Опасное приключение
Шрифт:
И вдруг девушка почувствовала, как ее обхватили чьи-то руки. Она в испуге выпрямилась. Перед ней стоял Филипп. На щеке у него красовалась свежая ссадина, а глаза горели диким огнем.
– Бог мой, Лорейн, я только что убил человека! – простонал юноша. – И теперь меня повесят. А все потому, что приревновал тебя… Не мог видеть, как ты оказываешь ему предпочтение!
– Предпочтение? Да что ты, Филипп! Как я могла предпочесть тебе человека, которого видела впервые в жизни?
Лорейн была расстроена, но говорила правду. Как бы ни изменился в последнее время
– Но почему ты думаешь, что убил его? – вскричала она. – Может, он еще жив?
Филипп покачал головой:
– Он сам наставил на меня пистолет. Я испугался и выстрелил первым. – Он лихорадочно обвел глазами комнату. – Если бы я мог где-нибудь спрятаться, а потом тайком убежать!.. Но Оддсбад знает, где привязана моя лошадь, и если я попытаюсь уехать верхом, он наверняка меня остановит. Надо переждать здесь, в доме, пока уляжется вся эта суета. Они подумают, что я подался в лес, и будут искать меня там… Ах, Лорейн, это все потому, что я так тебя люблю!..
Глава 4
Пораженная Лорейн, не веря своим ушам, уставилась на Филиппа. Ей показалось, что окружающий мир вдруг завертелся с головокружительной быстротой. Даже звуки, доносившиеся с улицы, стали как будто тише.
Потому что он так ее любит! Боже мой, как долго она ждала этих слов! И вот они наконец произнесены…
– Я спрячу тебя в своей комнате, – торопливо проговорила она. – Идем скорее! – Она подвела его к лестнице. – Поднимайся наверх, а я скажу, что ты сюда не приходил. Потом, когда все утрясется, ты сможешь перебраться в безопасное место.
– Неужели ты пойдешь на это ради меня, Лорейн? – услышала она благодарный шепот Филиппа.
– Да-да! Только скорее. Медлить нельзя!
Она подтолкнула его к чердаку, а сама встала на страже у двери. Теперь никто не сможет войти или выйти незамеченным. За спиной она услышала шаги – это Филипп, бесшумно ступая в мягких мокасинах, начал подниматься по лестнице.
Лорейн выглянула во двор и увидела хозяина таверны и его жену. Они стояли у поленницы, а позади них темнел ряд деревьев. Рядом никого не было – ни живых, ни мертвых.
Вдруг из-за угла показалась чья-то фигура. Это был Корбин, парень в оленьих штанах. Он подбежал к Лорейн и, запыхавшись, проговорил:
– Ты не видела Филиппа? Он все-таки прикончил того типа! Брэд и Боб хотят спрятать тело в лесу, но ты же знаешь, какая миссис Оддсбад болтливая. Стоит ей что-нибудь пронюхать, как она раззвонит об этом на всю округу…
Спрятать тело в лесу… Неужели приятного незнакомца, человека с такой приветливой улыбкой, больше нет на свете? Лорейн судорожно сглотнула, но тут же напомнила себе, что не должна думать о нем. Главное сейчас – Филипп. Ведь если бы она не стала флиртовать с гостем, драки бы не было…
– Нет, Филипп сюда не приходил, – отважно солгала девушка, глядя Корбину прямо в глаза.
Как видно, он ей не поверил, потому что, хитро подмигнув, спросил:
– А если бы даже приходил, вы ведь не сказали бы мне об этом, мисс Лорейн?
Она вспыхнула, но не успела
Лорейн отступила, чтобы дать им пройти. Корбин снова подмигнул девушке и направился к коновязи. Из-за деревьев послышался голос Брэда:
– Эй, подожди! Я поеду с тобой.
– Ну, я до тебя доберусь, паршивая девчонка, дай только срок! – прошипела миссис Оддсбад, увидев Лорейн, и снова попыталась вырваться из цепких объятий супруга. – Ты мне за все заплатишь! Да еще и кнута отведаешь…
– Замолчи! – прикрикнул на нее Оддсбад.
Ударом ноги он распахнул дверь спальни и втолкнул жену внутрь.
Сердце Лорейн колотилось, как молот. Дождавшись, пока супруги утихомирятся, девушка осторожно поднялась наверх и втащила за собой лестницу. Передвигаться приходилось на ощупь – на чердаке было темно, если не считать лунного света, проникавшего сквозь щели между балками.
И вдруг из этой теплой темноты, наполненной запахом свежего сена, возникли две руки и обвились вокруг талии Лорейн. Девушка ахнула, но Филипп закрыл ей рот поцелуем.
– Наконец-то мы одни! – услышала она его страстный шепот.
Лорейн сделала слабую попытку высвободиться. Господи, как она его хочет! И подумать только – сегодня он ради нее убил человека… Не важно, что ревность его была необоснованной – он сделал это ради нее, в этом Лорейн не сомневалась ни минуты.
– Пожалуйста, Филипп, не надо, – взмолилась она. – Вспомни, что ты в опасности! Тебе нельзя здесь долго оставаться. Надо что-то придумать…
Голос ее прервался, когда она почувствовала, что он стягивает с нее платье. Ветхая материя треснула, и этот звук совпал с тихим всхлипыванием Лорейн. А Филипп тем временем мягко, но решительно уложил ее на соломенный матрас и наклонился сверху.
– Нет-нет! – прошептала Лорейн в ужасе. – Ты не должен этого делать, да еще в такую минуту…
– Ш-ш-ш! – Он приложил палец к губам. – Нас могут услышать. Неужели ты хочешь, чтобы меня повесили?
О Боже! Конечно, она этого не хочет. Но почему Филипп позволяет себе такие вольности? В представлении Лорейн, это приличествует лишь мужу. Она попыталась натянуть на себя платье, однако руки Филиппа снова резко рванули материю. Корсаж и сорочка разом соскользнули с плеч, и взору молодого человека предстала упругая юная грудь Лорейн. В следующий момент она почувствовала, как он жадно обхватил ладонями нежные округлости, припал к ним губами и коснулся теплым влажным языком нежного соска.
Волна горячего гнева захлестнула девушку. Вместе с тем она ощутила и некое новое чувство, которому трудно было подобрать название, но которое существовало на земле со времен Евы, – чувство волшебное, таинственное и притягательное. И все же гнев возобладал. Как Филиппу не стыдно так себя вести? За кого он ее принимает – за доступную женщину?
Теперь Лорейн начала бороться всерьез. Не произнося ни звука, лишь тяжело дыша, она извивалась в крепких объятиях Филиппа, била его по ногам, молотила маленьким кулачком по груди.