Опасность

Квик Аманда

— Что сделали с Лилиан? — спросила она. На самом деле ей не хотелось слушать ответ, но она знала — чтобы выяснить обстоятельства дела, нужно заставить Блумфилда рассказать все, с самого начала.

Блумфилд уставился на ярко горящую лампу. Казалось, он ушел в свой таинственный мир.

— Хотели только немного поразвлечься с этой девкой из таверны. Мы же заплатили за удовольствие… Но она устроила такой шум. Орала не переставая.

Прюденс сжала руки в кулаки:

— Почему она кричала?

— Не знаю. С другими никогда такого не было. —

У Блумфилда тряслись руки. — А эта вела себя так, будто очень нежного воспитания. Я предложил найти другую, более сговорчивую. Но Келингу только эту подавай! Наконец мы запихнули ее в карету, сунули в рот кляп. — Черты лица его немного расслабились. — Крики прекратились.

— Куда вы ее отвезли?

— В замок Келинга. У него была там комната как раз для таких дел. Специально для «принцев целомудрия». — Блумфилд взглянул на Прюденс таким взглядом, будто позабыл о ее присутствии, и нахмурился. — Так назывался наш клуб. Нам нравилась заложенная в этом названии ирония, понимаете?

— Понимаю. — Прюденс готова была вцепиться ему в гордо.

Себастиан, видимо, понял, какая ярость клокочет в ней, — он подошел и встал у нее за спиной. Она почувствовала на плече его руку.

— И что же, «принцы целомудрия» до сих пор используют эту комнату для подобных развлечений? — спросил Себастиан деловым тоном, будто такая мерзость являлась для высокородных джентльменов нормой поведения.

— Что? — Блумфилд на секунду смешался. — Нет-нет. Сейчас с этим покончено. После той ночи мы никогда больше не встречались. Она все разрушила. Все, черт бы ее побрал!

— Как же она это сделала? — удалось спросить Прюденс относительно спокойным голосом.

— Покончила с собой. — Блумфилда передернуло. Потом он снова уставился на лампу.

Прюденс изо всех сил старалась не терять самообладания. В ее задачу входило получать от Блумфилда ответы, а не высказывать ему свое мнение о нем.

— Она покончила с собой из-за того, что вы с ней сделали?

— Первым был Келинг. — Блумфилд говорил теперь очень тихо. — Было много крови. Мы этого, понимаете ли, не ожидали. Келинг выглядел довольным. Сказал, что не зря потратил деньги. Потом за нее принялись Ринг-кросс и Оксенхем.

— А вы? — спросила Прюденс.

— Когда настала моя очередь, веревки ослабли. Она сбросила их и ринулась к окну. Келинг попытался схватить ее, но поскользнулся и упал. А все эти длинные рубашки… мы все были в черных длинных рубашках. Остальные оказались слишком пьяны и не могли ее поймать.

Прюденс припомнилось смутное видение — черные шторы, развевающиеся перед окном, которое ведет в темноту.

— Лилиан выпрыгнула из окна?

— Секунду она постояла на подоконнике. Потом вырвала изо рта кляп и взглянула на нас. Никогда не забуду ее глаз, когда она прокляла нас! Всю жизнь буду помнить. — Блумфилд стукнул кулаком по столу. — Все эти три проклятых года ее глаза преследовали меня.

Прюденс задохнулась от гнева. Несколько секунд она просто не могла говорить. Тогда допрос спокойно продолжил Себастиан.

— Что

она сказала, когда проклинала вас? — бесстрастным голосом спросил он. — Ее точные слова, Блумфилд?

— «Вы заплатите. Видит Бог, клянусь, вы заплатите. Справедливость восторжествует». — Блумфилд бросил взгляд на свои трясущиеся руки. — Она выпрыгнула из окна прямо на камни и сломала себе шею.

— Что вы сделали потом? — спросил Себастиан.

— Келинг сказал, что нужно избавиться от тела — создать видимость, что она утонула. Он заставил нас завернуть ее в одеяло и отнести к ручью. — Блумфилд нахмурился. — Она была такая легонькая. Как перышко.

Прюденс расправила плечи и поклялась довести расследование до конца, даже если это будет невыносимо тяжело.

— И теперь вы считаете, что Лилиан вернулась, чтобы отомстить.

В глазах Блумфилда вспыхнул едва сдерживаемый ужас.

— Это нечестно. Она была обыкновенная девка из таверны, а мы хотели развлечься.

— У девок из таверны тоже есть чувства, как и у всех остальных женщин, — сдавленным голосом сказала Прюденс. — Какое вы имели право силой затащить ее в карету и увезти? — Она замолчала, тихонько вскрикнув — пальцы Себастиана впились ей в плечо. Но она тут же поняла, что для беспокойства нет причин — Блумфилд выложит им все до конца.

Он снова уставился на лампу, вглядываясь в одному ему видимую даль.

— Это нечестно, — пробормотал он. — Эта девка мне уже отомстила. Почему она хочет меня убить? Неужели ей недостаточно того, что она уже сделала?

Прюденс вся подалась вперед:

— Что вы хотите сказать? Как Лилиан уже отомстила вам?

— С той самой ночи я ни разу не спал с женщиной, — признался Блумфилд. На его лице отразилось отчаяние. Похоже, он позабыл о присутствии Прюденс. Он все еще не отрывал глаз от лампы. — Я уже ничего не могу. Той ночью она уничтожила во мне мужчину.

Прюденс хотела объяснить ему, что он сам виноват в том, что последние три года был импотентом, но Себастиан снова предостерегающе сжал ей плечо.

— И теперь вам кажется, что она собирается вас убить? — тихонько подсказал Себастиан.

— Она уже покончила с Оксенхемом и Рингкроссом. — Блумфилд стиснул трясущиеся руки. — Я знаю, ходят слухи, что Рингкросс погиб в результате несчастного случая, а Оксенхем покончил жизнь самоубийством, но это не правда. Вот какую записку я получил. — Он вытащил маленький клочок бумаги и протянул его Прюденс.

Записка была короткой:

«Лилиан будет отомщена».

— Откуда вы это взяли? — спросила Прюденс.

— Нашел вчера на столе. Наверное, она ее туда положила. Я хочу, чтобы вы заставили ее уйти и оставить меня в покое, — устало произнес Блумфилд.

— И как именно? — спросила Прюденс.

— Вызовите ее. Скажите, что я уже заплатил сполна за то, что произошло.

Прюденс взглянула на него:

— Я думаю, нелегко будет убедить ее, что она должна считать себя отомщенной. В конце концов, вы все еще живы, а она мертва.