Опасный груз
Шрифт:
— Пора звонить им, — мрачно говорит капитан Вольф, указывая рукой на кремовый телефонный аппарат.
— Господин лейтенант, мы запросили Фурр, — докладывает сержант Клод и наклоняется к Хорну, очевидно полагая, что сообщаемые им сведения не для посторонних ушей. — Плюме оказался прав: тот заложник, захваченный бандитами, вовсе не директор банка.
— Благодарю. — Хорн поворачивается к капитану Вольфу. — Давайте обсудим, что вы будете говорить террористам…
Ровно в половине первого капитан снимает трубку кремового аппарата. В диспетчерском зале собрались все члены штаба: господа Тисс и Манакор, Жак Брокка, Плюме, оба младших
— Никак опять сам шеф полиции?
— Да, это я. Ваши требования обсуждены компетентными властями.
— Воображаю, с какой радостью! — язвительно вставляет главарь террористов. По его тону нетрудно почувствовать, до какой степени он уверен в себе. Хорн прикусывает губу. «Сбить бы с тебя спесь», — думает он, однако тотчас же смекает, что надо до последней минуты поддерживать в бандитах уверенность, будто бы все идет так, как они задумали… А затем в мгновение ока обрушиться на них и… Руки Хорна невольно сжимаются в кулаки.
— Не могу сказать, чтобы встречены они были с радостью. Однако власти склонны пойти на определенные уступки, — продолжает капитан Вольф.
— Выкладывайте, что это за уступки.
— Возник, правда, и такой план: запустить в тоннель с обеих сторон броневики и истребить вас всех до единого.
— Вот уж не советую! Прежде чем ваши броневики сюда доберутся, мы прикончим заложников, а если и контейнер взлетит на воздух…
— Спокойно! Если бы этот план был одобрен, я бы не стал сейчас сообщать вам об этом. Власти порешили на том, что придется до известной степени уступить. Слушайте меня внимательно, я не намерен повторять еще раз. Вы получите камеру и переносной телеприемник, так что сможете проверить, действительно ли идет в эфир ваша передача. Трансляция будет вестись по первому каналу. Вскоре должны прибыть корреспонденты. Временную студию организуем здесь, в Вигау… Все необходимое оборудование мы вам доставим. Умеете вы обращаться с камерой?
— Конечно, умеем.
— Как только электрокар с оборудованием прибудет к вам, вы должны будете отпустить одного заложника, и он пешком направится в сторону Вигау. Но тут у нас есть оговорка: пусть этим заложником будет Якоб Крюн, мальчик одиннадцати лет. Договорились?
После удручающе долгой паузы раздается ответ:
— Договорились. Валяйте дальше.
— По окончании телепередачи со стороны Вигау к вам выйдут два микробуса. На расстоянии двухсот метров от вашего убежища они остановятся, и шоферы пешком вернутся обратно. Тогда вы снова направите к Вигау еще четырех заложников. На этот раз желательно женщин… Когда все эти условия будут выполнены, мы свяжемся с вами по телефону и обсудим дальнейшие шаги.
— Гидроплан вы нам дадите?
— Дадим. — Капитан Вольф кладет трубку.
Инженер Манакор выдыхает воздух с таким шумом, словно сдерживал дыхание во время всего разговора. Жак Брокка опускается на стул и неожиданно произносит:
— Я проголодался. Нельзя ли чего-нибудь перекусить?
— Тотчас же распоряжусь, чтобы принесли бутерброды, — с готовностью подхватывается Манакор.
Хорн обращается к капитану Вольфу:
— Я дал указание, чтобы пока собирали деньги… Разумеется, о тридцати миллионах не может быть и речи.
В этот момент внимание лейтенанта Хорна привлекает Клод, стоящий у окна; сержант, прижав палец к губам, другой рукой указывает на собственное ухо и делает какие-то загадочные жесты, не понятные постороннему человеку. Однако Хорн сразу же улавливает их смысл. За время спецподготовки они основательно усвоили систему условных знаков, с помощью которых коммандос и без слов могут переговариваться между собой.
Хорн на мгновение умолкает, а затем как ни в чем не бывало продолжает прерванную фразу:
— …сделать перерыв на пятнадцать минут. Желающие тем временем могут поесть. — И он поспешно направляется к Клоду. Манакор вступает в разговор с Брокка, а Плюме вместе с техниками обследует один из телевизионных приборов; на Хорна и сержанта никто не обращает внимания.
В ответ на вопрошающий взгляд лейтенанта Клод — по-прежнему без единого звука — подталкивает Хорна к окну и указывает рукой на стекло.
С наружной стороны окна, почти впритык к нижней планке алюминиевой рамы, виден черный пластмассовый кружочек, плотно прилепившийся к стеклу. Из кружка выступает крохотный, тоже черный прутик антенны, прилаженный перпендикулярно поверхности стекла.
Коммандос переглядываются между собой. Лейтенант подносит к глазам руки, как бы изображая бинокль. При этом он тоже не произносит ни слова, ведь теперь совершенно очевидно, что все разговоры, ведущиеся в диспетчерском зале, подслушиваются… Сержант понимающе кивает и торопливо уходит в соседнюю комнату, где находится все снаряжение спецбригады.
Прочие присутствующие, поглощенные своими занятиями, не замечают этой сцены. По телефону поступает важное сообщение — результат лабораторного исследования магнитофонной записи. Экспертам удалось установить, что во время одного из разговоров бандитского главаря с капитаном Вольфом, когда кто-то из террористов выкрикнул несколько слов в глубине тоннеля, фраза была произнесена по-арабски и означала: «Давай поторапливайся!»
— Итак, среди террористов по крайней мере двое арабов, — мгновенно подытоживает лейтенант. — Один — тот, кто говорил, а другой — тот, к кому он обращался. Ведь среди заложников нет лиц арабского происхождения.
— Выходит, они сказали правду, и мы имеем дело с членами Панарабской лиги, — с неудовольствием замечает капитан Вольф.
Возвращается Клод с биноклем в руках и занимает позицию возле окна, однако не слишком близко к стеклу. Осторожно и внимательно изучает он склон противоположного холма — там тоже находится автомобильная стоянка, вплотную к которой подходит петля серпантинной дороги, — и делает знак лейтенанту. Хорн берет у него бинокль.
Лейтенант почти сразу же обнаруживает искомую цель. На автомобильной стоянке у серпантина — почти на одном уровне с окнами диспетчерского зала, метрах в трехстах отсюда, — видна машина с двумя пассажирами внутри. К окну машины прикреплена поблескивающая металлом антенна.
Картина достаточно ясна. Хорн делает знак сержанту отодвинуться от окна и подзывает капитана Вольфа:
— Господин капитан, подойдите-ка сюда!
Выйдя из диспетчерской, лейтенант прихватывает четверку своих людей. Сжимая в руках оружие, они следуют за командиром. Однако на ступеньках лестницы лейтенант останавливается.