Опасный груз
Шрифт:
– Бирон для меня – не проблема.
– Думаю, ты сейчас для красивого словца это сказанул. Запомни Карат, Бирон всегда будет твоей проблемой, что бы ты там себе ни надумал. Он кваз, а квазы, это самые злопамятные твари в Улье. Он год может лучшим другом притворяться только ради того, чтобы ты спиной повернулся. Трепался раз один парнишка начитанный про времена древние. Про то, какими злопамятными бывали евнухи при гаремах. Может врал, не знаю, но это очень похоже на квазов, ведь они, по сути своей – местные кастраты. Лишь у некоторых с бабами какие-то шансы есть, да и то только у начинающих. Ну и не со всякой бабой, конечно.
– Если так, получается,
– С одной стороны – так. С другой, если ты с нами, ему долго ждать придется.
– Я тебя понял. Без обид, но нет, не могу. Дело не в Бироне, мне и правда здесь делать нечего. Дальние края зовут, дело у меня там... важное.
– Да какие у тебя дела могут быть в дальних краях?
– А какие у тебя здесь? Хабар собирать? Так сам говорил, что это попутное занятие, не за хабаром пришел. Видел у тебя машину приметную, на таких институтские катаются. Думаю, места под Пеклом для них интересные. На институт работаешь? Не отвечай, не надо. Я тебя о твоих делах не спрашиваю, ты меня о моих не спрашиваешь. Всё нормально.
– Ненормально это. Не по человечески. Слишком мы много темним. Здесь все темнят. Может, мы уже давно узнали секрет, как отсюда выбраться и зажить красиво, да только секрет этот по миллионам мозгов раскидан, а объединять знания хозяева этих мозгов не торопятся. Да, ты прав, меня институтские слегка припахали. Ты видел в том дворе одну черную машину?
– Да, одну.
– А всего их три. Это всё они – целый отряд собрали. Чем здесь занимаются, мы не спрашиваем. Только догадываться можем. У меня вот догадаться не получается. Вижу, что район этот чем-то многим интересен. То на скребберов здесь охотятся в наглую, то на тебя, то какие-то непонятные военные с непонятными калибрами появляются. Это только то, что я приметил из странностей.
– Можешь добавить к ним перебитую команду паломников.
– Каких паломников? Отрицатели?
– Они самые.
– Далеко?
– Там же, где и неназываемый. Очень похоже, что он поработал.
– Да уж... и правда интересные места... Всё интереснее и интереснее. Что-то еще вспомнишь?
– Вроде больше никого не встречал. Колхозники еще крутились, но это было уже не очень близко.
– Да я их за людей не считаю, они так близко к Пеклу за бочку жемчуга не подойдут.
– Больше никого не замечал. Считай, всё что знаю, рассказал.
– Думаю, институтские знают больше.
– Ты им обо мне говорил?
– Зачем? Они ведь не спрашивали. Мы для них все на одну рожу, одним больше или меньше, им не заметить. Наше дело – держать периметр там, где они скажут. Ну и сопровождать их машинки туда и обратно. Платят неплохо, иногда ценную информацию подкидывают, я доволен. Ну а тебя зачем куда-то несет? Ты даже если на таком танке кататься станешь, нихрена это не спасет, если кому-то понадобишься.
– Проблемы у меня, – решил ответить Карат, не вдаваясь в лишние подробности. – Всё из-за той жемчужины.
– А что не так? В кваза ты, как я вижу, не превращаешься. Да и по срокам давно риск обращения прошел.
– Дело не в этом. Ты ведь про хигтеров знаешь. Может слышал, что у них всё не так, как у нормальных иммунных. Знахари только рожи отводят и хрень всякую несут, когда вопросы по теме задаешь. Дали один дельный совет, найти редкого спеца. Без него мол, никак. Вот и надо к нему съездить.
– Редкий спец, это, случайно, не великий знахарь?
– Ну да, он самый. Получается, ты и без меня всё
– Да хрен я что знаю. Так... слышал краем уха. И далеко ехать намылился?
– Считай, за край света.
– За край? Понимаю... Что, совсем никак по-другому не разобраться?
– Я пытался. Но никак...
– Тогда ты попал.
– Мне это уже говорили.
– Карат, даже обычные знахари слегка не в себе, а великие – отдельная тема. Это, как снежный человек – кто-то вроде его видел, кто-то верит в них, остальные посмеиваются да пальцем у висков крутят. Вроде как, на определенном этапе развития дара их со всех сторон начинает давить Улей. Через нас давить. Не просто давить, а прессовать. По полной прессовать. Они ведь видят сразу у всех что-то такое, что с нами вытворяет этот мир. И это их напрягает так же, как нас напрягает жить в квартире, где все соседи круглые сутки долбят бетон перфораторами. Вот и пропадают, не попрощавшись. Сваливают туда, где иммунные со всех сторон не давят. Но это не точно, это мне один знахарь выболтал после того, как в одно рыло полтора литра ирландского высосал. Минут за десять всё бухло ушло, я воду медленнее лакаю. Хочешь верь, хочешь нет, за что купил, за то и продаю. Так, значит, уболтать тебя шансов нет? Попала шлея под хвост, теперь только вперед?
Последние слова Карат услышал, но они проскочили мимо сознания. А как им не проскочить, если увидел такое, во что поверить не мог. Руки сами потянулись глаза протереть.
Возле пары бойцов, ковыряющихся в обломках разбитого грузовика, из ниоткуда, прямо из воздуха, материализовалась такая тварь, при виде следов которой иммунные расчехляют тяжелую артиллерию и молятся всем богам.
Причем, молятся даже атеисты.
Гибрид танка, тираннозавра и бешеной гориллы размером со слона. И эдакая туша внезапно нарисовалась в поле, где из укрытий лишь чахлые кустики, не достающие до середины бедра, да и те большей частью смяты гусеницами и колесами. Будто из-под земли выскочила: только что там и намека на проблемы не наблюдалось, и вдруг вот она, встречайте – огромный ящик проблем.
Карату не раз доводилось слышать, что развитая элита способна и не на такие фокусы, но воочию это узрел впервые.
Показавшись из ниоткуда, кошмарная тварь не стала позировать на месте, а одним нереально-молниеносным рывком подскочила к остаткам грузовика, сходу взмахнула лапой, расчетливо выставив при этом один коготь. Тот рассек первого бойца на уровне пупка, бедолага даже обернуться не успел.
Второму оборачиваться не понадобилось, он и так был повернут в правильном направлении. И парень не из тормозных, за неуловимо короткое мгновение сумел прикинуть небогатые расклады, после чего не стал ни мчаться прочь, ни отстреливаться. Он просто нырнул под груду железа.
Скрываться под остатками грузовика – дурная затея. Но только не в том случае, когда поблизости от тебя много грамотных и хорошо вооруженных ребят. Стрелок при зенитной пушке не сплоховал, развернул ее в ту же секунду и без промедления выпустил первую очередь. Почти попал, – снаряды взметнули земляные фонтаны в паре метров за спиной твари.
А та, вознамерившись было раскидать железо, скрывавшее уцелевшего бойца, резко передумала. Интеллекта хватило не искать неприятностей, потому, проворно развернувшись, метнулась прочь, на ходу ухватив обе половинки тела жертвы. Стремительно наращивая скорость и непредсказуемо ломая траекторию, ловко нанизала окровавленную добычу на плечевые шипы и низко пригнувшись, помчалась так, что гоночный болид позавидует.