Опасный тандем.
Шрифт:
Непрерывно атакуя древнего мага-воина всеми наличными средствами, я принялся выстраивать внутри стальной плиты мощнейший магический заговор и в один прекрасный момент того охватили за торс и ноги, запечатали толстые стальные обручи. Хианк-Сарн взревел и рванулся вперёд. Сталь ужасающе заскрипела и лопнула, краснокожее чудовище вырвалось из оков, но одновременно с этим Альбегамм умудрился отрубить ему кисть левой руки и ухо, а я, выбил очередной гранатой правый нижний глаз, на месте которого образовалась чёрная дыра, в которую влез бы мой кулак. Это и было началом конца ужасного чудовища, способного причинить людям вреда во много раз больше, чем все войны вместе взятые. Почуяв свою кончину, атлант истошно завопил, и снова ринулся в атаку, при этом уменьшившись до прежних размеров. У него даже стала отрастать заново кисть руки, а дыра на месте глаза начала быстро затягиваться.
Древний маг стал постепенно
С силой отбив крылом иринитовый меч, я вонзил своё оружие в грудь древнего атланта. Тот взревел и замер, выпучив на меня все три своих глаза. Из его открытой пасти, усеянной острыми, треугольными ярко-голубыми зубами, хлынула тёмно-синяя кровь. Глядя на меня с дикой ненавистью, поверженный враг хотел что-то сказать, но вместо этого только закашлял. Меч выпал из ослабевшей руки Хианк-Сарна и со звоном упал на пол. Атлант из последних сил схватился руками за мой магический бинарный меч и, падая на колени, прохрипел:
– Будь ты проклят, ангел...
– А, уж, как я тебя люблю, - насмешливо ответил я, и сделал последнее напутствие древнему магу, - отправляйся в ад, чудовище.
Вырвав меч из груди врага, я собрал все последние силы, взмахнул им и снёс с плеч голову Хианк-Сарна. Та с громким стуком упала на пол и в потолок ударила струя тёмно-синей крови. Шатаясь, как матрос во время шторма, я попятился назад и остановился только тогда, когда упёрся спиной в стену. Мои ноги дрожали и подкашивались. Чтобы не упасть от жуткой усталости, я сполз по стене спиной и уселся на полу. Только после этого мне пришла в голову мысль, что теперь мне можно выйти из полного контакта с моим призрачным воином. Как только я сделал это, нам всем четверым сразу же полегчало. Альфа, Бета и Гамма вышли из доспеха и я смог, наконец, начать думать о том, что делать дальше. В первую очередь мне не хотелось терять такие драгоценные вещи, как немалое количество сианирта, а также иринитовый меч длиной почти в два метра и шириной в полметра, хотя тот весил, наверное, тонн пять, если не больше. Правда, как сианирт, так и иринит нужно было прокалить в пламени, чтобы сжечь малейшие остатки крови атланта. Их плоть была ещё так себе, а вот кровь - настоящий яд, причём похуже, чем синильная кислота.
Хорошо, что этого боя в подземелье не видел мой героический папаша, а то его непременно хватил бы удар. Ещё бы, я сразился с последним атлантом совсем не так, как того требует кодекс чести ангела-воина, не лицом к лицу, а напустив на него магического призрачного бойца. Ну, и плевать, что тем самым я нарушил все принятые какими-то идиотами правила. Главным ведь являлось то, что я остался жив, а Хианк-Сарн лишился головы, и вскоре его труп должен был сгореть. То, что от него останется, сплавится воедино с громадной крыгой сверхпрочной стали. Надеюсь, что тогда у него не останется никаких шансов на возрождение. Передохнув пару полчаса и хорошенько подкрепившись, не смотря на то, что у меня болело всё тело, покрытое ожогами, я принялся за работу. Мне предстояло расплавить стальное узилище и, заодно, извлечь из расплава свои трофеи. Мои призрачные воины могли покинуть её в любую секунду, но только не прихватить их с собой. Нет, я, конечно, мог открыть люк снаружи, но в таком случае хотя бы несколько капель крови древнего чудовища могли уйти глубоко под землю, когда-нибудь подняться на поверхность и отравить кого-нибудь. Нет, лучше уж помучиться, но не допустить даже малейшей возможности такого заражения.
Из учебников истории я знал, сколько ангелов получили тяжелые отравления, и как тяжело было обеззараживать почву от этой атлантической гадости. Поэтому, выведя призрачных воинов наружу, я снова создал магический тигель, на этот раз намного большего размера, и принялся нагревать стальную камеру. На то, чтобы расплавить несколько сотен тонн стали, у меня ушло более часа. Честно сказать, это было нелегко, но куда труднее было поднять тигель повыше. Сианирт ведь всплыл на поверхность, и ему ничего не сделалось, его температура плавления три с половиной тысячи градусов, зато иринитовый меч утонул. Оттащив доспех и сианиртовые пластины вместе с пустыми консервными банками подальше, я слил сталь из магического и потому тоже призрачного тигля, и Альфа достал из него меч и двенадцать сианиртовых цилиндров, которые пошли на дно тигля. От того, что на пол в подземелье вылилось такое количество расплавленной стали, в нём началось чёрт знает что, но моим призрачным воинам не сделалось бы плохо и в жерле вулкана.
Ещё когда я выбрасывал наружу сианиртовые цилиндры, некоторые из них оказались жутко тяжелыми. Тогда я торопился и не стал открывать их. Сейчас же выяснилось, что в них хранятся древние свитки, изготовленные из иринита, которые были покрыты руническими письменами титанов. Они были очень похожи на ангельские руны, но всё же отличались от них. Прочитав первый же список, я понял, что в мои руки попала магия титанов, лемуров и атлантов вместе с гипербореями до кучи. Надо сказать, что их магия довольно сильно отличалась от магии ангелов и той магии, которую начал создавать на Земле я, причём весьма успешно.
Сразу после этого я взялся за куда более серьёзную работу, ведь чтобы я мог прибрать к рукам свои трофеи, мне нужно было изготовить из сианирта крота, способного пробурить туннель на поверхность, чем я и занялся. Доспехи мне уже не были нужны, тем более такие здоровенные, и потому я и их пустил в дело. Магический металл древних титанов легче всего обрабатывать как раз именно с помощью магии и потому мне даже не пришлось его плавить. Часам к пяти утра крот был готов, я вложил внутрь него иринитовый меч, свитки и он с бешеной силой закрутился и со скоростью ангела, спешащего на свидание, стал выбираться на поверхность. Крота я на всякий случай направил далеко за пределы зараженной зоны, которую мне ещё предстояло как-то обеззаразить. Применять термические способы обеззараживания мне было как-то не с руки. Это привело бы к множеству сплетен, а раз так, то нужно было что-то придумать и я, уже зная биохимическую природу этой ядовитой дряни, созданной при помощи древней магии атлантов, немедленно принялся конструировать просто-таки гигантскую магическую формулу. На эту ушло добрых пять часов, и когда я покончил с этой работой, совсем уже рассвело.
Через тот же магический туннель, по которому ушли жители Глухого, я выбрался наружу. Всю ночь шел снег, но к десяти часам утра распогодилось. Чтобы окинуть всё взглядом, я сделался невидимым и взлетел на высоту в полтора километра. Белое покрывало скрыло из виду руины посёлка и были видны одни только автомобили и надувной госпиталь. Недолго думая, я привёл в действие свою магическую формулу, и внизу закипела работа. Сотни миллионов крошечных, в половину моего мизинца, призрачных чистильщиков принялись уничтожать методом трансформации материи всё, что никаким боком не относилось к живой природе. И поскольку буквально всё внизу было в той или иной степени отравлено ядовитыми миазмами древнего атланта, выделяемыми им с вполне понятной целью, то мои чистильщики, разложив всю эту магическую дрянь на вполне безобидные составляющие, принялись затаскивать их в подземный бункер. В итоге они уволокли с собой под землю всё, включая железобетон, кафельную плитку, стекло и даже все те материалы, из которых были изготовлены наши автомобили и надувной госпиталь.
В результате от бывшей секретной лаборатории не осталось на поверхности ничего, кроме неё самой, но и она в итоге превратилась в прочнейшую глыбу, состоящую из магической металлокерамики. Таким образом, у Хианк-Сарна появился на редкость прочный гроб, а сам он оказался сплавленным с нержавеющей сталью и теперь вряд ли когда сможет выбраться. Когда всё закончилось, внизу, на первый взгляд, если принять во внимание то обстоятельство, что отравленный посёлок гигнулся ещё до снегопада, ничто не изменилось. Разве что ландшафт сделался малость ровнее. На следующий год, если мои новые друзья постараются и засеют эту лысину семенами, а также саженцами деревьев, тут всё быстро покроется зеленью, но я это вряд ли увижу, так как никакого желания возвращаться на это место у меня не было. Достав из кармана телефон, я позвонил Маше и Алике, чтобы те приехали за мной на каком-нибудь грузовике, и полетел к месту нашей встречи. Мой крот уже выбрался на поверхность земли, и ничто не указывало на то, что он прорыл туннель длиной в полтора десятка километров. Это был магический крот, а потому после него не оставалось в земле никаких дыр.