Операция «андраши»

Английский писатель Бэзил Дэвидсон (род. в 1914 г.) известен сегодня не только как талантливый, прогрессивный литератор, но и как ученый, изучающий социально-политическую и культурную историю африканских государств, опытный журналист-ветеран, много писавший о национально-освободительном движении народов Анголы, Гвинеи и других стран, в упорной и кровопролитной борьбе с колониализмом отстаивавших свое право на самоопределение. Неутомимый путешественник, объездивший чуть ли не половину земного шара (не однажды бывавший доброжелательным гостем Советского Союза), «неподходящий» — с точки зрения британского «истэблишмента» — англичанин, которому после публикации страстного антиколониалистского романа «Речные пороги» (1955) [1]

был запрещен въезд в тогдашнюю португальскую Анголу и чьи книги в свое время подвергались цензурному запрету в Кении, публицист неукротимого гражданского темперамента — все это разные ипостаси Бэзила Дэвидсона.

Юность жадного до знаний Бэзила совпала с годами Великой Депрессии. Отец будущего писателя, владелец небольшого предприятия, разорился, и Бэзилу пришлось в шестнадцать лет стать конторским служащим.

В юности вместе с упорной тягой к чтению Бэзилом владело и другое не менее сильное стремление — писать. Стать журналистом. Его первые корреспонденции в местных газетах и журналах — плохо, а порой и вовсе не оплачиваемые — появляются, когда ему всего двадцать лет. Многое из происходящего вокруг глубоко волнует его, и не удивительно: ведь на его глазах развертывается период, впечатавшийся в историю бурного XX века как «годы Испании», годы Народного фронта и массового антифашистского движения. Затем начинается война и для молодого Дэвидсона, всеми помыслами связанного с борьбой прогрессивных сил, наступает пора подтвердить свой выбор действием.

О своем участии во второй мировой войне писатель позднее высказывался сдержанно и немногословно. Между тем именно нелегкие военные годы наложили неизгладимый отпечаток на его дальнейшую биографию, сформировали в нем беспощадного в своем критическом видении пороков буржуазного общества художника и человека большого личного мужества. Вторая мировая война стала для Дэвидсона проверкой на прочность — он был направлен союзным командованием в Югославию, где — в тылу немецких оккупантов — в его обязанности входило поддержание контактов с партизанским движением — задача труднейшая, требующая постоянной собранности, стойкости и самоотречения. В то же время это были годы постижения новой, героической и необычной реальности, о которой ранее молодой журналист мог лишь догадываться. Этой реальностью явилась сплоченная воля сотен и тысяч людей разных убеждений, разного происхождения, разных национальностей, выкованная в их общей борьбе против фашизма. На своем личном опыте Дэвидсон познал цену интернациональной антифашистской солидарности: в час последнего вражеского наступления на Балканах, когда он и его товарищи по оружию оказались в кольце и их положение выглядело безвыходным, их вывезла из окружения эскадрилья советских летчиков.

Возвратившись на родину, окунувшись в мирную, послевоенную атмосферу, Дэвидсон снова занялся журналистикой. Опыт недавних испытаний властно требовал художественного осмысления, и из вчерашних репортажей рождаются его первые книги: «Партизанская война» (1946) — об освободительной борьбе на Балканах, «Шоссе номер сорок» (1949) — о партизанском движении в Северной Италии, также знакомом писателю по личному участию. «Шоссе номер сорок» задумывалось как роман; однако лучшие страницы этой книги принадлежат репортеру, за плечами которого неопровержимая подлинность выстраданного и пережитого. Роман в точном смысле слова — с подробно разработанным сюжетом, подробной характеризацией персонажей, динамикой психологического развития образов — Дэвидсону еще предстояло написать.

Таким романом стал «Золотой рог» (1952). Выполненная в жанре политического детектива, эта книга была недвусмысленно направлена против тех политических сил на Западе, для которых май 1945 года в Берлине явился лишь рубежом перемены декораций, генеральной смены стратегии, перевооружения арсеналов борьбы против Советского Союза и всего социалистического лагеря. Это убедительный рассказ о судьбе британского разведчика —

человека, осознающего на решительном изломе своей жизни враждебность дела, которому он служит, миру и прогрессу.

Прозрение в итоге жизненных испытаний, мучительный нравственный урок, заставляющий героя пойти наперекор удобному дрейфу большинства, — это и путь капитана Стэнтона, персонажа следующего романа Дэвидсона, «Речные пороги», действие которого развертывается в вымышленном африканском государстве Дельмине.

Капитана Стэнтона — старейшину европейской колонии в Дельмине — не случайно именуют «совестью города»: он — личность нравственно цельная, несмотря на все предрассудки своего воспитания. Тем мучительнее его путь к прозрению. Дочь Стэнтона влюблена в умного, интеллигентного Фиделиса Мусомбе — уроженца Дельмины, возвращающегося на родину, чтобы служить делу освобождения своего народа. Любовь Стеллы к негру вначале вызывает ожесточенное неприятие старого плантатора; однако, признав за дочерью право на самостоятельный выбор, Стэнтон невольно вовлекается в круг вопросов, волнующих Фиделиса и его единомышленников. И начинает видеть больше, неизмеримо больше того, что видел раньше, — он вынужден, по сути, заново пересмотреть всю свою систему жизненных ценностей.

Впрочем, «тяжкий путь познания» капитана Стэнтона этим не кончается: в кульминационных главах романа мы видим его в рядах «цветной» демонстрации, плечом к плечу с вождем национально-освободительного движения Сабалу, затем он предстает перед судом белого меньшинства. Но и приговоренный к тюремному заключению, капитан Стэнтон не сломлен. В финале романа звучит мажорная нота предощущения социального взрыва. Не случайно Дэвидсон завершает свою книгу многозначительной фразой: «А чем все это кончилось, пока не известно». Он как бы призывает читателя искать продолжение оборвавшейся хроники Дельмины в буднях пробуждающейся Африки на рубеже 1950-1960-х годов.

Роман «Речные пороги» наглядно свидетельствовал о том, что писатель идет нелегкой для литератора современного Альбиона дорогой разоблачения британской колониальной политики. Как и первые публицистические книги об Африке, — «Доклад о Южной Африке» (1952), «Новая Западная Африка» (1954), — «Речные пороги» явились разведкой новой для Бэзила Дэвидсона темы, нового творческого увлечения, овладевшего писателем, публицистом и историком на долгие годы. Поездки в страны Африки, репортажи с места событий, научные труды: «Африка пробуждается» (1955), «Новое открытие древней Африки» (1959), «Черная мать» (1961), «Африканское прошлое» (1964), «Каким путем пойдет Африка? В поисках нового общества» (1964) — все это говорило о том, что захватывающая история прошлого Африки и ее сегодняшняя история — сложнейшие процессы национального самоопределения стран «третьего мира» — обрели в лице Дэвидсона заинтересованного исследователя.

Начиная со второй половины 50-х годов известность Дэвидсона-публициста, Дэвидсона-ученого быстро растет. Сложнее обстоит дело с признанием Дэвидсона-романиста. Его следующий роман, «Линди» (1958), затрагивавший болезненную для Англии тех лет проблему экспорта на Британские острова «американского образа жизни» и насильственного внедрения в сознание рядовых англичан заокеанских моральных стандартов, был встречен охранительной критикой в штыки. Тонко разработанную психологическую линию отношений двух главных героев, влюбленных друг в друга Линди и Джейкоба, таких одиноких в атмосфере все возрастающей моральной распущенности (заметим, что позднее, в 1960-е годы, эта нащупанная проницательным, остро реагирующим на запросы времени писателем тема станет основой десятков, если не сотен романов о молодежи), взволнованный лиризм книги большинство английских критиков попросту предпочли не заметить.

Дэвидсон болезненно переживал неудачу, постигшую «Линди». С другой стороны, журналистика все более поглощала его творческие силы и внимание, и писатель, вынашивавший замысел нового романа, страдал от невозможности приступить к нему вплотную. Это становилось основой глубокого душевного кризиса, отголоски которого чувствуются в его переписке этого времени.

Как бы то ни было, роман, первоначально озаглавленный «Жертвы», был завершен в конце 1963 года.

Однако это было лишь началом трудного пути, который предстояло пройти автору.