Операция "Бешеные лошади"
Шрифт:
Заметив появившихся из кустов посланных к замку Сизого с Молчуном, быстро отошёл к ним в сторону.
— Возле замка засада, — раздражённо проговорил он, вернувшись к толпе возле раненого. — Была. Ребята чуть не влипли.
— Трофеи — мрачно проговорил он, бросая под ноги Сидору глухо звякнувший чем-то железным мешок. — Не успели дерьмо своё продать, как оно к нам заново вернулось, — ещё более мрачно пояснил он Сидору. — Тут часть того дерьма что ты продал купцам.
— Э? — поднял вопросительно правую бровь
— Этим местным воякам ещё учиться и учиться, — довольно буркнул атаман, поневоле расплываясь в ухмылке. — Против моих орлов — ништо.
— Возвращаемся? — глянул он на Сидора.
— И побыстрей, — согласно кивнул тот головой. — Надо срочно разобраться что там с этой баронессой. А то чем дальше, тем всё страньше и страньше, — тихо пробормотал он.
Вечером следующего дня они вернулись в город. На удивление, несмотря на то что под городом стояли войска мятежных управляющих, которые банда Пашки обошла по большой кривой дуге, чтобы не пересечься, в самом городе царила какая-то непонятная тишина и чуть ли не идиллия.
Наверное поэтому им никто и не мешал, когда они вернулись на свои ушкуи, где вполне ожидаемо наткнулись на остатки от двух сотен курсантов, посланных в этот город ещё в самом начале лета.
В этой среде царило полное уныние и раздрай. Фактически под угрозой применения против них оружия, городские власти запретили им покидать район порта, и если бы не Пашины ушкуйники, на которых не распространялись эти распоряжения, они бы и не знали что там сейчас происходит.
А в городе не было ничего хорошего.
Столичный город баронства Вехи в этот раз ничем не напоминал тот сонный провинциальный городок, каким он был ещё неделю назад. Вечерело. Встретившая их в порту возбуждённая толпа ушкуйников тоже ничем уже не походила на ту толпу ленивых пьяных котов, ещё несколько дней назад только и делавших что задирала юбки портовым девкам и пила дрянное вино.
Теперь это была злая, раздражённая банда, только и ожидавшая от своего атамана команды: 'Фас', чтобы порвать первого подвернувшегося под руку. Но которая реально оценивала сложившиеся силы и понимала, что в случае прямого столкновения с властями, преимущество будет не на их стороне.
Невеликая дружина баронессы, все пятьдесят оставшихся у неё человек были заперты в городских казармах и фактически оказались под арестом у городской стражи. Неполная сотня оставшихся в живых корнеевских курсантов была разбита и деморализована. Сил самих ушкуйников на что-либо серьёзное было явно недостаточно.
Оставалось только провернуть что-либо по тихому, на что ушкуйники были как раз великие мастера. Разбойное прошлое прямо так и подталкивало их вмешаться в происходящие в городе события.
В городском доме де Вехторов как раз в это время проходили очередные переговоры, на которых от несдавшейся ещё баронессы требовали формального отказа от её прав.
Всё, как и сказал раненый.
Его, кстати, тут же признали нашедшиеся среди Пашиных ушкуйников знакомцы, так что он сразу был отправлен в лазарет на вторую Пашину лодью.
На первом же ушкуе, в уступленной на время Сидору капитанской каюте, собрались Сидор, Паша и последний оставшийся в живых сотник Корнеевских курсантов Сила Демьяный.
И после недолгого совещания они пришли к выводу, что баронессу надо выручать.
И неизвестно ещё что больше всего подвигло их на то, чтоб оказать ей помощь. То ли горячее желание Сидора наконец-то развестись с баронессой и избавиться от так тяготившей его приставки 'де', а без живой баронессы это было более чем проблематично, то ли ещё более горячее желание корнеевских курсантов поквитаться с горожанами за предательство. То ли правильно оцениваемая всеми возможность безнаказанно смыться из города на Пашиных ушкуях, в случае если что пойдёт не так.
Проверив наличие арбалета у Паши и захватив с собой ещё пару десятков ушкуйников с арбалетами, Сидор в столь представительной компании тихо и осторожно проник в дом баронессы через узкую заднюю дверь чёрного хода.
Удивительно, но дом, похоже никто и не собирался охранять. Охраны не было. Видимо мятежники, уверенные в своих силах и в том что баронессе некуда деваться, и она не собирается прятаться или убегать, совершенно расслабились.
Желание наказать наглецов с необычной силой овладело вдруг Сидором.
— 'Странно, — задумчиво почесал он пальцем висок. — Что происходит? Что-то раньше я за собой подобной кровожадности не замечал.
— Видать сказывается долгое соседство Пашиных душегубов', - расстроено подумал он.
Сидор недовольно покосился он на скользящие рядом в темноте тени Пашиных бойцов. Зависть железной рукой тронула сердце. Еле видные мощные, ловкие фигуры даже в темноте поражали хищной, опасной грацией.
Смутный в темноте силуэт чей-то фигуры возле смутно сереющего в центре коридора бокового лестничного проёма вдруг призывно махнул рукой, приглашая подняться на второй этаж.
Откуда-то из-за плотно закрытых дверей до слуха Сидора доносилось чьё-то невнятное, неразборчивое бубнение. Слышно было что там, где-то за плотно закрытыми дверьми находятся люди, что-то бурно обсуждавшие глухими, недовольными голосами.
Разобрать что-либо отсюда из коридора, было совершенно невозможно.
Оставив у подножия боковой лестницы на первом этаже ушкуйника, Сидор с Пашей и с незнакомым ему сотником из числа корнеевских курсантов медленно, стараясь не скрипнуть случайно половицей, поднялись по боковой лестнице на второй этаж.