Операция «Джокер». Личный шпион Президента
Шрифт:
– Xenia, будь осторожнее – на берегу ошиваются психи, маньяки, грабители. По ТВ показывают жуткие истории. Мой Мартин, ты же знаешь, адвокаты в курсе, меня каждый день инструктирует. Тут Калифорния, детка.
– Да, ладно, просто парню, видно, перепихнуться не с кем. К тому же он из России.
– Русская мафия, – впечатленная голливудскими штампами Нэнси забыла, с кем чешет языком, – самая жестокая и склонная к насилию: сперва стреляет, потом говорит. Я бы на твоем месте рассказала Stephan.
Ксюша ничего не поведала мужу, зная его ревнивый характер. «Не дай бог, свернет Коляну башку», – не без удовольствия размышляла, вспомнив,
Rugball урчал и терся боком о ногу.
– Хорошее настроение? – Макалистер опустил руку погладить спину и хвост, торчавший трубой. – Спарился с соседской кошкой или сожрал пойманную птицу?
Кот продолжал мурлыкать, субвокализируя победную песню. Перед рассветом вышел прогуляться вдоль дороги и загрыз самца, случайно забредшего в его владения. Жаль человеческим языком не владел, а то бы поведал хозяину про битву: сладка кровь врага, тонка его шкура, коротки когти и весил тот в два раза меньше.
Джек мечтал об ином. Представлялось, как русские спецслужбы разыграют сданные им карты и изведут его недруга из Управлении планирования разведопераций ЦРУ. Как тот попытается – понятно, безуспешно – оправдаться, как окажется замазан и покровитель жертвы – директор национальной разведки. «Они испортили мне карьеру, так пусть теперь попробуют отмыться». Подскочило артериальное давление, потребовалось успокоиться. «Это теперь забота товарища Грига, – решительно вернул мысли на приятную стезю, – а мне следует закончить проект прокладки колеи вокруг сада». Настоящие железные дороги в США когда-то строили дешевые работяги из Китая: два мертвых китайца на каждую милю. В Коста-Рике придется пригласить местных строителей, те намного дороже обойдутся. «Как бы их Rugball не задрал со скуки». «Тряпичный мячик», словно подслушав, запасливо вострил когти об эбеновое дерево – самое твердое в здешних краях.
«Форд эксплорер» резво бежал по шоссе 405. К западу от него, вдоль побережья обосновались ведущие компании и сотни более мелких фирм, связанных с интернетом. Оба агента ФБР ежедневно сталкивались с их персоналом, поскольку обеспечивали нацбезопасность в Силикон Бич – сердце цифровой Америки. Нравы и замашки компьютерщиков им известны от и до. Не являлась для них энигмой и «загадочная русская душа», ибо россиян, в первую очередь программистов, здесь осело порядочно.
– Какой-то Дрик мутный, – в очередной раз пожаловался младший, крутивший баранку. – Вроде вежливый, толковый, а по-нашему балакать отчего-то не научился.
– Или скрывает знание языка, – отреагировал старший. – Хорошо, еще переводчица подтянется, а то бы мычали и мяукали с «иваном».
– Склонность к сексуальным извращениям напрягает. По регламенту его в штат Ливермора брать не полагается, тем более в особую экспериментальную зону. Хватит и скандала с тем австрийцем, что обожал подсаживать в автобус толстушек? Просто за попы щупал, а получил «двушку» условно.
– Не, Дрик же не полный идиот. К тому же среди физиков вообще нет нормальных людей. Помнишь бородатого чудика с IQ 160?
– Из Пасадены?
– Да, которого загрызла его питбулиха, когда он её попытался изнасиловать. Приватное видео зоофила всем отделом смотрели.
– Экстрим и изврат нежелательны, конечно. Может, отсеем «ивана» на всякий случай? Если строго руководствоваться инструкцией…
– Начальник открытым текстом сказал, что чувак нужен Лаборатории, хотя бы на время. Логичнее его попозже слить. Опять же, слив надо обосновать, а чем? Его еще психиатр и сексопатолог не осматривали. Лучше пока потянуть, заново опросить раза два, дождаться, что врачи скажут. Да и процесс выдачи ему green card займет месяцы, успеем его нутро выяснить.
– Полностью поддерживаю, – младший завернул на парковку мотеля, целясь на место рядом со знакомой красной «маздой». – Смотри-ка, переводяра уже здесь.
– Отлично, пойдем «ивана» тянуть за яйца, – старший поправил галстук, прилагаемый к служебному костюму. – Наверное, у бассейна пялится на баб.
Коля глядел на старую еврейку, говорившую с акцентом и без идиом русского новояза. «Бабища противная, – невольно персонифицировал свое раздражение настойчивостью агентов, – на халяву хочет выведать всё о „шарашке“, а меня выбросить в помойку. Ни хрена у ФБР не выйдет. Возьмут на многолетний контракт в Ливермор, тогда поделюсь секретами».
– Никаких записей с собой не привез, повторяю в который раз, – внешне вежливо, но настойчиво гнул прежнюю линию. – Я же в Копенгаген приехал как турист, просто осмотреться насчет Копенгагенского университета. А там случилась неприятность, ну, вы знаете, о чем идет речь.
– В Ульяновске у вас сохранились записи? Возможно, вам стоит съездить и забрать сюда?
– В доме отца есть сейф, в котором хранится моя тетрадь. Туда мне опасно: мой руководитель меня разыскивал, наверняка, уже и в ФСБ сообщил о моем исчезновении. Вы не волнуйтесь, – Николай постучал по голове, – нужные вещи здесь, на память не жалуюсь.
– А вы могли бы изложить письменно… – завел знакомую песню младший агент.
– Мог бы, но не стану, – отрезал русский, столь нагло глядя прямо в глаза фэбээровцу, что перевод стал излишен. «Хитрожопый», – старший глазами послал ментальный сигнал младшему. Беседа пошла по кругу: адрес в Ульяновске, ФИО и должность отца, характеристики коллег по НИИ.
Глава 6
Грант
Пикап выделялся на гостиничной стоянке словно желток на серой сковородке. Матвей удовлетворенно хмыкнул и отошел от окна номера. Выспался отлично, легкий завтрак, чистка зубов, короткий визит на горшок. Поправил свежезавязанный узел галстука, разгладил несуществующие морщинки на костюме Corneliani. В зеркало смотрел обычный мужчина лет под шестьдесят, сухощавый, подтянутый. Лицо маловыразительное, седые волны еще густых длинных волос, строгие глаза отливают сталью. Обычный аппаратчик, правда, одет слишком элегантно. Знаток сказал бы, с итальянским шиком, скрытым, неброским. Вот он снял несуществующую пылинку с плеча, губы тронула улыбка, блеснули ровные зубы, раздался переливчатый смех. И сразу возраст уменьшился, рост увеличился, а обаяние наполнило тело внутренней тайной. Шпион подобных откровений обычно не позволял, обманывая окружающих, а порой и себя. Многолетняя привычка скрывать своё «Я» стала даже пугать жену. Только здесь, в глубинке, незачем прятаться в чужую личину. Сегодня предстояла не серьезная оперативная работа, а любительский спектакль под названием «Ревизор».
– Доброе утро! – Рудольф приветствовал, опираясь задом на совершенно чистый, несмотря на весеннюю грязь, капот. Тут же заметил промашку и споро – любезно, а не подобострастно – распахнул дверцу. – Извините, Босс. Куда?
– В НИИ реакторов. Сколько займет?
– Через Волгу ехать, час займет, не меньше. Радио включить?
– Нет. Рассказывай.
– Что?
– Про город, про народ.
– Сейчас тут тема актуальная: вернуть или нет городу старое название Симбирск. Одни волнуются: а как же Ленин? Мол, самое здесь важное и интересное – родина вождя социалистической революции. Другие отвечают: а ничего, что здесь же родился лидер революции буржуазной?