Операция «Джокер». Личный шпион Президента
Шрифт:
Алехину редко бывало стыдно: по-серьезному грешил исключительно по долгу службы, а самоедством не увлекался. И сейчас вертел головой, пользуясь уникальной для шпионской жизни возможностью – посмотреть Родину, её просторы, красоту и грязь по сторонам трассы. И чувствовал себя виноватым, поскольку лучше знал европейские пейзажи и слабо – русские. Неотъемлемой частью последних являлась «инфраструктура» – придорожные точки торговли и общепита. Одну из последних предстояло посетить, ибо гипоталамус настойчиво посылал сигналы голода, проецируя их как исходящие из желудка. Вообще-то рождавшая их область промежуточного мозга состоит из 30 ядер, отвечающих за важные функции организма: голод, жажду, терморегуляцию, сон и даже половое влечение. Матвей знал, что homo sapiens получил
Так, не сознавая отчего, и произнес раздраженно: «Тормозни у ресторации, голод замучил». Рудольф, захвативший на всякий случай сухпай, и не думал возражать. Войдя в «ресторан» – простенькую и чистую забегаловку – водитель втянул носом воздух, совершенно не представляя, как в нем работает система рецепторов, передача запаховой информации и ее обработка в корковом центре обоняния. Тем не менее, будучи правшой, больше доверился правой ноздре. Левша Алехин соответственно сильнее положился на свою левую. Посетители переглянулись и вынесли вердикт: «Сойдет». Еда оказалась незамысловатой, свежей и вкусной.
– Случайного проезжающего можно надуть, – глубокомысленно изрек сытый экс-десантник. – Дальнобойщиков и местных не обманешь, сразу заведение прогорит. Если воняет, то кушать себе дороже. А тут ароматный дух, всё путем. Вон, хозяйская дочка: и на кухне шустрит, и заказы подносит, – тут мужчина непроизвольно замолк, впечатленный сенсуальными движениями девичьего тела.
Человек разумный, особенно мужского пола, чует слабо. Хотя женщина лучше улавливает запах феромонов и тестостерона, особенно когда у неё овуляция. Видимо, так обстояло и с принцессой общепита, подплывшей к столику. Полностью игнорируя ветерана, завязала игривую беседу с Рудольфом. Тот больше полагался на зрение, пожирая глазами ложбину меж яблок-грудей. Прозрачная блузка не могла скрыть даже капельки пота на нежной коже – жарко в заведении. «А, может, просто заманивает нового клиента?» – предположил разведчик и оставил щедрые чаевые, чтобы проверить догадку. Сгребая деньги в карман кружевного фартучка, официантка одарила его милостивым взглядом, но ладонью ласково провела по плечу встававшего десантника – самца статного, молодого и свойского. Москвич в возрасте не интересовал по определению. Хозяйка из-за стойки благосклонно наблюдала за поведением девушки: правильного выбрала, хоть и одет парень простовато – не чета столичному хлыщу, приехавшему с ним. «Хотя, – прикинула женщина, автоматически забирая чаевые у дочки, – я бы с ним не прочь покувыркаться – старый конь борозды не испортит».
Так мозг-матрешка, в котором умение ящерки скрывается в навыках мышки, что прячется в разуме homo, родил логический вывод. А производство таковых человечество поставило на поток, что захлестнул и изменил мир, а вскоре заполнит и перевернет Вселенную. Но пока муж беззлобно крыл про себя держательницу ресторации: «Шлюхой была, шлюхой осталась! Неужели и младшая потаскухой вырастет?» Аналогичную надежду холил и Рудольф, мечтая вновь поесть в данной точке пространства и заодно воспользоваться телесным богатством и душевной щедростью официантки. И лишь погружающийся в послеобеденную дремоту отставной полковник использовал оба полушария для мыслей отвлеченных: что ждет в Сарове и как действовать? До цели путешествия еще ехать и ехать – широка Россия, а дороги не очень. Но вот малюсенький динозавр внутри задремал, и голова с тяжелым мозгом-матрешкой сразу утратила вертикальное положение. Седая с пегим грива волос повисла занавесом, спереди и по бокам закрывая поле зрения. Поездка продолжилась, экскурсия закончилась. Стыд за слабое знакомство с Родиной исчез, для чего потребовались миска куриного супчика и тарелка плова.
Недовольством ли, сигаретным дымом ли, а атмосфера в кабинете насыщена чем-то неприятным. АХД раздраженно косилась на бронзового мужика, державшего под уздцы игривого коня. Скульптура занимала чуть не четверть письменного стола и раньше сильно нравилась. Теперь же дорогое подношение вызывало желание пнуть ногой. На самом деле пнуть хотелось «Бобра», когда-то и подарившего творение скульптора Лансере.
– И что? Уехал? Куда? Насовсем или на время?
– Расслабься, дорогая. Свалил москвич и ладно. Можно крутить наши дела без помех, – общаясь с высокопоставленной женщиной, бандос ухитрялся иногда обходиться без буквы «блюдечко». – В июне литовец нарисуется, нужно готовить предложение. Сколько и чего ему впарим?
– Давай паузу сделаем. Разберемся с гребаным проверяющим.
– Ой, какие мы пугливые! – авторитету надоели пустые терки, нетипичные для мира металлолома, в котором он считался королем и где вопросы решались по-простому. – Ну, вернется москвич, сунешь ему взятку, отвянет. Смотри, скоро баржа пойдет по Волге, у меня груза тысячу тонн не хватает. Найди металла хорошего, чтобы хрома, никеля или медяшки процент повыше. Цены в Европе нынче в поряде, затащим груз в Швецию или Германию, будем в шоколаде.
– Нет у меня ничего подходящего, – продолжала беспричинно кукситься Замдир. – Хочешь, коня своего забирай.
– На кого батон крошишь? Забыла, как я спас, когда братва твоему мужу лоб зеленкой намазала?
– Вспомнил! Муж уж семь лет, как бросил меня. Сколько ты с тех пор отсосал с НИИ? А теперь от тебя толку нет: попросила пропасти «ревизора», так и такой пустяк твоим баранам не по рогам!
– Верно! – неожиданно пошел на попятный «Бобер». – Вставил уже моим «орлам». Вишь, у москвича мобила хитрая, с шифрацией. Чего чекеры твои балакают про него?
– Говорят, пеленговать могут и определять номера, но не абонентов, которым звонит. А расшифровку надо в Москве заказывать, что стрёмновато для местных фээсбэшников. Но раз уехал, – Замдир пригладила прическу, успокаиваясь, – буду готовить лом – старый парогенератор сейчас демонтируют. Только литовца предупреди: если «ревизор» вернется, то стопорну отгрузку.
Хозяйка кабинета, не отворачиваясь от стола, открыла бар за спиной и выудила Hennessy XO. Тем же способом достала два хрустальных бокала – слишком вычурных для доброго коньяка. Налила и понюхала оба, один протянула гостю. Любитель водяры скривился, однако принял как знак примирения.
– Ты про дочку мою не забыл? А то она хоть и лечилась, но сам понимаешь… – поделилась сокровенной болью Замдир.
– Помню, помню. Каждому в городе наказал, что яйца на кардан намотаю, если ей наркоту продаст.
– Спасибо. На, лимончиком закуси, – вспомнила о гостеприимстве АХД.
– На хрен кислятину. Пусть лимон французы жрут, – ошибочно блеснул отсутствующей эрудицией авторитет, не ведавший, что закусь цитрусовыми – русское изобретение. – Ну, давай выпьем на ход ноги.
Собеседница грустно взглянула сначала вслед вышедшему партнеру (со швалью приходится общаться), потом на бутылку (практически пустая). Вылила остатки себе в рюмку и объемным глотком отправила в горло. Нюхать и греть напиток не стала: не перед кем выпендриваться.
«И день сгорел, как белая страница:Немного дыма и немного пепла»Глава 10
Совещание
Джакузи на открытом воздухе нравится дизайнерам и части их клиентов, рассматривающих картинки. Мол, закат над океаном, звездное небо и фары самолетов, снижающихся к аэропорту. В реальности есть нюансы: то забредет кошка и утонет, то инфузории-туфельки заведутся. В общем надо закрывать, часто чистить и прочее. И секс в воде хлопотный – естественные секреции влагалища вымываются, нужна дополнительная смазка. Одним словом, Нэнси – не фанат совокупления в круглой ванне с пузырями. Сейчас сидела именно там, ожидая Мартина, любившего совмещать половые развлечения с водными процедурами. Ему пора бы уже выйти из темноты в необычном обличье. Пара обожала ролевые игры, и сегодня мужчина, вероятно, явится пожарным. К сожалению, женщина краем глаза узрела красный пластиковый шлем, который муж тайком вытаскивал из багажника машины. А пока явление не состоялось, она баловала себя вибратором, готовясь к решительной схватке воды и огня.