Операция "Кондор"
Шрифт:
Идея сепаратного мира столь прочно пустила свои корни в умах европейцев и едва положение во Франции стабилизировалось, в Германию полетела специальная миссия, состоявшая из доверенных лиц западного капитала. Сделанные ими предложения нашли самый горячий отклик среди немецких промышленников и генералитета, давно понявших обреченность гитлеровского режима. Благодаря этим переговорам, Европа была в двух шагах от нового крестового похода на восток, но начавшееся наступление русских войск в Польше, полностью разрушило все тайные планы высоких заговорщиков.
Неожиданно для всех, Красная Армия начала столь стремительно наступление, что привела Берлин в ужас, а Лондон и Вашингтон в замешательство. Прорвав фронт, танковые армии Сталина стремительно пересекли всю Польшу с востока на запад, с легкостью преодолевая одну оборонительную линию противника за другой. Изумленный темпами наступления русских, комитет объединенных штабов рассматривал возможности захвата Красной Армией Берлина уже в феврале 1945 года, однако, слава Богу, этого не случилось.
Не дойдя до столицы рейха всего 60 километров, русские были вынуждены остановиться, чтобы обезопасить свои растянутые фланги. Положение на Восточном фронте стабилизировалось. Берлин, Лондон и Вашингтон облегченно перевели дух, и принялись лихорадочно спасать своё не рожденное детище.
В сложившейся ситуации ни один здравомыслящий политик не согласился бы сесть за стол переговоров с немцами как равноправными партнерами по будущей антирусской коалиции. Единственно приемлемым вариантом была почетная капитуляция вермахта на Западном фронте и продолжение войны на Восточном фронте.
Черчилль с энтузиазмом ухватился за эту формулировку, видя в ней реальную возможность, занятия Берлина союзными войсками вопреки недавно подписанным ялтинским соглашениям. Центр тайной дипломатии переместился в Берн, и вскоре, она дала неплохие результаты. При тайном содействии немецких генералов, союзные войска победным маршем двинулись на Берлин. Стоявшие у них на пути гарнизоны больших городов не оказывали им никакого сопротивления, покорно складывая оружие перед разведывательными дозорами американских мотоциклистов.
Из-за непримиримой позиции командующего Западным фронтом фельдмаршала Моделя американцы на время остановились на берегах Рейна. Верный военной присяге, он собирался дать бой врагу на этом выгодном рубеже обороны, но черная измена не позволила фельдмаршалу осуществить свои намерения. Вопреки личному приказу Моделя, один из стратегических мостов через Рейн достался союзникам целым и невредимым, чем они не преминули воспользоваться. Дорога к Берлину была открыта. Черчилль радостно потирал руки, но и этим планам британского премьера не суждено было сбыться.
Благодаря хорошей работе разведки, Сталин сумел с блеском нивелировать эти успехи своего заклятого союзника. В доверительной переписке с Эйзенхауэром, он сообщил генералу, что свой главный удар советские войска будут наносить не по Берлину, а на Вену и Лейпциг, с целью окружения группы армий «Центр» и скорейшего занятия так называемого «Альпийского редута». Американец поверил ему и Берлин стал второстепенным направлением союзного наступления, несмотря на яростные протесты Черчилля.
Одновременно с этим Сталин обрушился на Рузвельта и Черчилля с гневными упреками в предательстве общих интересов. Уличенные в нечистой игре американцы и англичане были вынуждены свернуть переговоры в Берне. Идея капитуляция Германии на западе и продолжение войны на востоке была трансформирована в капитуляцию немецких войск в Италии при участии советского представителя.
Дипломатические танцы закончились весьма плачевно для западных лидеров. От чрезмерного переутомления американский президент скоропостижно скончался. Был это апоплексический удар или что-то иное ударило в голову президента так, что его пришлось хоронить в наглухо закрытом гробу, неизвестно. Однако в самый ответственный момент, Черчилль остался один на один со Сталиным.
С болью в сердце он наблюдал, как советские войска сначала окружили Берлин, а затем взяли его штурмом меньше чем за неделю. Пытаясь хотя бы частично реализовать сепаратные планы, Черчилль затеял возню с капитуляцией немецких войск в Реймсе. Прожженному политикану было крайне важно, хоть чем-то уменьшить победный лавровый венок Сталина, но и здесь его постигла неудача. Советский вождь твердой рукой довел свою партию до конца, и окончательная капитуляция Германии перед союзными войсками была подписана не в занятом американцами Реймсе, а во взятом Красной Армией Берлине.
Единственными успехами, которыми Черчилль мог похвастаться по окончанию войны, были только два момента. Захват британскими войсками в Киле и Фленсбурге германского военного и торгового флота, а также занятие в Италии Триеста, вопреки требованиям маршала Тито.
Вспомнив об этих двух маленьких клочках шерсти доставшихся британскому льву, Черчилль помянул черта и злостью поставил на письменный стол пустой стакан. Однако не эти печальные итоги его противостояния со Сталиным лишило главу Британии его былой выдержки и спокойствия, заставив полностью опустошить графин с бренди. Дело заключалось в серой невзрачной папке лежавшей на углу стола, а точнее в её трехстраничном содержании.
Английская разведка всегда славилась своими отменными кадрами, благодаря которым империя часто была на шаг впереди всех своих противников в Большой игре. С началом войны, один из руководителей МИ-6, с чьим мнением Черчилль всегда считался, предложил создать в недрах своего аппарата особое аналитическое бюро. Его задача заключалась в выяснении настроения англичан в отношении того или иного вопроса, что существенно затрагивал интересы государства. Премьер согласился с этим предложением и в дальнейшем нисколько об этом не пожалел.
В трудный для Британии час, когда её изрядно похудевший золотой запас был отправлен в Канаду, и многим казалось, что дни империи сочтены, отчеты аналитиков помогали премьеру твердо шагать навстречу всем невзгодам. Громогласно обещая по радио простому народу тяжелый труд, кровь, слезы и нужду, Уинстон отлично знал, что в душе, британцы готовы заплатить эту страшную цену ради достижения победы и не потребуют его отставки.
Раз в две недели, а иногда и чаще, начальник секретного бюро приходил на доклад к Черчиллю с серой папкой, что сейчас сиротливо лежала на столе всемогущего премьера. За годы войны она сильно обтрепалась, но Фимс упорно не желал менять её на другую, считая папку своеобразным талисманом удачи бюро.