Операция «Молот». Операция «Гадюка-3»
Шрифт:
Карстерс улыбнулся.
— Трусишь, Сэмми?
— Можешь поспорить со мной на свои шелковые трусы, что — да!
— Франклин Делано Рузвельт говорил, что нам нечего страшиться, кроме собственного страха, — назидательно сказал коллекционер оружия, — и я с ним согласен.
— Но он-то давно умер. А я не хочу умирать. Не в этом году по крайней мере.
— Ну ладно! — громко возгласил Уиллистон.
Три пары глаз воззрились на него.
— Давайте спустим пары. Теперь поздно что-либо обсуждать — мы уже в деле, — напомнил он им. — Лучше приступим к чтению — нам надо запомнить все эти досье и доклады. У вас, ребята, большое домашнее задание.
Они подошли к столу и взяли каждый по большому скоросшивателю.
— В пятницу пишем контрольную, профессор? — пошутил Карстерс.
— Читай повнимательнее, Пи-Ти, — посоветовал ему профессор. — Не пропускай ни слова.
Четверо мужчин разбрелись по комнате и погрузились в чтение. Второй наиболее выгодный жених Соединенных Штатов начал с биографического очерка о Пикелисе, изучил фотографию «гауляйтера» и заулыбался, увидев фото симпатичной блондинки — дочки главного рэкетира. Кэтрин Энн Пикелис была необычайно хороша собой.
9
Имеется в виду лозунг: «Лучше быть мертвым, чем красным».
Ей было двадцать три, если верить докладу, а жила она в Париже.
Доклад был исчерпывающим, в нем был даже указан адрес, по которому она проживала во французской столице.
В нем была упущена лишь одна деталь — факт, который ни один сторонний аналитик не мог бы раскопать.
Кэти Пикелис вылетала завтра утром рейсом «Эр Франс» в Нью-Йорк.
12
Новый курс тренировок в «Преисподней» начался на следующее утро. Они покончили с преодолением препятствий и перешли к занятиям по взламыванию замков, выставлению оконных стекол, подключению к телефонному кабелю, обращению с рацией и использованию миниатюрных электронных приспособлений для подслушивания. Они сократили на час продолжительность зарядки и стрельб, чтобы высвободить время для детального изучения обстановки в Парадайз-сити.
Они развесили большие карты города в гостиной, столовой, библиотеке и кухне. Они тщательно запомнили месторасположение здания муниципалитета, полицейского управления, городской пожарной охраны, электростанции, контрольной службы местной газовой компании, городской станции переработки отходов, железнодорожного и автобусного вокзалов, отделения береговой полиции, телевизионной башни и радиопередатчиков, теле- и радиостанций, коммерческого аэропорта и расположенного неподалеку с ним авиаотряда национальной гвардии, редакции газеты «Дейли трампет», завода «Дженерал электрик», текстильной фабрики «Лоэб», консервного завода «Блу стар» и трех самых приличных отелей. Предприимчивая Торговая палата Парадайз-сити горделиво указала на городской карте все, что только можно. И это оказалось очень кстати.
Были и другие карты, рисунки, чертежи. Все это им удалось раздобыть, купить, выкрасть.
Копии архитектурных чертежей здания полицейского управления, телефонной станции, телевизионной и радиостанций. Подробные схемы муниципальной канализации и водопровода и подземной прокладки телефонных кабелей и линий электропередач.
Рисунки городской электростанции и основных мест расположения электрогенераторов. Фотографии полицейских машин, банков и казино «Фан парлор» — крупнейшего игорного заведения, принадлежащего Пикелису.
Четверо мужчин устраивали друг другу проверки, помогая запомнить массу различной информации. Они читали и перечитывали досье на мэра, капитана Бена Мартона, Пикелиса и ближайших помощников главаря преступного мира. Совместными усилиями эти люди управляли городом, населенным ста десятью тысячами вроде бы свободных американских граждан, подобно тому, как домохозяйка управляется с пылесосом — методично засасывая все, что попадается на глаза.
Бывшим коммандос У СО предстояло также выяснить — причем досконально — всю подноготную еще нескольких человек, весьма необычных людей, которых пока даже еще не существовало в природе. Этих новых людей надо было изобрести, придумать им внешность и произвести на свет Божий — они должны были стать оригинальными творениями, схожими с теми, кого пресс-агенты киноиндустрии вынуждены штамповать в тех случаях, когда матушка-природа, исторические обстоятельства и Господь отказываются предоставить крупнейшим голливудским киностудиям. Людям, которым предстояло тайком проникнуть в Парадайз-сити, потребуются звучные имена и дорогостоящие зубы. Им необходимы новые, но обыкновенные фамилии, новые «биографии» и документы для прикрытия обмана. И каждому, кроме того, требовался по-своему веский повод для прибытия в Парадайз-сити. Надо было продумать все до мельчайших деталей — этих деталей должно быть великое множество, и каждая из них должна выглядеть правдоподобно, не вызывая подозрений. Место рождения, имя отца, имя матери, место учебы, послужной список в армии, место работы подружки, друзья, жены и дети, истории болезни, банковские счета, привычки и увлечения, стиль одежды, индивидуальный стиль жизни — ничего не следовало упускать из виду или недооценивать.
Но они обладали богатым воображением и любили поупражняться в нем — этот вид спорта широко распространен во второй половине двадцатого века, хотя редко кто сейчас соглашается играть в эту игру, когда речь идет о жизни и смерти. Обсудив и отшлифовав свои биографические «легенды», они принялись добывать документы, требующиеся для подтверждения сконструированных ими саг. Им готовить карточки социального страхования было делом простым — при участии стекольной компании, которой владел Карстерс; за ними последовали фальшивые водительские права, на что потребовалось сделать несколько междугородных звонков и истратить несколько сотен долларов. Во многих штатах процветает целый подпольный бизнес изготовления фальшивых водительских прав — развернутый на широкую ногу и ставший едва ли не легальным. Далее были открыты банковские счета в ряде городов на разные имена, что сделало их обладателями чековых книжек — так они получили авторитетное благословение на свою аферу от великих американских финансовых институтов.
И еще фальшивые документы.
И еще новейшее электронное оборудование, оснащенное инфракрасными излучателями.
И еще тренировки.
И вот настала пора двигаться в путь.
На четырнадцатое июня пришелся День Флага, пятнадцатого июня был День Отца, а двадцать первого июня первый день лета. Шестого июля было выбрано в качестве дня начала операции «Молот» — днем высадки на неприятельскую территорию. Без армад серых десантных катеров, без эскадрилий острокрылых бомбардировщиков и тяжелых транспортных самолетов, забитых парашютистами, тщательно спланированная операция началась — без шума. Она разворачивалась столь тихо, что ни «Голос Америки», ни дошлые ребята из службы новостей Эй-би-си этого не заметили и не упомянули об этом в своих передачах, так что нечего нам упрекать Уолтера Кронкайта за то, что он не сообщил своим телезрителям о начале операции. Событие просто свершилось. 6 июля было понедельником, а каждый понедельник, среду и пятницу самолет авиакомпании «Нэшнл эйрлайнз» прибывал в Парадайз-сити из Атланты в пять вечера и отправлялся в пять двадцать в Джэксонвилль. 6 июля было обычным летним днем в Парадайз-сити, жарким, солнечным, влажным, почти безоблачным. Рейс «Нэшнл» опоздал на одну минуту.
В итоге час «эйч» — как говорят в Пентагоне — выпал на пять ноль шесть, когда умеренно симпатичная стюардесса одарила своей умеренно приветливой улыбкой шестерых пассажиров, покинувших борт самолета, выполнявшего рейс 911 до Парадайз-сити. Одним из этих пассажиров был лазутчик, первый солдат тайного десанта.
Это был невысокий коренастый мужчина в итальянских темных очках, с солидной внешностью, одетый в отлично пошитый серый костюм, стоивший по меньшей мере сто восемьдесят, а то и все двести «зеленых». В руке он держал парусиновую сумку, которая гармонировала по цвету с его голубой рубашкой и элегантным шелковым галстуком. Он прошел по летному полю ярдов пятьдесят к современному белому зданию аэровокзала, а в это время, скрытые за темными стеклами очков, его глаза пристально вглядывались в окружающие лица, в проезжающие автомобили, ничего не оставляя без внимания.
В кармане у него лежали документы на имя Стэнли Гордона. Это имя фигурировало на выданном в Калифорнии водительском удостоверении, на карточке социального страхования, на кредитной карточке «Мобил ойл» и на двух покоящихся на дне его чемодана письмах — одном от артистки лас-вегасского кордебалета по имени Тони, а другом — от его брата из Финикса.
Все это была неправда.
Никакой он был не калифорниец, и не было у него братьев, как не было никогда подружки по имени Тони — ни в Лас-Вегасе, ни где бы то еще ни было. По документам он проходил как член научного клуба «Фи-Бетта-Каппа» Чикагского университета, но он не носил фирменного значка. Вместо значка в его кармане лежала серебряная зажигалка с вмонтированным в нее фотоаппаратом и «самописка», стрелявшая пулями 0,22 калибра — уникальный вклад западной цивилизации в историю человечества, сделанный еще в 1942 году талантливыми сотрудниками британского Управления специальных операций, — а также пистолет калибра 0,38, спрятанный в футляре портативной рации.