Операция "Преториус"
Шрифт:
Полковники К.М. Доуэлл и Кеннет Ройал представляли на этом процессе защиту. Позднее по рекомендации этих армейских адвокатов дело Даша рассматривалось отдельно от других семи обвиняемых. Таким образом Георг Даш получил личного защитника в лице полковника Карла Ристайна.
СУД
4 июля в День независимости все восемь диверсантов были тайно доставлены в столицу и заключены в тюрьму федерального округа Колумбия. Новые обитатели столичной тюрьмы сидели в полной изоляции (по левую и правую руки от мест их содержания были пустые камеры, чтобы шпионы не могли ни с кем перестукиваться). Охрана вела за ними круглосуточное наблюдение. Немцам выдали пижамы и бумажные тапочки. Все письменные принадлежности были убраны из их камер. Вместо свежих периодических изданий, из которых можно было узнать
Комната №5235 в здании министерства юстиции обычно использовалась фэбээровцами для чтения лекций и просмотра кинофильмов. Теперь ее срочно преобразовали в зал работы военного трибунала. На окнах появились массивные портьеры, не пропускавшие солнечный свет. На заседаниях обвиняемым было разрешено появляться в той щегольской одежде, которую они успели купить перед скоропостижным арестом. Немцы усаживались на свои места в алфавитном порядке. По бокам каждого стояли часовые с оружием наготове.
Каждый день заключенные доставлялись из тюрьмы в двух бронированных фургонах черного цвета. Во главе кавалькады ехала машина ФБР. В эскорт входили девять полицейских на мотоциклах. За черными фургонами следовали армейские джипы с солдатами, имевшие инструкции открывать огонь по каждому, кто приблизится к кавалькаде. Каждый день маршрут следования менялся, чтобы сбить с толка гитлеровскую агентуру. Вход в министерство юстиции охраняли полсотни военнослужащих. Уличные торговцы предлагали зевакам с лотков свежие хот-доги и мороженое.
Сенсационный процесс начался с заявления защитника Ройала. Полковник объявил постановление президента Рузвельта недействующим и неконституционным. Он потребовал рассмотреть данное дело в гражданском суде. Ройал подчеркнул, что подзащитные не только не совершили каких-либо враждебных или диверсионных действий, но всем своим поведением показали, что и не намеревались выполнять задание. По его словам, подзащитные собирались просто отсидеться в США до окончания войны.
Министр Биддл решительно опроверг все эти доводы и напомнил присутствующим, как в годы войны за независимость британский лазутчик в ранге майора (некий Джон Андре) проник через линию фронта с намерением подкупить офицера американской армии, но был схвачен и благополучно казнен.
Ллойд Катлер вспоминает сегодня, что с самого начала невозможно было понять, чем закончится это дело: "Ройал вышел вперед и представил возражения, причем весьма качественные. Председательствующий, ударив по столу молотком, объявил, что суд удаляется на совещание. Судьи после совещания, которое продолжалось три четверти часа, вернулись с вердиктом: возражения защиты отклоняются. Потом Биддл выдвинул свой собственный протест. Последовал еще один перерыв на сорок пять минут и этот протест тоже был отклонен. Ройал понял, куда клонится дело".
После выступлений служащих береговой охраны и экспертов по взрывчатым веществам показания дали два агента ФБР, которые, опираясь на материалы следствия, заявили, что Георг Даш не только не собирался выполнять диверсионную миссию, но даже хотел сражаться с Гитлером. Перед членами трибунала прозвучало напоминание о том, что при задержании Дашу было предложено признать свою вину в обмен на помилование президента.
Обвиняемый Гаупт тоже завил, что не собирался стать диверсантом и был готов выдать других членов террористической команды во время общего сбора 6 июля. Нейбауэр под присягой поклялся, что он с Керлингом практически сразу пришли к выводу о том, что приказ абвера нельзя выполнять ни в коем случае. Квирин, по его словам, начал сомневаться в целесообразности миссии, еще во время плавания через Атлантику на подлодке. Тиль уверял трибунал, что никогда не взялся бы за исполнение диверсии или терракта. Хайнк, оказывается,
"Даш и Бургер помогли задержать остальных преступников, содействовали в получении улик. Однако в ходе процесса они отказались повторить свои показания. Мы с судьей намерены просить трибунал применить в отношении их высшую меру наказания, поскольку, по нашему мнению, Даш и Бургер после высадки в определенной степени были готовы осуществить диверсионные акты и, следовательно, в юридическом смысле являются виновными. Если трибунал приговорит всех восьмерых к смертной казни, мы скорее всего будем готовы рекомендовать Вам проявить какое-то снисхождение к Дашу и Бургеру. По крайней мере можно заключить их в тюрьму по аналогии с Рудольфом Гессом - то есть, вплоть до окончания войны. Бургер в случае помилования хотел бы избежать огласки. Он предпочитает скорее умереть, чем подвергнуть опасности членов своей семьи (оставшихся в Германии). И наоборот, Даш в свою очередь предпочел бы обнародовать все дело. Превращение его в своего рода героя будто бы должно поощрить других немецких агентов к "сдаче" своих товарищей".
Даш и Бургер в конце концов согласились рассказать ужасную и позорную правду перед лицом своих товарищей. Адвокат в очередной раз сообщил судьям в униформе, что Даш не тронул Каллена даже пальцем, хотя имел строгий приказ скрутить любого свидетеля десанта и доставить его на борт подводной лодки.
Бургер, выступавший последним, напомнил, что является гражданином США, служил в рядах национальной гвардии США и даже дважды получал от американского командования поощрение в виде отпуска. По его словам, вернувшись в Германию, он быстро разочаровался в политике НСДАП и начал втайне готовится к побегу в США. Защитник Бургера подчеркнул, что он не только активно сотрудничал с агентами ФБР, но фактически сообщил им более ценные данные, чем Георг Даш.
27 июля шестеро диверсантов (кроме Даша и Бургера) в коллективном письменном заявлении к суду поблагодарили за справедливое рассмотрение их дела: " Прежде всего хотим сказать, что адвокаты беспристрастно представляли наши интересы - гораздо лучше, чем мы могли ожидать, и при этом рисковали навлечь на себя гнев общественности. Мы благодарим наших адвокатов".
Неугомонный полковник Ройал все же сумел достучаться до Верховного суда, который был уже распущен на летние каникулы, но специально собрался 29 июля для рассмотрения ходатайства армейского адвоката. Ройал вновь опротестовал президентский указ и потребовал предоставить подзащитным "хабеас корпус" или личную неприкосновенность. 31 июля Верховный суд единогласно отклонил апелляцию Ройала. Теперь члены трибунала могли со спокойной душой выносить приговор. Для этого им потребовалось два дня непрерывных заседаний в закрытом режиме.
3 августа вердикт военного трибунала был запечатан в четыре конверта из плотной бумаги желтого цвета и отправлен с курьером президенту страны на утверждение. Самолет ВВС доставил курьера в летнюю резиденцию президента в Гайд-парке. Теперь судьба восьми немцев находилась полностью в руках Рузвельта.
ФИНИТА ЛЯ КОМЕДИЯ
Рано утром 8 августа заключенным на завтрак дали яичницу с беконом, тосты и кофе. Затем в тюрьме появился генерал Кокс с армейским капелланом. Когда Кокс поочередно сообщал немцам, как решилась их судьба, те, по словам очевидцев, бледнели и производили впечатление полностью ошеломленных людей, потерявших ориентацию. Никто из осужденных при этом не задавал никаких вопросов и вообще не открыл рта. Бургер, читавший у себя в камере старый номер "Сатердей ивнинг пост", услышав, что его приговорили к пожизненным каторжным работам, спокойно произнес: "Так точно, сэр!", после чего вернулся к чтению газеты. Георгу Дашу президент заменил смертную казнь на 30-летние каторжные работы.