Операция «Танк времени». Из компьютерной игры — на Великую Отечественную
Шрифт:
Посетив санузел и натянув чистую футболку, Кирилл отправился на кухню, по дороге проверив автоответчик и несколько лет назад заменивший привычные мобильники многофункциональный коммуникатор. Пропущенных звонков не было. Уже хорошо. А то как-то раз Ленка — его, типа, официальная девчонка — полчаса трезвонила, стоя под дверью, пока он не удосужился «выпасть в реальность». Ох, и скандал тогда был! Разумеется, с обязательным выбором «или я, или твоя идиотская игра!». Разрулил, конечно. Правда, пришлось просить у бати денег на приличный подарок — обычно он вполне обходился своими силами, еще с армии привыкнув к самостоятельности, но вот на этот случай его ресурсов явно не хватало. Денег отец, конечно, дал, хоть и побурчал относительно того, что в его годы молодые люди больше все-таки интересовались существами противоположного пола, нежели компьютерными игрушками, пусть даже и с полным погружением. И что рано или поздно он таки не выдержит и поговорит с Санычем относительно блокировки сыновьей учетной записи, поскольку еще хочет понянчить внуков, а не носить апельсины в психушку, куда сын обязательно попадет. Санычем — точнее, Виктором Александровичем — как раз
Поставив на плиту чайник, Кирилл провел краткую ревизию содержимого холодильника. Ну, так и есть, в очередной раз заигравшись, он, естественно, совсем позабыл про хлеб насущный и прочую колбасу-сыр. Значит, придется одеваться и переться по жаре до ближайшего супермаркета, благо деньги на карте есть. А ведь там погибают люди, его боевые товарищи, пусть и каждый раз новые, поскольку больше двух боев с одним экипажем он еще ни разу не выдержал. Правильно кто-то сказал: танк живет в реальном бою от трех до пяти минут, при условии, что ему противостоит более подготовленный противник. Если трезво прикинуть все его, Кирилла, успехи в игре — то именно так и выходит. Три-пять минут. Потом либо тебя рембатовцы соскребают пехотными лопатками со стенок боевого отделения, либо получаешь новую машину, загружаешь боекомплект и горючее и снова вступаешь в бой.
Ага, в том-то и прикол: есть в игре и особисты, и тыловики, и ремонтные батальоны. Никакая «дополнительная броня», «снаряды» и «жизни» с виртуального неба на парашютиках не падают и в тылу врага не обнаруживаются. Да и отремонтироваться, просто подъехав к мастерским, не удастся, приходится и своей очереди ждать, и с рембатовцами ругаться, и редкие запчасти доставать. И выигравший бой вовсе не пересаживается на более крутой и мощный танк. Все это осталось там, в прошлой жизни, в примитивных «стрелялках» начала двухтысячных. Поскольку полное погружение, знаете ли! То есть все вполне жизненно и реально. Как в той старой песне поется: «нас извлекут из-под обломков, поднимут на руки каркас» — ну, и так далее. Или в другой, найденной Кириллом еще в доармейской жизни на бескрайних просторах благословенного инета: «и вот нас вызывают в особый наш отдел: „Скажи, а почему ты вместе с танком не сгорел?“» Именно так.
Кирилл раздраженно дернул головой: что это он? Какое еще, на хрен, «там»?! Виртуальная реальность — виртуальной реальностью, но… Он-то здесь? Вот стоит, злясь на самого себя — а за что, собственно? За то, что не сумел оказаться круче предков? Тех самых, что — несмотря на разгром сорок первого — сумели свернуть шею фашистской гадине? Тех, что горели в танках, но все равно «вращали землю назад, оттолкнувшись ногой от Урала», если слегка перефразировать слова Владимира Семеновича? Как там писали авторы-альтернативщики годков эдак десять тому: убить «подонка Гудериана», перепеть песни Высоцкого, репрессировать Хрущева и ввести промежуточный патрон? Кто ее, Игру, в смысле, знает, возможно, что она и допускает нечто подобное… Вот только хрен он займется всем этим! Он будет рубиться до последнего снаряда в боеукладке и патрона в штатном ДТ или ППД! Он сможет. Он обязан…
«А обязан ты пожрать, — язвительно сообщил внутренний голос. — Ибо голодный ты такой же танкист, как и пуля из сам знаешь чего. Так что одевайся и вали в магазин, благо Ленка сегодня точно не придет».
Парень усмехнулся: ну, да, ну, правда. И поесть нужно, и «официальная девчонка» в ближайшие дни на горизонте появиться не должна: умотала к матери в Подмосковье на побывку. Ладно, решено, идем в супермаркет. Вот только сначала посетим балкон и посмотрим, так сказать, на родной город с высоты… нет, не птичьего полета, конечно, но пятого этажа стандартной хрущевки. Мозги нужно проветрить, поскольку во рту — по-прежнему вязкий привкус сгоревшего бензина и кислая пороховая гарь, за месяц игры уже успевшая вызвать оскомину. Глупо звучит, но тем не менее это именно так! Вот подышит воздухом и пойдет за продуктами. И закупится на сей раз как минимум на неделю, честное слово…
ГЛАВА 2
Россия, недалекое будущее
Ну, все. Поели, теперь можно и поиграть… Кирилл домыл последнюю тарелку, поставил ее в сушилку над раковиной и привычно оглядел кухню. Вроде все прибрал. Порядок в танковых войсках, как говорится. Даже ненавистный доставучий сержант Юркевич, пожалуй, удовлетворился бы, урод. Смешно, но до армии парень и помыслить не мог, что после еды будет сразу мыть посуду и даже — страшно сказать! — протирать кухонный стол. А уж о том, что станет самостоятельно готовить?! Скажи ему кто нечто подобное раньше, высмеял бы, наверное. Зачем, если есть мама-домохозяйка и сестрица, младше его всего-то на пару лет? А уборка квартиры? Ох, сколько скандалов происходило в той, доармейской жизни. И по поводу бесконечных крошек и разбросанной одежды в его комнате, и по поводу нежелания помогать в уборке квартиры… да мало ли! А вот поди ты, всего-то два года в камуфляже да берцах — и вправились мозги, нормальным человеком, если терминологией сержанта Юркевича оперировать, стал. Или, может, так на него повлияло наличие новоприобретенной самостоятельной жилплощади, где, хошь не хошь, а нужно заниматься хозяйством? Как бы там ни было, но вернулся Кирилл и вправду другим человеком. Школьные друзья-товарищи, из которых, по иронии судьбы (и давших денег на «откос» родителей), никто не попал под призыв, отсеялись как-то сразу и навсегда. Точнее, он сам их отсеял. Не из-за каких-то высоких соображений или глупой юношеской обиды, что вы! Просто Кириллу вдруг стало с ними неинтересно.
Постоянной девчонки у него до армии не случилось, как он теперь понимал — к превеликому счастью. Поскольку на всю жизнь запомнил, как матерился начмедслужбы, вынимая из петли повесившегося парня из их взвода, получившего классическую эсэмэску в духе «прости, ждать не буду, больше не пиши».
Зависать в инетах, сжигая нарисованные вражеские «танчики» и пополняя боезапас и топливо на бездонных «базах», тоже стало неинтересно и даже скучно. И в самом деле, какой в этом прикол, когда он сам управлял пятидесятитонной машиной, будучи одним из лучших мехводов, прошедших «вэче-ноль-семь-два-нуля-восемь», иначе говоря — Сорок четвертый гвардейский орденоносный танковый полк имени Сухэ Батора. Да и стрелял неплохо, поскольку ко времени его срочки в армии уже ввели обязательное обучение по курсу «полная взаимозаменяемость членов экипажа в боевых условиях». Да и что там особенно учиться, когда у «девяносто пятого» полностью автоматизированный процесс заряжания и бортовой баллистический компьютер наведения пятого поколения? А как иначе, если весь экипаж — аж два человека, водила да командир? Ну, а что такое выстрел из гладкоствольной пушечки калибром всего каких-то сто пятьдесят два мэмэ, этого он уж и вовсе до конца жизни не забудет. Развлекались на полигоне, было дело — армейский ящик от ДМ-11 у среза ствола ставили, когда танк стрельбы из капонира отрабатывал. Ствол примерно на метр выше располагался. Добротный такой ящик, из полуторасантиметровых досок на металлических уголках и щеколдах. Одни щепочки остались, а уголки и вовсе не нашли…
Вот и получилось, что прошлая жизнь дембельнувшегося танкиста Кирилла Иванова как-то не сильно и тянула. Когда отец предложил поступать в МГТУ им. Баумана, парень не спорил, испытав колебания лишь один раз, при подаче документов. Никак не мог выбрать между факультетом робототехники и информатики и систем управления, все-таки отдав предпочтение второму. Не то чтобы «пошел стопами отца», как некогда говорилось, просто решил, что там ему будет поинтереснее… Поступил с первой попытки и безо всякого блата, сдав экзамены пусть и не блестяще, но все ж набрав проходной в том году балл. Да и льготы, как отслужившему срочную службу, свою роль сыграли. Учился… ну, учился как учился, так сказать. Как уже говорилось — типичный середнячок, из которых в итоге и получаются крепкие специалисты своего дела. По крайней мере сессии сдавал без «хвостов», в деканат приходил не по вызову строгого владыки факультета, а исключительно по своим студенческим делам, бухим со скамьи на лекции не падал, стипуху по причине неуспеваемости ни разу не терял — ну и так далее. Познакомился с Ленкой, миловидной студенточкой с параллельного, встречался… ну, то есть встречается. О свадьбе пока и речи не идет, разве что о возможном совместном проживании, ну а дальше — кто его знает? Короче говоря, самая обычная история самого обычного парня, отличавшегося от сверстников разве что тем, что никогда не курил, да и к алкоголю равнодушен, даже на шумных студенческих вечеринках предпочитая бокал-другой хорошего пива.
А потом Саныч предложил поиграть в новую игру…
Кирилл вытащил из холодильника бутылочку светлого чешского — пока готовил обед, как раз успела остыть до требуемой кондиции. Свернул пробку и сделал приличный глоток. Интересно, что это его на воспоминания вдруг пробило? Стареет, видимо. Фыркнув последней мысли, Кирилл отправился в комнату. Верный комп мирно урчал под столом, здоровенный — отцовский подарок на прошлый день рождения — плоский монитор занавесился стандартной заставкой из набора неизбежной, как дембель, восьмой «Винды». «Девятку», вышедшую год назад, Кирилл терпеть не мог, пользуясь проверенной старенькой «моськой» ноль тринадцатого года. Сделав еще глоток, парень опустился в кресло. Встроенная в рамку монитора веб-камера «узнала» хозяина, и экран приветливо засветился, высветив заставку рабочего стола: родной Т-95 (кто бы сомневался, танкист — это навсегда; это, как говорилось в одном вовсе уж старом фильме, «не профессия, а половая ориентация») с наведенной в камеру пушкой. Допивая пиво, неторопливо проверил почту, пробежался по новостным порталам. За прошедшие сутки ничего в мире радикально не изменилось: Ближний Восток вяло бурлил, варясь в собственном соку под неусыпным надзором мирового оплота демократии, омываемого двумя океанами. Европа без особой паники переживала очередной технический дефолт. Япония торжественно рапортовала о завершении нового этапа комплексной программы ликвидации ядерной катастрофы две тысячи одиннадцатого года.
«Приврали, конечно, — отметил Кирилл без особого интереса. — Вон янкесы на своем Три-Майл-Айленде при гораздо меньшем разрушении зоны почти пятнадцать лет провозились».
Китай, как водится, молчал. Родная же держава, вкупе с прилегающими «бывшими союзными республиками», к счастью, тоже ничем особенно катастрофическим за истекшие сутки не отметилась. Очередная автомобильная авария с участием губернаторского кортежа, горящая тайга под Красноярском, разбившийся во время учебного полета старенький МиГ-31 (пилоты успели катапультироваться), еще один теракт без человеческих жертв на Северном Кавказе. Все привычно и, увы, очень грустно. Позитивом новостная лента явно порадовать не могла, разве что сообщением о том, что астрономы в очередной раз обнаружили в космосе планету, по их мнению, «очень похожую» на Землю. Учитывая, что возможности добраться до нее не имелось даже чисто теоретически, позитивной новость тоже могла считаться с большой натяжкой. Рутина, одним словом.