Операция «Вирус». (сборник)
Шрифт:
Тогда он ударил вас, подсказал бесчувственный инспектор Каммерер.
Ударил, да. Но это его как-то успокоило. Он принялся расспрашивать про голованов, про контакты Земли и голованов. Очень заинтересовался Миссией Народа голованов на Земле. Дело в том, что у Джоки…
Здесь инспектор Каммерер счёл нужным поинтересоваться. Разумеется, Анна Сергеевна может не отвечать на подобные вопросы, однако в интересах следствия… вы понимаете… какие отношения связывают её с начальником базы?
Отношения, да… вам виднее, впрочем, какое сейчас это имеет значение… это как раз связано… Дело в том, что Джоки боготворит своего сына. Вникает во все его дела. А сын как раз занимается голованами, он переводчик Миссии… И вот он настолько боится травмировать психику
Вовида надо снимать к чёртовой матери, отчётливо подумал я, набирая на пульте пилотского бара комбинацию цифр. Начальничек. Вместо того чтобы немедленно сообщить на Землю о захвате заложника – ведёт посторонние разговоры с террористом. Когда всё заканчивается – бьётся в истерике над обесчувственной возлюбленной и лишь потом, спустя много часов, вспоминает о докладе и понимает, что поздно – Абалкин уже на Земле. И тогда Джонатан Вовид принимает позу страуса и ждёт, что всё рассосётся само собой. Гнать таких надо из КОМКОНа. В шею.
Я отхлебнул кофе из пластикового стакана – чуть не обжёгся. Дрянной кофе. Синтетик. И со снабжением у них не всё в порядке. Однако с одной загадкой разобрались: ясно, каким образом Гурон сумел разыскать Щекна-Итрча на Земле. Минус для теории Экселенца. А вот и плюс: это ж каким везением надо обладать, чтобы из двадцати действующих врачей базы нарваться именно на Анну Сергеевну Лотошину! С её запутанной личной жизнью. Нечеловеческим везением, подхватил бы Экселенц. И не везение это вовсе, добавил бы Экселенц, а работа программы Странников.
Я вспомнил листки из «заккураппии», и до меня вдруг дошло: «декабрь 70-го: планета Саракш, заключённый концентрационного лагеря». И через год с небольшим: «шифровальщик штаба группы флотов «Ц». Это ж кем надо быть, чтобы из смертника, заключённого, выбиться в офицеры, да не просто, а в элиту, белую кость Островного флота. Это ж шифровальшик, имеющий доступ к важнейшим тайнам…
И при этом Лев Вячеславович Абалкин по психическому складу не может быть прогрессором. А значит… значит, он такой и есть – удачливый, контактный и… И, кстати, совсем мне уже не верится, что находился Абалкин на грани психического спазма, а не ломал комедию перед доверчивым специалистом в области многократного рекондиционирования.
Я допил остатки кофе, смял стаканчик, не глядя швырнул в утилизатор. Я чувствовал себя гончей, которой наконец, после долгих блужданий по лесу, удалось взять долгожданный верный след.
Допустим, что старик Бромберг прав. Саркофаг предназначался не нам, а для новой землеподобной грядки. Какие черты характера нужны кроманьонцу, первобытному человеку, дабы выжить в первобытных же условиях? Правильно, недюжинная, нечеловеческая, по нашим меркам, ловкость и смекалка, умение принимать мгновенные и притом верные решения, импровизировать на ходу. А всё это невозможно без такой тёмной материи, как интуиция. О которой до сих пор мало кто может сказать что-нибудь вразумительное…
И эти качества Лёва явил нам во всём блеске! И мне, и Экселенцу, и Анне Лотошиной. И очень интересно, что предъявил он несчастному Тристану? Очень.
Но и это ещё не всё. Если развивать гипотезу Бромберга, у первобытной трибы должна быть чёткая структура. Что мы знаем о подкидышах? Их тринадцать, восемь мужчин и пять женщин. Это объяснимо: мужчинам приходится рисковать, и они погибают чаще. Женщин, напротив, оберегают. Ещё племя не может обойтись без вождя, шамана, он же – лекарь, и воинов тире добытчиков. А Лев Абалкин к тому же обладает важнейшим
Нехорошее чувство возникло: словно подошёл я к краю бездны, но ещё не знаю, что это бездна, потому что глубина скрыта туманом, может, что и не бездна вовсе, а траншея, но надо эту то ли бездну, то ли траншею перепрыгнуть, а она широка…
Да, но человеческих детёнышей нужно оберегать, пока они не научатся выживать самостоятельно. Значит, после «заброски» подкидышей на планету к ним необходимо приставить… назовём их Воспитателями. А тогда… тогда таинственные знаки-иероглифы – всего лишь метки, по которым негуманоидные Воспитатели будут различать человеческих детёнышей и, соответственно, готовить к будущим ролям. Иероглиф «сандзю» – охотник, дрессировщик, даже – воспитатель диких зверей. Иероглиф «Эльбрус» – Корней Яшмаа, столь оперативно удалённый Экселенцем с Земли, пожалуй, Вождь. Интересно бы получить данные по оставшимся… Затребую, пожалуй, у Экселенца, чего уж теперь ему от меня таиться…
Или Воспитатели – не совсем негуманоиды? Возможно? Запросто. Даже, скорее, необходимо. Вот как бы это происходило на Земле. В племя неандертальцев, доказано же, что люди от них точно не произошли, не выяснено только, от кого – произошли, так вот, в племя неандертальцев подбрасывается выводок гомо сапиенс. Неандертальцы высокоразвиты, у них сложные погребальные ритуалы, культура. И умение выживать в суровом мире. И воспитывают они своих эволюционных могильщиков, различая их преимущественно по родимым пятнам на сгибах локтей… Почему воспитывают? А если предположить, что оплодотворённые яйцеклетки просто вживляются Странниками в утробы неандерталок?
Я ошалело помотал головой. Стоп. Хватит. Бредятина выходит. Хотя, здравое зерно всё же есть. Сильная нестыковка тут лишь одна – пресловутая мистика в отношениях «подкидыш – детонатор». Что это и зачем? Или детонаторы эти – вместилище пресловутых особых свойств подкидышей, свойств личности, то есть, говоря языком наших предков, – души?
По такому случаю я наколдовал себе ещё стакан кофе. Потому что туман в пропасти, в отличие от забортного, стремительно рассеивался, а я всё не решался на прыжок. Ибо, если точно знать, что все обитатели гуманоидных планет – люди, значит, ты, Максим Каммерер, легендарный Мак Сим, убивал на Саракше именно людей. Не просто братьев наших меньших по разуму – но людей. И услужливо память подсунула мне и лицо Воблы, и тех парнишек в танке, которые даже не успели понять, что их сейчас задушат голыми руками…
И вот тогда я запретил себе думать об этом. Вообще. По крайней мере – здесь и сейчас. Я запустил руку за отворот костюма-невидимки, в коий был облачён по случаю предстоящей полевой работы, и вытащил уже изрядно помятую брошюрку Бромберга. Кстати, есть версия, что сам Бромберг её и накропал. До цели ещё не менее часа лёту. Почитаем…
Документ 1 (окончание)
Анизотропное шоссе
Красный «рамфоринх» с бортовым номером ЦЩ-268 на днище плыл над чёрной громадой Литейного моста. Пассажир вертолёта ни за что не хотел упустить из виду юркий автомобильчик цвета «металлик», который все время норовил затеряться в пестром потоке своих собратьев. Хорошо, что «преследователь» догадался настроить навигационного кибера именно на этот автомобильчик – каждый квазиживой механизм обладал индивидуальными характеристиками биополя. Наземное движение в городской черте было неспешным. Тот, кто спешил, мог воспользоваться вертолётом, а если очень спешил – вакуум-метро, но для погони вертолёт подходил больше. Попискивал навигатор, извещая, что объект преследования остаётся в пределах досягаемости биолокаторов. Пассажир полулежал в кресле, дымил трубкой и мысленно прощался с городом.