Операция «Вурдалак»
Шрифт:
— Это я что ли, утка?
— Нет, — улыбнулся Дмитрий. — Ты моя лебедушка. Утка же — это то, что скажет Седой, а тебе надо будет лишь подтвердить его слова… Если, конечно, кто-нибудь спросит. В этом случае ты должна немедленно обо всем рассказать мне.
— Конечно, спросят. Мизин первый же прибежит.
— Будь осторожна со всеми. О твоей предыдущей работе, точнее, последней теме никто из здешних не знает. Пусть все считают, что ты работала именно над лидированием мозга.
Лена задумалась, невольно вспомнив Сан Саныча, и загрустила от того,
— Слушай, майор, — наконец заговорила она. — Ты лег со мной в постель как с женщиной или как с выгодным агентом?
Зотов натужно рассмеялся:
— Так вот что тебя больше волнует! А я думал, ты будешь интересоваться своей безопасностью.
Лена сдвинула брови.
— Извини, но этот план я придумал еще до твоего приезда в Зону, ведь я был знаком с твоим личным делом, — продолжал оправдываться Дмитрий. — Когда же увидел тебя, то понял, какую женщину мне подарил Господь Бог! Я ждал тебя всю жизнь!
— А еще говорят, что женщины коварны. — Она шутливо стукнула Дмитрия в грудь и положила свою ему на плечо, — Хоть ты и мерзавец, но я, кажется, тоже влюбилась и сделаю ради тебя все, о чем ты просишь.
9
Ровно в девять утра Зотов и Саблин вошли в рабочий кабинет. Майор выглядел хмурым, уставшим и слегка рассеянным. Всю ночь ему снились кошмары, но что именно — он не запомнил.
— Ну что, майор, закрываем дело или как?..
— Или как… — мрачно ответил Дмитрий. — Сегодня я получу данные об осмотре кабельных линий, а завтра проведем зондирование «экземпляров». И тогда будет ясно, что нам делать.
— Постой: — Саблин вытаращил глаза. — Ты хочешь сказать, что у тебя есть способ зондирования?
— Не у меня, а у Бережной. Ты думаешь, она просто так сюда прилетела?
— Нет, этого я как раз не думаю. Почему же тогда я ничего не знал, когда готовил ее к Зоне?
Зотов пожал плечами:
— А разве ты должен был знать?
Полковника это взбесило. Но больше всего его раздражало то, с каким видом с ним разговаривал этот наглый майоришка. Он понимал, что вопреки его желанию ход расследования идет мимо него. Полковника, как пешку, поставили перед свершившимся фактом, и это совсем не устраивало Саблина.
— Дмитрий Николаевич, — произнес он спокойно, но твердо. — Я как ответственное лицо и старший по званию прошу вас докладывать обо всем в мельчайших подробностях и, прежде чем что-либо предпринимать, советоваться со мной.
— Простите, товарищ полковник, но мне кажется, я так и делаю.
— Это я на будущее.
Неловкую паузу прервал телефонный звонок.
— Зотов слушает… Да-да, профессор, я просил вас позвонить. Сообщите, пожалуйста, Мизину и его группе, что Москва дала разрешение на зондирование «экземпляров» из последней партии. Эксперимент будет проводить доктор Бережная. Начинаем завтра. Пусть проверят аппаратуру.
«Ну все, — подумал майор, положив трубку. — Теперь убийце остается либо вывести из строя оборудование, либо убрать Лену, либо уничтожить „экземпляры“, если, конечно, моя версия верна».
Саблин напряженно наблюдал за Зотовым.
— Если ты прав, убийца должен что-то предпринять, — произнес он, закуривая и снова переходя на «ты».
— Я тоже так думаю. Мои люди уже наблюдают за Мизиным, Бережной, лабораторией и «экземплярами».
— А Куданова и Черков?
— У меня не хватает людей, чтобы вести за ними круглосуточное наблюдение, а скрытые камеры в лаборатории еще только устанавливают.
— Может быть, тогда не будем торопиться с зондированием?
— Тянуть тоже нельзя. Надо действовать по горячим следам, раз уже представилась такая возможность.
— Не возражаю, — вздохнул полковник, — раз Москва согласна.
— Зачем ты меня вызвал? Что-нибудь случилось?
— Случилось. Я только что узнал, что завтра утром Бережная будет зондировать «экземпляры».
— Ты спятил? Это еще никому не удавалось.
— Она нашла какой-то новый способ. Ты представляешь, что будет, если они наткнутся на нашу программу?!
— Проклятие! Они вычислят нас всех. Это будет полный крах. А ты уверен, что это не крючок, на который Зотов хочет нас поймать?
— Не думаю. Ведь о том, что Бережная будет работать в Зоне по какой-то своей программе, я узнал еще месяц назад.
— О, Господи, как это все некстати! Из-за этого молокососа лейтенанта мы все накроемся.
— Не паникуй и успокойся. Надо все продумать. Я проверил: Зотов установил наблюдение только за Мизиным, Бережной и лабораторией. Так что у нас пока развязаны руки. Надо действовать…
— Но как, черт возьми?!
— Не ори. Если ты не возьмешь себя в руки, ты выдашь нас еще раньше. Тебе много осталось возиться с нашей партией?
— Пару сеансов. В ту ночь, когда меня застукал Макарин, так и не удалось ничего сделать. Сейчас тем более опасно: за всеми следят. Я не знаю, как и когда смогу закончить. Мне никогда не было страшно, но сейчас я боюсь. Я чувствую, что этот проклятый майор достанет меня. Может, ему еще одну змею подбросить?
— Успокойся, все будет о'кей. Завершим работу и смотаемся отсюда. Сегодня же надо будет стереть нашу программу. Конечно, это будет провалом операции, но пусть лучше провалится она, чем мы.
— Но как я ее сотру, если ты сам говоришь, что за лабораторией следят?
— То, что тебе известно о профессоре, это стопроцентно?
— Да, он маньяк. Эту информацию специально не передавали Зотову, чтобы ее можно было использовать при шантаже, вербовке или…
— Вот «или» мы как раз и сделаем. Я тут кое-что придумал…
10
После обеда Зотов получил отчет о работе технической группы. Проверив не один десяток километров разных кабелей и проводов, комиссия пришла к выводу, что никаких нарушений не было.