Оползень
Шрифт:
– Кто там? – послышался голос Вейстренда.
– Бойд.
Я слышал, как он, шаркая подошвами, подошел к двери.
– Кто, вы сказали?
– Боб Бойд. Откройте, Мэтью.
Он отодвинул щеколду, дверь немного приоткрылась, и луч света упал на меня. Тогда он открыл дверь пошире.
– Входите, входите быстрее.
Я перешагнул через порог, а он захлопнул дверь и задвинул щеколду. Затем он повесил на крюк только что снятое им ружье.
– Они вас беспокоят, Мэтью?
Он повернулся, и я увидел его лицо. Оно было в синяках и царапинах.
– Да, –
Я сказал:
– Говард Маттерсон сорвался с цепи и охотится за моей головой. И своих ребят он настроил против меня. Он сказал им, что я вышиб дух из старого Булла.
– Вправду вышибли?
Я посмотрел на него.
– Чего я буду бить старика? Говарда теперь-то уж я растерзал бы, но это другое дело. У старого Булла был сердечный приступ. И я это видел, как и Мак Дугалл. И Говард тоже, но он все время лжет.
Мэтью кивнул головой.
– Я тебе верю.
Я спросил:
– Кто вас побил, Мэтью?
Он уставился в пол.
– Я дрался со своим собственным сыном, – сказал он, и руки его сжались в кулаки. – Он поколотил меня. Я всегда думал, что сумею справиться с ним, но он меня поколотил.
Я сказал:
– Я позабочусь о нем. Он у меня второй по счету. А что произошло?
– Он приходил сюда с Говардом три дня назад, – сказал Мэтью. – Они прилетели на вертолете. Интересовались, нет ли тут тебя поблизости. Затем Говард сказал, что хочет обыскать дом мисс Трэнаван, а я сказал, что он не имеет права этого делать. Тогда он заявил, что наверняка вы там прячетесь, а я спросил его, не считает ли он меня лжецом. – Мэтью пожал плечами. – И пошло, и поехало, слово за слово, а кончилось тем, что сын ударил меня. Мы подрались. – Он поднял голову. – Он поколотил меня, мистер Бойд, но в дом я их не пустил. Я взял это самое ружье и приказал им убираться к черту.
Старик с поникшим видом опустился на стул перед огнем, и я почувствовал к нему жалость.
– И больше они ничего не предпринимали?
– Нет, ничего. У меня даже появилась мысль убить Джимми, и я мог бы нажать спусковой крючок, он знал это. – Старик посмотрел на меня полными горечи глазами. – Он совсем сошел с ума Я подозревал, что рано или поздно это случится, но не думал, что наступит момент, когда мне захочется убить собственного сына.
– Очень сожалею, что так случилось, – сказал я. – А что, Говард никак не пытался вмешаться?
– Нет, – сказал Мэтью с презрением. – Он просто стоял и хохотал, как жена, когда мы дрались, но перестал хохотать, когда я направил на него ружье.
Это было похоже на Говарда. Я снял свой рюкзак и опустил его на пол.
– Вы не видели в последнее время Клэ... ээ... мисс Трэнаван?
– Целую неделю не видел, – ответил он.
Я вздохнул и сел. Значит, с тех пор, как все это началось, Клэр не была дома, и неизвестно, где она и что делает.
Мэтью посмотрел на меня сочувственно.
– Вы устали, – сказал он. – Я тут все рассказываю о своих неприятностях, но у вас их, видимо, больше.
Я сказал:
– Меня преследуют вот уже шесть дней.
– На что мне тысяча долларов? – проворчал он. – Вы голодны?
Я улыбнулся.
– Трех поросят я бы сейчас съел, но не больше, аппетит что-то пропал.
– У меня есть жаркое. Сейчас подогрею. Минут через пятнадцать будет готово. А пока приведите себя в порядок. – Он вынул из коробки связку ключей и бросил ее мне. – Это от большого дома. Пойдите примите ванну.
Я подбросил ключи на ладони.
– А Говарду вы их не дали.
– Говард – это другое дело, – сказал он. – Он же не друг мисс Трэнаван.
Я принял горячую ванну, сбрил недельную щетину и почувствовал себя человеком. Когда я вернулся в домик Мэтью, на столе меня уже ждала тарелка с едой, на которую я тут же набросился и, проглотив все в мгновение ока, попросил добавки.
Мэтью улыбнулся и заметил:
– Вам полезно жить на воздухе.
– Только не так, как в последние дни, – сказал я и достал из кармана куртки ружейные патроны. – Это заряды на медведя, Мэтью.
Он взял один из патронов, осмотрел его и в первый раз при мне смачно выругался.
– Вот сволочи! Я с таким зарядом и на оленя бы не пошел. – Он взглянул на меня. – Старый Булл, наверное, умер.
Я не думал о нем все это время и похолодел.
– Надеюсь, что нет, – сказал я искренне. – Надеюсь, что он поправится. Он единственный человек, который может вытянуть меня из этой ямы. По крайней мере, он может сказать этим лесорубам, что я не трогал его. Без него мне не стряхнуть Говарда со своего загривка.
– Ну разве не смешно, – заговорил Мэтью голосом совсем не веселым, а наоборот, очень грустным, – я никогда не любил Булла, но у нас с ним есть много общего. Наши сыновья оба взбесились.
Я ничего не ответил на это, что тут можно сказать, в самом деле? Я покончил с едой, выпил кофе и почувствовал себя гораздо лучше. Мэтью сказал:
– Постель для вас готова. Вам надо хорошо поспать. – Он встал и взял ружье. – Пойду огляжу окрестности, чтобы вас ничто не побеспокоило.
Я бухнулся в мягкую кровать и сразу же провалился в сон. Проснулся я от ярких лучей солнца, бьющих мне в лицо. Я встал, оделся и вышел в большую комнату. Мэтью не было, но на печи стоял кофейник, а рядом – сковорода с яичницей и ветчиной.
Я выпил чашку кофе и только успел приняться за яичницу, как услышал снаружи чей-то топот. Схватив ружье, я подбежал к окну. Мэтью мчался к дому изо всех сил. Он рванул дверь и выпалил задыхаясь:
– Там куча парней... за мной... не больше десяти минут...
Я быстро надел куртку и рюкзак, который показался мне потяжелевшим.
– Я там кое-что положил, – сказал Мэтью. – Извините, все, что смог.
– Вы можете еще кое-что, – заговорил я быстро. – Доберитесь до Форт-Фаррелла, свяжитесь с Гиббонсом, расскажите ему, что здесь происходит. Постарайтесь разузнать что-нибудь о Мак Дугалле и Клэр. Сможете?