Опоздавшая невеста
Шрифт:
Люсьен стоял и моргал глазами. Дело было не в том, что она кралась тайком, как задумавший дурное вор. На Арабелле Хадли были бриджи!
Мягкие шерстяные бриджи и черные кожаные сапоги, которые прелестно обтягивали ее бедра и икры. Люсьен потянул себя за галстук. Интересно, как выглядит ее зад в одежде Роберта? Жаль, что на ней такой длинный плащ. К счастью, он мог легко проверить, верно ли то, что рисовало его разыгравшееся воображение.
Осторожно оглянувшись по сторонам, Люсьен направился к конюшне. Он никогда не встречал женщины, которая бы так неистово ценила
Что же она собирается делать, облачившись в мужскую одежду? Люсьен прибавил шагу. Проклятие. Может быть, она в самом деле связана с контрабандистами?
Он стиснул зубы. Невероятно. Как только дверь конюшни открылась настолько, чтобы можно было в нее протиснуться, он низко наклонился и стал бесшумно пробираться в темноте, пока не увидел Арабеллу над дверцей стойла. Она стояла перед копной сена, солнечный свет проникал сквозь щели в стенах, окрашивая ее волосы в красновато-золотистые тона.
Позади нее над дверью изо всех сил вытягивала шею старая рабочая лошадь. Ее желтые зубы обнажились, когда она попыталась достать до кармана Арабеллы. Арабелла засмеялась низким довольным смехом и обернулась похлопать лошадь по мягкому носу.
Услышав этот смех, Люсьен прикрыл глаза. Он помнил время, когда она так смеялась: ее губы были еще припухшими от его поцелуев, роскошные волосы спутаны. Она была поразительно чувственной любовницей, отдававшейся с неукротимым пылом, что удивляло и восхищало его.
Он был опытен. Молодому человеку в Лондоне доступны все удовольствия. Но Арабелла, несмотря на свою невинность, потрясла его своим непринужденным откликом на его чувства.
Он открыл глаза и отогнал нахлынувшие воспоминания. Он не привык выслеживать в конюшнях несносных независимых женщин, как бы соблазнительно они ни выглядели в старой одежде своих братьев.
Люсьен прижался к двери стойла, вдруг осознав комичность ситуации. Что он здесь делает? Шпионит за ней, как влюбленный подросток? Арабелла что-то нашептывала коню, и Люсьен снова поднял голову. Арабелла похлопывала животное, говоря ему что-то тихим мягким голосом. Потом с тяжелым вздохом повернулась и взяла лопату.
Лопату? Люсьен нахмурился, когда она принялась за работу. Она не копала, она чистила стойло, поднимая и складывая грязную солому в тележку. Он выпрямился, забыв, что надо прятаться. Как дошло до того, что женщина знатного рода вынуждена сама чистить конюшню? Его кольнуло чувство вины. Если бы не его давнее бездумное вмешательство в ее жизнь, она вышла бы замуж за кого-то из своего окружения, за человека, который заботился бы о ней и не позволял выполнять такую тяжелую работу.
От этой мысли ему стало больно. Он сжал руки в кулаки и быстро шагнул вперед, тут же пожалев об этом, когда старая рабочая лошадь повернула свою большую костлявую голову в его сторону. Лошадь фыркнула, ударила копытом по полу и тихо заржала, что встревожило гнедую Гастингса и заставило ее отступить к стенке.
Мысленно ругаясь, Люсьен опять пригнулся за дверью, но рядом с ним появилась большая черная голова Сатаны, разбуженного жалобами товарищей. Увидев Люсьена, он приветственно заржал.
– Ты-то на что жалуешься? – не оглядываясь, сказала Арабелла. – Тебе выпала легкая доля.
А где же Уилсон? Нед? Похлопывая Сатану по носу, чтобы тот молчал, Люсьен смотрел назад, поверх двери стойла.
Арабелла, склонившись над лопатой, подтыкала затянутой в перчатку рукой падающую на лоб прядь волос. Лицо ее раскраснелось от напряжения, лоб взмок, вокруг щек вились колечки кудрей.
Недовольный тем, что на него не обращают внимания, Сатана мотнул головой и сбил на пол шляпу Люсьена. И зафыркал от смеха, когда Люсьен ринулся ее поднимать.
– Что ты здесь делаешь?
Люсьен застыл на месте. Он давно уже не приносил Сатане ни кусочка сахара. Он раздраженно взглянул на коня, потом выпрямился и натолкнулся на осуждающий взгляд Арабеллы.
– А! Ты здесь! Я увидел, что ты прошла сюда и на секунду подумал... – Он замолчал. Почему-то он подумал, что она не будет удивлена, если узнает о его подозрениях относительно ее участия в контрабанде коньяка для своей вечно пьяненькой тети Эммы.
Арабелла прищурилась:
– Ну?
Его выводила из себя ее манера смотреть на него, как будто она слышала то, чего он не говорил, также четко, как и то, что произносил вслух. Ему едва удалось сохранить улыбку на лице.
– Я искал... – Он заметил зажатую в своей руке шляпу и поднял ее. – Вот это.
Она выгнула бровь, в темных глазах промелькнула тень сомнения.
– И как это попало в конюшню?
– Я потерял ее, когда вчера вечером приходил посмотреть на лошадей. – Он похлопал Сатану по бархатистому носу, потом протянул руку к рабочей лошади. Та отдернула голову, потом обнажила зубы и ринулась на него.
Люсьен отдернул руку как раз вовремя.
– Ах ты злющий, избалованный мешок с костями, – прорычал он. – Да я...
– Себастьян не узнает тебя, – резко сказала Арабелла. – И я не видела твою шляпу, когда вошла.
– Неужели? Может быть, ее не было видно за сеном. – Он устроил настоящее представление, отчищая поля шляпы. – Треклятая штуковина, ее не удержишь в руках.
Губы Арабеллы на мгновение скривились, прежде чем она опять сжала их в прямую линию.
– Теперь ты нашел свою блудную шляпу, так что можешь уходить. – Она бросила на него сердитый взгляд. – Не знаю, как тебе удалось настолько одурачить Роберта, что он пригласил тебя быть его гостем, но это не дает тебе права подкрадываться ко мне, когда я бываю одна.
– Я уеду, когда закончу.
– Когда закончишь что?
– Помогать тебе. – Он снял плащ, развязал шейный платок и бросил то и другое на ограду, затем вплотную подошел к Арабелле. Он дерзко накрыл своими руками ее лежащие на черенке лопаты ладони. Она вздернула подбородок, глаза, казавшиеся темнее под длинными ресницами, засверкали.
Она попыталась высвободить черенок из его рук.
– Мне не нужна твоя помощь.
– Нужна. – И она ее получит, хочет она того или нет. Арабелла перестала дергать лопату и уставилась на него.