Опоздавшая невеста
Шрифт:
– Достаточно, чтобы повесить старого козла.
– Неужели? – Люсьен медленными кругами водил рукой по спине Арабеллы. Тепло ее кожи начало проникать сквозь ткань. – Подумайте очень хорошо, джентльмены, чтобы до предъявления обвинения вы могли представить доказательства. Ведь речь идет о слугах будущей герцогини Уэксфорд.
Арабелла замерла и подняла глаза на его лицо, но он неотрывно смотрел на констебля Роббинса.
На лице констебля отразилось огромное облегчение, зато Харлбрук
– Ч-что? – пролепетал он. – Я не верю!
– Почему же? – спросил Люсьен ласковым тоном.
– Я... я... – Харлбрук повернул сердитое лицо к Арабелле: – Это правда?
Она стиснула руки, опустив глаза.
Пока Люсьен ждал ее ответа, горло у него пересохло. «Забудь свою проклятую гордость и скажи «да», – мысленно убеждал он ее, затаив дыхание.
В конце концов, после бесконечно долгого ожидания, Арабелла кивнула. Люсьен едва сдержал вздох облегчения.
Констебль раздраженно сказал:
– Конечно, это правда! Зачем герцогу врать в таком деле? – Он повернулся к Арабелле и виновато пожал плечами. – Не обращайте внимания на Харлбрука. Он сам не свой, с тех пор как хозяин «Рычащего льва» отказался его обслуживать, сказав, что вынужден платить вдвое дороже из-за того, что милорд лезет в дела контрабандистов.
– При чем тут это? – Харлбрук со злостью взглянул на Люсьена. – Когда будет бракосочетание?
– Через неделю. На Рождество. Вы, конечно, приглашены на свадьбу. – Люсьен отвернулся и зевнул. – Извините. День был долгий, и сейчас довольно поздно.
Констебль Роббинс намек понял. Он потянул Харлбрука за рукав:
– Ну все, я думаю, нам больше нечего здесь делать. Герцог ответил на все наши вопросы. Может быть, следует еще поспрашивать нашего свидетеля. Было действительно темно, когда он видел, как мужчины отплывают от корабля.
Хотя Харлбрук продолжал сопротивляться, констебль решительно увел его из комнаты, остановившись в дверях только для того, чтобы бросить на Люсьена острый взгляд и сказать:
– Через несколько дней мы можем вернуться и задать еще кое-какие вопросы.
– Спасибо за помощь. – Люсьен не стал притворяться, что неправильно понял.
Констебль строго взглянул на Арабеллу и вышел. Как только щелкнула щеколда, Арабелла оттолкнула Люсьена и чопорно прошла к огню. Она уставилась на пламя и стояла, скрестив на груди руки, как будто пыталась растопить холод, пробравший ее до костей.
Люсьен смотрел на нее, чувства в его душе боролись с тем, что ему открылось этим вечером.
– Белла, расскажи мне о контрабанде. Она медленно повернула голову:
– Что?
– Я видел пещеру. По сути, я только что оттуда вернулся. – Он вздохнул и провел рукой по волосам. – Я знаю, чем вы занимаетесь.
Губы у нее задрожали, но она быстро взяла себя в руки.
– Ничего ты не знаешь.
В три больших шага он преодолел разделявшее их расстояние, взял ее за плечи и повернул лицом к себе.
– Ты маленькая глупышка! Ты понимаешь, какая тебе грозит опасность, если тебя поймают? Ты знаешь, что делают с контрабандистами? С предателями?
– Предателями? Я не предатель!
– Не строй из себя невинность, Белла.
– Как я могу? – Ее губы искривились в горькой усмешке. – Я потеряла свою невинность десять лет назад, Люсьен. Или ты забыл?
Нет, он не забыл. Он помнил запах ее волос и как в них, словно в шелковой сети, запутывались его пальцы. Он помнил вкус ее кожи под своими губами. Помнил, как погружался в самый центр желания, а его тело так горело, что казалось, он умирает. Он помнил каждую мелочь, каждый оттенок и каждый дюйм ее совершенного тела.
Это было единственное, чем он дорожил все прошедшие годы, когда жизнь его рассыпалась, когда он понял, какую цену заплатил, женившись на Сабрине, пытаясь найти способ спасти семью от разорения.
Сейчас, глядя в полные решимости глаза Арабеллы, он видел ее такой, какой она была прошлой ночью: ее зрачки расширились от возбуждения, влажные волосы вились вокруг лица, пылающего от страсти.
Он отпустил ее и устало потер шею. Он настолько устал, что едва мог соображать. Он чувствовал себя измотанным, тело ныло от напряжения, а руки болели после гребли в ялике. Им предстояло так много преодолеть, так высока была ставка, что контрабанда была всего лишь маленькой частью разделяющей их преграды.
– Я слишком устал, чтобы думать об этом сегодня. Завтра мы решим...
– Мы? Завтра я буду решать, что мне делать. Я согласилась сказать, что мы женимся, только с целью убрать этого дурака из моего дома. Должен быть еще какой-то способ выйти из положения.
В нем закипело горячее и горькое разочарование.
– Проклятие! Как ты думаешь, что произойдет, если Харлбрук обнаружит, что свадьбы все-таки не будет? Он позаботится о том, чтобы Уилсона повесили.
Она опять закружила по комнате.
– Я смогу защитить его. Все, что мне нужно, это немного времени, и я буду... – Она внезапно замолчала, спина ее напряглась. Рыдание сотрясло ее тело, Арабелла зажмурилась, прижав ко рту кулак.
Люсьен через мгновение был возле нее. Он притянул ее к себе и крепко держал, прижав ее голову к своему плечу и касаясь щекой ее волос. Она стояла в его объятиях и плакала. Хотя она и не пыталась высвободиться из его рук, но и не расслабилась.
Люсьен привлек ее еще ближе, начал гладить по спине, по плечам.