Оптимальный вариант
Шрифт:
– В здешних местах, – сказал робот, – водится животное, которое убивает от скуки. Голос у него твердый и властный. Его заявления неоспоримы и невероятны. Его внешний вид безупречен и противен. Ты пожелаешь его смерти в тот же момент, как только увидишь его, хотя оно и не делает совершенно ничего дурного. Оно очень убедительно сообщит тебе об этом. Напряжение станет невыносимым. Твоя неспособность к действиям породит апатию, а однообразие твоего положения ее усилит. А поскольку ты не сможешь убить его, то покончишь с собой.
– А где это животное сейчас? – спросил Мишкин.
– Ловит рыбку
– Прошу прощения! – возмутилась рыба. – Еще ни одна рыба не умерла со скуки!
– А ты заткнись! – огрызнулся робот.
Глава 29
Неразбериха дает ключ к пониманию
Мишкин увидел, что на плоском белом камне стоит великолепный белый телефон. Когда Мишкин приблизился к телефону, тот зазвонил.
Мишкин поднял трубку и сказал:
– Алло!
– Том? Том Мишкин? Это ты?
– Да, я, – отозвался Мишкин. – А кто меня спрашивает?
– Это твой дядя, Арнольд Эпштейн. Ну что, Том, как дела?
– Да ничего, – ответил Мишкин. – Только вот некоторые проблемы...
– А кому легко? Ну, а со здоровьем все в порядке?
– В порядке, дядя Арнольд. А как ваше здоровье?
– Можно сказать – неплохо. Том, как я рад тебя слышать!
– Дядя Арнольд, а как вам удалось позвонить мне сюда?
– Это был подарок от фирмы «А&Р». Я оказался их миллионным клиентом за утро, и они присудили мне корзину с бакалейными товарами и право сделать один звонок, кому и куда я пожелаю.
– Ну, это здорово, что ты позвонил именно мне! Я ценю твою любезность.
– Я очень рад услышать твой голос. Слушай, Том, как там поживают твои родители?
– У них все нормально.
– А у твоей сестры?
– Тоже. Она сейчас в Европе.
– Это хорошо. А ты сейчас где? Я не разобрал, что там сказал телефонист.
– Я на планете, которая называется Гармония.
– Ну и как – приятное место?
– Пожалуй, да.
– Ну ладно, желаю тебе хорошо отдохнуть. Том, я могу что-нибудь для тебя сделать?
– Честно говоря, да, – признался Мишкин. – У тебя есть под рукой карандаш и листок бумаги?
– Ты же знаешь, Том, я без них никуда.
– Тогда запиши: узел Л-1223А. Он мне просто позарез нужен.
– Записал. А что, там, где ты находишься, нету станций техобслуживания?
– Нет, дядя Арнольд, нету. Гармония – довольно отсталое место.
– Вроде Тобаго?
– Даже хуже. Дядя Арнольд, мне нужно, чтобы этот узел доставили сюда срочно, с самым быстрым из имеющихся ремонтных кораблей.
– Считай, что он уже у тебя, Том. Помнишь Сеймура Галстейна, сына Герты, лучшей подруги твоей тети Рейчел? Так этот Сеймур работает полевым экспедитором «Межпланетной системы доставки» Ф. Б. Кроули. Я сегодня же добуду этот узел, передам его Сеймуру, а он перешлет его тебе за пару часов, ну самое позднее – за день.
– Замечательно, дядя Арнольд. А его на самом деле могут доставить так быстро?
– Положись на меня, Том. Разве твой дядя Арнольд тебя когда-нибудь подводил?
– Не знаю, как вас и благодарить, дядя Арнольд!
– Не за что, Том. Желаю удачи. Позвони мне, когда вернешься домой.
Мишкин повесил трубку, откинулся назад и расслабился. Если дядя Арнольд что-то пообещал, он это сделает. Правительства могут давать обещания, которые они не в состоянии исполнить. Ученые могут переоценивать свои достижения. Роботы могут преувеличивать свою силу. Но дядя Арнольд действительно приводит мир в движение, пока все остальные стоят. Возможно, дядя Арнольд немножко скучноват, но он абсолютно незаменим. Когда Геракл держал на плечах небо, сам он при этом стоял на спине у черепахи – так вот ту черепаху тоже звали Арнольдом.
Глава 30
Мишкин и робот подошли к дереву, на кончиках ветвей которого располагались голубые глаза, обрамленные густыми ресницами. Все эти глаза повернулись и уставились на Мишкина.
– Я так и думал, что вы пойдете этой дорогой, – сказало дерево. Голос исходил из висевшего на стволе громкоговорителя. – Надеюсь, вы не станете отрицать, что вы – Том Мишкин?
– Да, это я, – сказал Мишкин. – А вы кто такой?
– Я – сборщик платежей, замаскированный под дерево, – ответил сборщик платежей, замаскированный под дерево.
– Боже милостивый! – воскликнул Мишкин. – И вы шли за мной по пятам аж до Гармонии?
– Да, так оно и было. Это весьма любопытная история. Дело было так. Мистер Оппенгеймер, глава агентства «Ультра Плюс», в котором я служу, дробил камни в местной секции тай-цзи-цюань, и на него снизошло озарение. Оппенгеймер внезапно понял, что сущность жизни заключается в завершенности и что человек должен оценивать свою жизнь исходя из того, насколько тщательно он исполнил отведенную ему в этой жизни роль. До этого Оппенгеймер был человеком беспечным. Он делал как все: собирал те долги, которые легко было собрать, в трудных же случаях изрекал несколько зловещих угроз и посылал все в болото. Потом Оппенгеймер достиг сатори [7] . «К черту посредственность! – решил он. – Я возглавляю агентство по сбору этих платежей. Следовательно, я должен действовать с этических позиций и стремиться к целостному и завершенному сбору платежей. Возможно, мир не поймет меня, но кто знает вдруг будущие поколения смогут оценить исключительную чистоту моих намерений?»
7
Сатори – в японской философии то же, что кирвала в индийской.
Так Оппенгеймер вступил на мучительный, донкихотский путь, который может за какой-нибудь год привести его к банкротству. Он созвал всех сотрудников в зал совещаний.
– Джентльмены! – сказал Оппенгеймер. – На этот раз мы будем собирать все. К дьяволу полумеры! Наша цель – стопроцентные выплаты. Пусть нас считают маньяками! Следуйте за должником – не важно, сколько он задолжал, доллар или миллион. Идите за ним хоть на Сан-Себастьян, хоть на Самоа, хоть на Самбал-5, если нужно, и не беспокойтесь о том, сколько это будет стоить. Отныне мы следуем принципам, а принципы всегда непрактичны. Парни, мы опрокинем принцип реальности! А теперь идите и собирайте все долги – до полного завершения.