Оранжевая маска

Шаинян Карина Сергеевна

Чужаки были изгнаны из моих владений; лес снова окутался дымкой тихой тайны, не потревоженной детским гомоном и смехом. Я опять была полноправной хозяйкой – правда, теперь гости отказывались

посещать мой дом, но это меня поначалу не слишком расстраивало – слишком живо было в памяти нашествие чужаков. Иногда я находила отвратительные намеки на чье-то давнее присутствие: размокший фантик, язвочка крошечного костерка, темный тряпичный обрывок. Бешенство и брезгливость вскипали во мне, но вскоре таяли, растворяясь в сияющей таинственности леса.

Одно меня беспокоило: маска (на всякий случай я не стала ее убирать) продолжала кочевать с места на место. Сначала я боялась, что кто-то обо всем догадался и теперь смеется надо мной. Но никто не торопился разоблачать меня, никто не встречался мне на лесных тропах, и я перестала обращать на передвижения маски внимание. Я поедала бруснику, качалась на ветках стлаников, купалась в бухте, и никто мне не мешал, и ни одно человеческое лицо не выглядывало из кустов. Только оранжевые

слепые глаза маски смотрели на меня со стволов лиственниц – каждый день с новой.

Вскоре хаотичные блуждания мне надоели – вдруг оказалось, что тайны моего леса жалки, и на самом деле лишь их отражение в чужих глазах волновало меня. Тогда я придумала себе новое развлечение: начала выслеживать по следам зверей, старательно читая мелкие бурундучьи стежки, тонкие полоски ящерок, вороньи узоры в размокшей глине. Я мечтала найти оленя или медведя, но их следов я найти не могла. И человеческих мне тоже никогда не попадалось…

* * *

Где-то на ягельно-ягодной кочке, похожей на детский гробик, сидит угрюмая, неряшливо одетая девочка, и за ее спиной тихо шепчутся пугливые и равнодушные лесные боги. Где-то по осоковому болоту, поросшему дикими ирисами, по пронизанному солнцем берегу бухты, по стланиковым зарослям бродит неуклюжая хозяйка маленького таежного царства – на лице ее оранжевая маска, и прорезь рта испачкана брусничным соком.