Орден «Чёрная Роза»
Шрифт:
– Простите мою назойливость. Но не могли бы вы информировать меня о ходе расследования и в том случае, если у вас будут проявляться детали, открывающие новые варианты развития событий? – Вопрос был задан с такой интонацией, что капитану сразу стало понятно: ответа “нет” епископ не потерпит.
– Как вам будет угодно, – уважительно ответил он и одновременно с епископом поднялся со стула, предугадав завершение беседы.
– Спасибо, мистер Делвинк, за то, что исправно несёте службу в эти и без того тяжёлые для всего человечества времена. Совет не забудет ваших заслуг.
– Что ж, последнее,
– К сожалению, с вечера я готовился к утреннему чтению и, по сути, узнал о том, что с ней случилось, только когда брат Сэм передал мне ваши слова. Но с ней должна была присутствовать её личная охрана. Так что, как только я переговорю с ними, думаю, многое станет ясно.
– Буду ждать этих сведений. А пока, пожалуй, я больше не буду вас задерживать, и как можно скорее приступлю к своим прямым обязанностям.
Попрощавшись, старший епископ вернулся к своим коллегам, и все вместе они удалились из отделения капитана Делвинка, который молча стоял в дверном проёме кабинета и сверлил взглядом их удаляющиеся спины. Заговорил он, лишь когда вся свита покинула помещение.
– Итан, – обратился Йозеф к лейтенанту, ожидавшему начала этого диалога. – Это будет очень опасное дело, и я хочу, чтобы мы работали максимально скрытно и оперативно. – Капитан говорил тихо, но при этом у Гемельтона не возникало желания переспросить, он слышал каждое сказанное им слово. – В противном случае на нас свалится такое количество говна, что до второго пришествия не отмоемся.
– Понято, принято, капитан. Есть ли ещё что-нибудь, что мне необходимо знать?
– Есть. Полукровками сейчас занимается Рида, ей нужно передать информацию по этому делу – кратенько, в общих чертах, и чтобы она проверила, причастны полукровки или нет. В остальном действуем как всегда. Просмотреть записи с ночных мест, опросить знакомых, родственников и обязательно проверить её жизненный цикл за последнюю неделю или даже месяц. Вдруг она начала откланяться от своего обычного расписания.
– Хорошо, немедленно займусь этими вопросами. – Итан говорил без особого энтузиазма. Его можно было понять: ранние подъёмы по утрам и наваливание кучи проблем, связанных преимущественно с рабочим процессом. Это со временем начинало превращаться в рутину, но что поделать, работа есть работа.
23:15 – Ночной клуб “Мортус Маре”
Ночные клубы в городе запрещены не были, ведь где-то же людям, пережившим жесточайшую войну, нужно было отдыхать, потакая своим низменным порокам. Громкая музыка подливала адреналина в кровь, а полуголые официантки радовали глаз человека любого пола. Конечно, главное, чтобы за совершенное под покровом ночи, в сумраке тусклых ламп, душных и пошлых помещений, никому не было стыдно наутро.
Эвелин была скромной особой, старалась сильно не выделяться. Многие коллеги могли описать её как серую мышку, ничем не примечательную. На работе она носила строгий брючный костюм, который совершенно не подчёркивал её фигуру, стягивала волосы в хвост и часами просиживала штаны на своём рабочем месте оператора службы психологической помощи, которая была очень популярна в последние
Помимо работы, серость жизни Эвелин расползалась и на её повседневное существование. Она жила одна, не было даже кошки. Небольшая квартирка обставлена скромно, но в то же время уютно. Ничего лишнего, только то, что необходимо для жизни. За исключением маленькой тайны, которую незаметная днём Эвелин хранила в своём бельевом шкафу. Раз или два в месяц она открывала его и перевоплощалась в совершенно не свойственную ей ипостась. Накладывала выразительный макияж, надевала красное мало что скрывающее платье, того же цвета туфли. Распускала свой повседневный хвост и превращалась в роковую брюнетку с невероятно голубыми глазами. После чего Эвелин отправлялась в ближайший ночной клуб в поисках приключений.
И это была её ночь. Она чувствовала на себе вожделенные мужские взгляды всех возрастов. Эвелин, словно бабочка, порхала по танцполу и никому не попадалась, уворачиваясь от цепких рук возбуждённых кавалеров. Она ощущала себя живой, уровень эндорфинов зашкаливал в ней и бил в голову покруче любого алкоголя, который могли предложить в этом месте.
Ночь для неё заканчивалась тогда, когда кто-либо преступал черту, которую она сама определяла, выходя на охоту. Сегодня это была какая-либо грубость в её сторону. И вот – неловкое движение, некто слишком крепко сжал Эвелин за руку, и всё, через минуту бабочка со сложенными крылышками уже стоит на улице и ловит такси.
– Добрый вечер, мне нужно на Сдельную улицу, дом двадцать четыре, – спокойно, с отрепетированной речью Эвелин обратилась к подъехавшему таксисту.
– Без проблем, мэм, садитесь, – лаконично ответил водитель, всем свои видом показывая, что ему всё равно куда, лишь бы платили.
Эвелин села в машину на заднее сиденье и позволила себе немного расслабиться. В салоне играла тихая приятная музыка, а в воздухе витал лёгкий, еле заметный успокаивающий запах черешни. Дорога до её дома занимала, как правило, минут десять, за которые сложно было случайно уснуть, даже после рабочего дня, а сегодня был выходной, и молодая охотница была полна сил и бодра как никогда. Тем не менее её веки предательски начали закрываться, поначалу она пыталась бороться с этой сонливостью, но все попытки были тщетны. Уже через пару минут Эвелин уснула.
Очнулась молодая искательница приключений в незнакомом месте. Оглядевшись, она поняла, что находится в небольшой хорошо освещённой комнате. Белые стены без окон. Слева вдоль стены расположился ряд шкафов с прозрачными стеклянными дверцами, внутри которых можно было увидеть различные инструменты и пустые стеклянные банки. Сама Эвелин лежала на холодном металлическом столе, привязанная к нему плотными кожаными ремнями. Справа от неё была дверь, рядом с которой стоял стол, протянувшийся метра на два. Остальное место до угла занимал большой холодильник, его дверцы были не прозрачны, и увидеть, что находилось внутри, не представлялось возможным.