Орден последней надежды. Тетралогия
Шрифт:
– Поговорим, – согласился я, судорожно вспоминая все, что слышал о королевском любимце графе де Плюсси.
Человек, которого я всегда воспринимал как большого поклонника охот и балов, бабника и пустоцвета, содержит, оказывается, целую службу для каких-то особых поручений.
– Возьмите у него коня, – скомандовал Кёр.
Из темноты бесшумно выдвинулись две тени и аккуратно вынули уздечку из моих пальцев. Жак заботливо подхватил меня под локоток, повел в дом.
– А как относится к подобным забавам королевского секретаря граф Танги Дюшатель? – спросил я наконец.
– Без особого восторга, – отозвался господин Кёр. – Но кого это волнует? Короля забавляет соперничество личного секретаря и начальника охраны. Ну и, разумеется, Карл VII полагает полезным, чтобы особыми делами во Франции занимался не один из его людей, а сразу двое.
«Вот это как раз понятно, – мелькнуло у меня в голове. – Вон, в Америке спецслужб не перечесть, тут тебе и АНБ, и ЦРУ, и ФБР. Да и у нас в России то же самое творится».
В одной из комнат обнаружился накрытый к ужину стол. Жак жестом отослал слугу, сам налил мне вино. Я осторожно пригубил его и отставил кубок в сторону.
– Зачем я понадобился графу? Он ведь недолюбливает меня.
– Недолюбливает – слабо сказано, – хмыкнул собеседник. – Ну а с другой стороны, вы же не одна из придворных ветрениц, чтобы вас любить. Граф де Плюсси – человек дела. А реальность такова, что при королевском дворе в фавор входит новое лицо, прекрасно известный тебе аббат Бартимеус. Он пожертвовал на нужды монарха настолько значительную сумму, что вопрос о назначении его епископом Блуа уже решен.
Я взял с тарелки тонкий ломтик сыра, который сразу же растаял на языке.
– Дальше можно не объяснять, – сказал я. – Граф де Плюсси решил найти хоть какую-то малость, что могла бы скомпрометировать нового фаворита. И тут же вспомнил о моих обвинениях.
– Именно так, – согласился Жак Кёр.
Он откинулся на спинку кресла, руки скрестил на груди.
– Тебя задело, что ты ценен не сам по себе, а из-за информации, которой обладаешь?
Думаю, Жак понял мой взгляд, но глаз не отвел, тертый калач.
– Я рад, что хоть кто-то ознакомится с тем, что мне известно, – сказал я, немного подумав. – И если я смогу хоть в чем-то быть полезным графу де Плюсси, пусть только прикажет.
Если в моем голосе и недоставало энтузиазма, то Жак Кёр не обратил на это внимания. Он внимательно выслушал историю моих похождений в Англии и о последующих событиях во Франции, а затем начал задавать вопросы. Часа через два я стал заговариваться, веки налились свинцом и упорно не желали подниматься, в ушах появился тонкий звон.
– На сегодня достаточно, – решил мой собеседник. – Тебя проводят спать.
Он позвонил в серебряный колокольчик, дубовая дверь бесшумно распахнулась, вошедший слуга коротко поклонился, буравя меня тяжелым взглядом.
– Отведи нашего гостя в его комнату, – приказал господин Кёр. – А мне пусть подадут бумагу и чернила.
Я уже был в дверях, когда он добавил:
– С первой же нашей встречи я понял, что мы сработаемся. Рад, что не ошибся.
Следующие два дня я только и делал, что отсыпался и отъедался, затем Жак Кёр пригласил меня на ужин, плавно перешедший в беседу. Слушал я его очень внимательно, отчего не узнать, что может мне предложить человек, столь прекрасно разбирающийся в человеческой природе. Чиновник для особых поручений так замечательно разложил все по полочкам, так наглядно доказал, кто мои настоящие враги, а кто истинные друзья, что я чуть было не заплакал. Есть кому пригреть сиротинушку на груди, нашелся добрый человек, который не даст пропасть хорошо обученному телохранителю.
Вот только забота его мне без надобности!
Внешне я виду не подал, изобразил глубокую задумчивость, плавно перешедшую в невнятные, но искренние слова благодарности, а затем и в обморок. Кстати, последнее вышло само собой, все-таки изрядно укатало меня монастырское подземелье.
– В последнее время в Европе стало продаваться больше перца, прибыли французских купцов падают, налоги, идущие в казну, уменьшаются. Полиции удалось выйти на след контрабандистов, но никто из схваченных нами преступников так и не смог сказать ничего путного, все дружно кивают на Англию. Но вот что странно, перец, поставляемый оттуда, очень необычен. Внешне он не похож на ту пряность, к которой мы привыкли, но это, вне всякого сомнения, перец. Кроме того, нам удалось добыть кое-что еще.
Поджав губы, я разглядываю пару длинных стручковых перцев, выложенных на большой серебряный поднос, рядом с ними лежат сморщенные клубни картофеля, а вот и кукуруза, царица полей.
– А были там, где все это нашли, круглые плоды красного цвета? – в моем голосе звучат нотки надежды.
Жак Кёр медленно кивает, внешне он полностью спокоен, только в глазах время от времени начинают плясать огоньки, тогда чиновник прячет их за шторами век, боится меня спугнуть.
– Итак, что ты об этом знаешь?
И что ему ответить? Что кто-то из англичан открыл Америку и вовсю пользуется ее дарами? Нет, лучше сказать, что это все происки проклятых тамплиеров. А может быть, так…
– Есть мнение, что британцам известен новый путь в Индию, – прерывает Жак мои мысли.
– Во-первых, не британцам, а тамплиерам, которые скрываются под личиной Ордена Золотых Розенкрейцеров, – неохотно говорю я. – А во-вторых, это не Индия, а совершенно новые земли за океаном.
– Откуда ты знаешь?
– Сам догадался. Слышал в детстве моряцкие байки, что по ту сторону Атлантического океана непременно должна быть огромная земля, чисто для равновесия, – нахожусь я. – Подумай как следует, ведь иначе наш мир давным-давно съехал бы со спин слонов, которые топчут гигантскую черепаху. А мир ничего, держится. И потом, именно в новых землях должны произрастать необычные растения, которых никто еще не видел. А еще там должны водиться гигантские морские змеи, женщины-сирены и люди с песьими головами!