Орден последней надежды. Тетралогия
Шрифт:
– Погоди, – ошеломленно пробормотал я. – Да постой же! Ты же говорил только про левый форт!
– Обстоятельства изменились, Робер. – Жак вцепился мой в рукав так, что клещами не оторвешь. – Все пошло наперекосяк! Тебе придется захватить оба форта, иного выхода нет. Да, передай своим людям, чтобы нацепили белые повязки на правую руку. Только так их смогут узнать высадившиеся французы.
– Все, мне некогда! – он исчез, и я позволил себе грубо выругаться.
Больше не думая о красотах заката, я быстрым шагом отправился к себе. В ближайшие пару часов мне предстояло сделать кучу дел. Среди прочего – проследить, чтобы не забыли перебить всех соглядатаев в роте, ну а самое главное – повидать Спаркса, мастера по всякого рода тикающим и такающим вещицам.
Штурм мы начали сразу после полуночи, едва колокол церкви Святого Георгия отбил двенадцатый удар. Взять левый форт оказалось неожиданно легко. Я предъявил часовому полученный от Кера знак и заставил открыть ворота. Ни одного офицера не оказалось на месте, похоже, все они решили предаться чувственным удовольствиям. Им здорово повезло, ведь когда я вошел в здание небольшой крепости, все ее защитники были уже мертвы. Мои бойцы в азартными криками делили добычу, с трупов бесцеремонно стаскивали сапоги и кольчуги, кое-кто из покойников был раздет догола.
Я поднялся на крышу бастиона и внимательно оглядел порт. Отсюда открывался дивный вид и на гавань, и на город, и на те пять кораблей, что медленно выходили в море. Я узнал «Триумф» и «Мститель», прочие были мне незнакомы. Итак, война началась. Следующий ход был за мной. Я быстро спустился вниз и приказал сержанту:
– Пошли десять человек в порт. Где-то там находится мистер Спаркс, и я желаю, чтобы его со всем барахлом немедленно доставили сюда.
– Мне отправиться с ними? – спросил Брекен.
– Останься, ты нужен мне здесь, – бросил я.
Сержант отобрал людей, и те тут же убыли, я с удовлетворением отметил, что дисциплина в роте заметно подтянулась. Один из солдат все мялся поодаль, не решаясь подойти. Я жестом подозвал его:
– Докладывай.
– Вы были правы, сэр, – глотая слова протрещал воин. – Весь порох выведен из строя!
Ну конечно же, о каких еще "дополнительных мерах" мог говорить Кер? Не портить же заговорщикам дорогостоящие пушки, а подвезти к форту свежий порох – дело нескольких часов. Теперь исключен даже случайный выстрел в сторону входящих в гавань судов!
– Не беда, – улыбнулся я, – сегодня мы не будем ни в кого стрелять, не так ли, сержант?
– Да, сэр, – ответил Брекен. – И если мне позволено будет спросить, не пора ли нам выдвинуться к правому форту?
На секунду наши взгляды встретились, и я отчетливо осознал: вся та покорность, какую он демонстрировал с начала нашего знакомства, напускная, и сержант прекрасно знает, что мы здесь делаем. Еще я понял, что стоит хоть в чем-то нарушить план заговорщиков, и не сносить мне головы.
– Командуйте построение, сержант, – скомандовал я, и, едва Брекен отвернулся, сделал условленный знак.
Все произошло очень быстро. Сзади к сержанту подскочили сразу двое, он громко вскрикнул и рухнул на пол. Изо рта его хлынула кровь, Брекен забился в предсмертных судорогах.
– Тихо, – рявкнул я, перекрывая поднявшийся шум. – Всем молчать! Смотреть сюда!
Я поднял вверх серебряный медальон, тот, где роза ощетинилась шипами, и заявил, указав на труп:
– То, что было сделано, выполнено по моему приказу. Ваш сержант оказался предателем. К счастью, я вовремя его разоблачил. А теперь – разойдись!
Косо поглядывая на знак в моей руке воины разбрелись. На месте осталось шестеро, те самые лидеры, с которыми я беседовал несколько дней тому назад.
– Наша договоренность остается в силе, – заявил им я. – И я по-прежнему ожидаю от вас помощи.
Переглянувшись, они неохотно кивнули. Я сделал вид, что полностью удовлетворен, мне оставалось терпеть их общество не более пары часов. Колокол на церкви Святого Георгия пробил дважды, и к воротам форта подъехала тяжело груженая телега. Спереди восседал мастер Спаркс, следом шли воины, посланные покойным сержантом.
– Порох прибыл, сэр, – заявил он, улыбаясь во весь рот.
– А как другое дело? – тихо спросил я.
Он улыбнулся еще шире, и я облегченно вздохнул. Плечи расправились, последние часы я будто таскал на себе невыносимо тяжелый груз. Только сейчас я осознал, как сильно переживал за успех своей затеи.
– Зарядить орудия, – приказал я, – и приготовиться к бою!
Не прошло и получаса, как в гавань скользнула первая галера, за ней еще и еще. Я подождал, пока не пройдет первый десяток, и только тогда приказал открыть огонь. Привезенного Спарксом пороха хватило, чтобы потопить четыре галеры, затем пробудился порт, и в бой вступили экипажи стоящих у причалов судов. Загрохотали корабельные орудия, запылали новые галеры. Стало светло, словно днем, и сейчас я прекрасно различал реющие на мачтах венецианцев черные флаги с золотым обнаженным клинком острием вверх.
Похоже, что в правом форте тоже был испорчен порох, во всяком случае ни одно его орудие так и не сделало выстрела. А потому в охваченную пламенем гавань Барнстапла беспрепятственно входили все новые и новые галеры. Десятки галер изрыгали белое пламя, от которого корабли тамплиеров вспыхивали как спички. О, они отстреливались. Несколько галер, задрав нос или корму, медленно погружались в морскую пучину, вода с ревом хлестала в пробоины в бортах, кричали и молили о спасении утопающие.
Трем каравеллам удалось улизнуть в море, раскрыв паруса они мчались подальше от объятой пламенем гавани. Их никто не преследовал. Ловко маневрируя, галеры приставали к берегу, выплескивая ощетинившихся сталью воинов. В порту что-то грохнуло, я бросил в ту сторону взгляд и замер на месте. Но привлек мое внимание вовсе не столб пламени и дыма на месте одного из складов. Одна из галер промахнулась, выбросив раскалено-белую струю мимо цели, теперь вода в том месте пылала.
– Что за черт? – пробормотал я озадаченно. – Неужели греческий огонь? Но ведь секрет его приготовления утерян…
– Выходит нашли, – отозвался внутренний голос. – И кстати, долго ты собираешься здесь прохлаждаться?
– Внимание, – крикнул я, и все лица повернулись ко мне. – Всем одеть на правую руку белую повязку, и сидеть, как мыши в крупе! Когда бой в порту закончится, выходите, вас не тронут. Только не признавайтесь, что стреляли по галерам. Ну, чай не дети малые, разберетесь, что к чему. Мне же надо идти.