Шрифт:
Глава 1. Три отверстия
Ну я и дал ему в морду!
А нефиг было меня задирать! Но об этом чуть позже.
Таких как я иногда называют школота. Но я необычная школота. Во мне почти два метра роста и целых семьдесят килограмм веса. И еще я с брекетами. Моя улыбка очаровывает всех. Кто-то считает меня неудачником, а кто-то гением-вундервафлей. Привет мама и бабушка.
А еще я зануда. В какой-то момент я посчитал, что мне не идет пушок на лице. Пусть одноклассники носят густую и брутальную бороду. Мне же не идет.
С гордо поднятой головой я хожу по школьным коридорам, огрызаюсь на издевки и иногда получаю по морде. Не то чтобы я был слабаком, нет. Я тоже иногда бью в ответ, но… Почему-то всегда оказываюсь неправым. Я же задира, грубиян и хулиган. Так мне говорят.
Помню, как я танцевал с первой авторитеткой школы на «чаепитии». А на следующий день с ней разругался. Она позвала бородатых дружков-амбалов, и те защищали ее честь. А всего-то назвал её овцой, потому что она стала меня троллить. Я долго терпел. Честно. Но не это важно. Мне тогда набили морду. Было больно. На следующий день ходил с фингалом и никто не посчитал нужным посочувствовать. Даже учителя смотрели на меня со взглядом «опять нарвался».
Ну вот я и представился. А теперь возвратимся в реальность.
Сегодня я решил причесаться. Зализал отросшие до плечей волосы, и стал похож на мохнатое яйцо. Жирный кабан из младших классов снисходительно посмотрел на меня, ткнул пальцем. Компашка, сопровождающая его, весело заржала. А я школота чувствительная, раскраснелся как рак, стал нервничать. Обычно я первым не бью. Мне казалось, что это удел идиотов. Вот и сейчас, сомкнув железные зубы, я гордо прошел мимо. Да, до конца уроков меня бомбило, но я стоически терпел.
Не знаю почему меня перемкнуло на следующий день. Это был первый раз, когда я вмазал первым. Я шел после уроков со своим другом-меланхоликом. Он единственный, кто мог терпеть мой гундёж и занудство. Точнее, ему было просто пофиг. Вот и дружили. Мимо нас проходил тот самый амбал, решивший вчера развлечься за мой счет.
Ну раз уж меня считают таким плохишом, то надо соответствовать. Со мной-то же так часто делали.
Бам!
Я вмазал ему с силой своих длинных и костлявых рук. Неизвестно, кто пошатнулся сильнее. Он или я. Но как в боевиках он не вырубился. Даже не упал. Картина, о том, как я гордо прощаю своего недруга, на коленях умоляющего меня о пощаде, мгновенно улетучилась из головы.
— Ты ахерел, гнида! — выпучил он на меня свои шары.
— Нехер вылупаться было! — ответил я и сбросил с плеч почти пустой рюкзак.
В одиннадцатом классе на все предметы таскаешь с собой одну тетрадь. Учебники? Они же у соседа по парте есть. Мне, кстати, восемнадцать. Да, я поздно пошел в школу. И вмазал я несовершеннолетнему ребенку.
Дальше у нас как-то незаладилось. Единственной усладой для меня стало удивление в его глазах. Ну да, конечно. Как так-то? ОН да МЕНЯ ударил. Неслыханно!
Его ответный удар был ощутимый. А ведь он почти промазал. По обтекаемым ветром жилистым костям попасть не так-то просто. Было неудобно драться
Второй удар пришел мне прямо в морду. Блин, обычно все так быстро не заканчивается. Надо же было пропустить апперкот. Вот тебе и допрыгался. Проявил, называется, хулиганскую натуру.
Ну ничего. Бывает. Меня и раньше вырубали. Не страшно. Это как заснуть и проснуться с зудящей болью в голове и в жопе. Ой, ладно, в жопе, слава богам, обычно не зудело. А все остальное, как говорила знаменитая в свое время телеведущая Елена Малышева, — это норма.
НИХРЕНА ЭТО НЕ НОРМА!
— За орду!!! — орали тысячи глоток.
Я лежал в грязи. Во рту чувствовалась грязная жижа. Тело онемело, и я мог только безумно вращать глазными яблоками.
Первые минуты я не мог ничего понять. Шум, крик, взрывы и грохот. Я смотрел вверх, боясь пошевелиться. В голове мелькнули кадры из старых советских фильмов о второй мировой. Ну всё, пиздец какой удачливый я «попаданец». Стал апатично втыкать в звезды на ночном небе. Все равно подыхать. Никогда не видел таких звезд. Яркие, как костры. А луна! Две луны! Голубая и розовая!
Я не на Земле!
Сердце захерачило по ребрам так, что стало отдаваться в кадыке, но ступор понемногу отступал. Поняв, что нахожусь не в аду, и меня не собираются пытать черти за хулиганство в последний момент своей тупой жизни, я заставил себя сконцентрироваться на происходящем.
Я лежу на спине. Судя по всему, в небольшом кратере. Грязная вода стекала по стенкам и уже затопила половину моего тела, добралась до рта, не давая его открыть.
— Какфого фуя, — пробулькал я.
Вода поднималась. Еще немного и я утону. Может, тогда и проснусь. Штырит меня знатно. Мне и раньше снились реалистичные «попаданческие» сны, но этот побил все рекорды. Клянусь, что не буду больше смотреть порно-пародии на Скарлетт Йоханссон! Можно проснуться, а?
А потом пришла боль.
И понимание, что это не сон. Я скрежетнул зубами. Нога под водой болела так, словно к ней прижали раскаленный прут. Попытался пошевелить. Получилось с трудом, но, оперевшись на руки, я с кряхтением уселся.
Оперевшись. На. Руки.
РУКИ!!! Огромные серо-зеленые лапищи с каменными мозолями и зазубренными ногтями. Каждый палец толщиной с кабачок. Тяжело дыша и шипя от боли, я рассмотрел свое тело. Зеленое, мускулистое, в рваных шрамах и рубцах. Я был огромным как медведь. Метра три, не меньше.
С диким ревом в кратер залетело существо, напоминающее зеленого Николая Валуева. Только с волосами. Черная густая коса обмотана вокруг шеи. Огромные клыки из выпирающей нижней челюсти. Кольцо в носу.
Черт. Он меня сейчас сожрет! Инстинктивно я прикрыл лицо ладонями.
— Трайл! — взревело на меня существо. — Чего разлегся? Вперед!
Он схватил меня за локоть огромной лапищей и потянул. Я взревел от боли.
— Чо?! — гаркнул он.
— Н-нога… — выдавил я из себя.
— Что нога?! Где твой топор?!