Орлы или вороны
Шрифт:
— Дом какой? — спросил паренёк.
— А, чего? — Виктор отрешённо посмотрел на него, не сразу понимая, что тот спрашивает. — А, да, шестнадцатый номер, вот здесь направо, да, можешь тут и остановиться, в любом месте.
Он поблагодарил водителя, и тот сразу уехал, вероятно, подумав, что пассажир немного того, чокнутый. Виктор побрёл по улице, безразлично смотря по сторонам. Везде были запаркованы машины. Пустого места не было. В другой раз всё это его, конечно, заинтересовало бы, но не сегодня. Сейчас ему было страшно. Возможно, так страшно не было ещё никогда в жизни. Подошёл к своему подъезду. Новая железная дверь с кнопочным замком. А, это не замок — это домофон. Виктор помедлил немного и дрожащей рукой набрал номер своей квартиры. Что-то щёлкнуло, и послышались гудки. Слушал долго, но так никто и не ответил. Постоял немного,
— Кто там? — раздался женский голос.
— Это сосед, я ключ не взял с собой, откройте, пожалуйста, — каким-то не своим голосом сказал Виктор.
Женщина помедлила несколько секунд, но потом зазвучал зуммер, и Виктор открыл дверь. На третьем этаже навстречу ему попалась молодая девушка. Она с большим усилием одной рукой пыталась спустить вниз коляску. В другой руке был ребёнок, и получалось у неё, мягко говоря, не очень.
— Здравствуйте, — приятным голосом сказала она. — Не поможете спустить вниз коляску?
– Конечно, — сказал Виктор, подхватил двумя руками коляску и быстрым шагом сбежал до первого этажа.
Девушка поблагодарила его, сказав:
— Так неудобно, что лифта нет, спасибо вам огромное!
— Не за что, — отрешённо промолвил он и снова стал подниматься вверх по лестнице.
Пятый этаж, знакомая дверь. Виктор прожил здесь без малого пятнадцать лет. Сейчас было чувство, что он идёт не домой, а к кому-то в гости. Повернул ключ, открыл дверь — дома никого. Огляделся. На него тут же пахнуло нежилым помещением. Вроде всё на своих местах, всё убрано, но такая унылая, мёртвая атмосфера, как в склепе. Тут Виктор понял, что это всё он уже видел. Видел в том заброшенном доме, куда его послал Николас. Такой легкий налёт пыли на всём, полнейшее забвение. Тут взгляд его упал на Настины зелёные тапочки. Он купил их на рынке. Прикольные такие тапочки-лягушки, с лапками и глазами. Они ещё оба смеялись тогда, как смешно они смотрелись. Как луч света в тёмном царстве. Сильно защемило в груди, и Виктор даже ощутил боль в слёзных мешках, где-то под бровями. Не разуваясь, прошёл на кухню. Всё так же чисто прибрано, только кругом налёт пыли. Настины занавески были задёрнуты и выглядели теперь не радужно, как раньше, а с какой-то бабушкинской грустью. На столе, в жёлтом латунном подсвечнике — огарок свечи. Лужа воска расплылась по столу и была покрыта пылью. Холодильник выключен, дверца слегка приоткрыта. В пустом холодильнике, на дверной полочке — бутылка водки «Абсолют». Закрыл дверь, включил холодильник в розетку, он тут же тихо зашуршал. Прошёл в комнату. Всё на месте. Телевизор с лёгким налётом пыли. На столе — его ноутбук. Ровной стопочкой лежат листы с его записями, прижатые пластиковым органайзером. Открыл ящик, где хранились документы. В толстом прозрачном файлике — два паспорта: гражданский и загран, здесь же военник и документы на «Ниву».
Так, стоп. Документы были в машине, значит, машину они нашли. Получается, Виктора тоже искали. Почему тогда не зашли туда, где он прятался, там было не больше километра? Или зашли, но не увидели? Конечно, зашли, ведь обе двери были открыты. Возможно, с этими изменениями во времени он вообще находился в какой-нибудь другой реальности. Ладно, об этом потом. Покопался в документах: вот на квартиру, на гараж. Настиных нет. Настиного ничего нет, кроме тапочек-лягушек.
— Нуо, — вслух сказал Виктор, — открой мне доступ к информации на Настю Вересову. Давай, не упрямься, мне сейчас не до шуток.
Он точно знал, что Нуо его услышал. Он слегка завибрировал… даже нет, просто на мгновение как бы вздрогнул и слегка потеплел. Виктор смутно, но что-то увидел. Это было как сквозь дымку тумана, неявно и неразборчиво. Словно сквозь пелену он почувствовал, как Настя мечется от одной инстанции к другой. Вот она в милиции. Разговаривает со следователем. У неё на глазах слёзы, а капитан доброжелательно что-то ей говорит. Вот она дома, сидит за кухонным столом, подперши руками голову и молчит. О, а вот это интересно! Настя едет на пассажирском сиденьи, за рулём сидит Сиплый. Он чего-то оживлённо объясняет и жестикулирует. Настя кивает и тоже чего-то говорит. Потом всё обрывается, как лента закончилась.
Нуо в этот раз пожадничал.
В прихожей около вешалки — трубка от домофона. Значит, ставили ещё при Насте. И ключ от гаража висел на своём месте. В гараже, в кессоне, оставался пакет с деньгами, там должно быть восемь миллионов. Сейчас это казалось таким пустым и ненужным. На улице меж тем начинался день. Часы, видимо, давно остановились, батарейка села. Судя по всему, времени было около полудня, может, чуть меньше. Виктор не знал ни сколько времени, ни даже какой сегодня день недели. Выйти на улицу и спросить? Да бред. Захотелось завыть волком от всех этих непоняток. Да пошло оно всё! И Нуо, и Николас, и дед Михей со своей Найдой! Виктор сунул руку в карман, достал деньги: тысяч десять есть. Захлопнул дверь, бегом спустился на первый этаж и со всех ног бросился по улице. Он бежал в сторону проспекта Победы, туда, где остановки автобусов, трамваев. Если бы кто-нибудь его спросил, зачем, он бы не ответил. Он не знал, куда бежит. Просто не мог оставаться на месте, в этой мертвенно-опустевшей квартире. Оглянулся, увидел несколько машин. Одна — с шашечками, видимо, такси. Поднял руку, машина, резко затормозив, остановилась.
— Свободен? — спросил Виктор молодого паренька водителя.
Тот кивнул.
— Дружище, давай до ЧГУ прокатимся, — Виктор забрался на заднее сиденье и откинулся назад.
Пока ехали, начал понемногу успокаиваться. Озираясь по сторонам, то тут, то там замечал что-то незнакомое. Очень много новых магазинов, цветных рекламных вывесок. Кое-где подремонтировали дороги. Полным ходом шла реконструкция моста через реку Ягорбу.
— Давно мост делают? — спросил Виктор у парня.
— Да года два уж поди, — бросил тот через плечо. — Заколебали они этим ремонтом, каждый день пробки. Когда уж и закончат. А сам не местный? Или давно не был?
— Давно не был, — сказал Виктор. — Давно не был.
Подъехали к ЧГУ, паренёк развернулся и остановился.
— Восемьдесят, — сказал он.
Виктор кивнул. За четыре года цены особо не выросли.
— Подождёшь? — спросил Виктор, протягивая сотку. — Может, ещё куда прокатимся.
— Подожду, недолго если.
— Недолго, — сказал Виктор, выходя и озираясь на пустынное здание. — Слушай, а сегодня хоть какой день недели?
— Воскресенье было с утра, — удивился парень.
Виктор прошёлся около института. Воскресенье, можно было и сразу спросить. И чего он сюда приперся? Всё закрыто. Настя, по идее, должна быть на четвёртом курсе. Значит, у них в это время выпускные экзамены, сессия, или как там это называется. Если она всё же решила доучиться. Здесь делать было больше нечего, и он поплёлся обратно к машине.
— Парень, у тебя всё нормально? — спросил его таксист, когда Виктор подошёл к машине.
— Не знаю пока, — Виктор забрался обратно за заднее сиденье, протянул пятьсот рублей.
Водитель взял деньги и уставился на Виктора с немым вопросом: мол, куда?
— Давай немного здесь постоим. Я подумаю, — Виктор отрешённо смотрел в окно, прикидывая, что же дальше.
Вдруг сообразил: квартиры. Квартиры, которые они только сегодня оформили. Сегодня было четыре года назад.
— А поехали на площадь Металлургов, там покажу, — сказал он, явно оживившись.