Ортотрофия: основы правильного питания и лечебного голодания
Шрифт:
Но пастеризация наносит молоку больший вред, нежели просто потеря витамина С, и ни апельсиновый, ни томатный сок не может полностью заменить утраченные качества.
Вообще, «теория» о денатурировании некоторых наших пищевых продуктов и «компенсации» этой денатурации продуктами неденатурированными ложна и смехотворна независимо, идет ли речь о молоке или белой муке.
Допустим, что апельсиновый, томатный или лимонный сок предотвратит возникновение цинги у ребенка, потребляющего пастеризованное молоко. Но этого недостаточно. Недостаточно, чтобы наши дети просто избежали цинги. Мы хотим для них максимума здоровья и развития. У ребенка может не быть видимых симптомов недостаточности питания, он может казаться здоровым и тем не менее не иметь высокого уровня здоровья, который всегда желателен. Ложное представление о безопасности, которое дает людям процесс пастеризации, является лишь одним из пагубных его сторон. Он скрывает небрежность и нечистоплотность в обращении Основы правильного питания с молоком. В тех районах страны, где крупным молочным предприятиям с помощью министерства здравоохранения удалось запретить сырое молоко, так что нет другого молока, кроме пастеризованного, — матерям не остается ничего другого, как дополнять молоко. Эти добавки могут быть лишь в виде апельсинового, виноградного и других соков, причем в больших объемах, чем обычно предписывается.
Влияние денатурированной пищи
Денатурированная (ненатуральная) пища настолько изменена и извращена процессами механической обработки, отбеливания, консервирования, варки, маринования и т. п., что уже не в состоянии полностью удовлетворить потребности организма как это делает пища, созданная Природой.
Один из врачей, суммируя результат, писал: «Установлено, что диета, по всем принятым химическим стандартам признанная как содержащая достаточно „питания“, тем не менее неспособна обеспечить и поддержать нормальный рост и физиологическую форму, если в ней отсутствуют некоторые неизвестные вещества, находящиеся в тканях разных растений и животных. Нужно очень малое количество каждого из этих веществ, но каждый этот минимум не поддается сокращению, его нельзя сокращать».
Как дети, так и взрослые регулярно потребляют первый завтрак, состоящий из тушеной сливы и денатурированного злака с белым сахаром и пастеризованными сливками, тоста из белой муки, пастеризованного молока и, наверняка, бекона с яйцом. Но каждое это блюдо в большой степени денатурировано и химически извращено. Это — преимущественно кислотообразующие продукты. Фанатик витаминов скажет, что там отсутствует лишь витамины С и D и посоветует добавить немного апельсинового сока и рыбьего жира, чтобы сделать этот завтрак якобы полноценным. Распространенные в наше время знания о витаминах, заслоняющие все остальное (что и происходит), явно мешают так называемым диетологам видеть некоторые самые важные факты и принципы науки о питании — трофологии. Кроме потребляемых вами свежих фруктов и овощей все, что находится на вашем столе, уже претерпело какие-то изменения: ваше молоко пастеризовано, выпарено, прокипячено или конденсировано и стерилизовано; яйца — из-под кур, дающих в год две-три сотни яиц, вскормлены «сытой» и «богатой» диетой, приносящей им болезни; сахар — кристаллизованный, рафинированный, это отбеленный сок сахарного тростника или свеклы, откуда удалены все минералы и витамины; злаки — «расстреляны из пушек»: расколоты, протерты, расплющены, испечены, сварены, поджарены и вновь поджарены и прочими способами сделаны непитательными; пшеница измолота, ее витамины и минералы выброшены, мука отбелена и захимичена, ее самые важные элементы устранены процессом обмолота; мясная пища проварена, проконсер-вирована, пропитана добавками, просолена, прокопчена, замаринована, заморожена, превращена в сосисочную форму, хранимую на складе длительное время до употребления. Часто ей придают искусственный аромат, запах и цвет, возможно, что она к тому же и от больных животных. Сушеные фрукты — нагреваются для сушки, отбеливаются серой, долгое время хранятся и, наконец, на кухне проходят через тушение и смешиваются с сахаром перед употреблением. Процессы рафинирования, консервирования и нагревания, которым подвергается наша пища, разрушают чрезвычайно тонкие и деликатные, жизненно важные свойства пищи. Рафинирование и нагревание лишают пищу столь многих ее достоинств, что мы добавляем соль, сахар, перец, прочие специи и приправы, дабы сделать ее вкусной. Без таких добавок она пресная, безвкусная, безжизненная. Другое дело — натуральная пища: природа вложила в нее нежные запахи и ароматы, отвечающие потребностям вкуса и обоняния. Рацион, состоящий целиком или частично из непитательной пищи, не может хорошо и правильно усваиваться. Зачем тогда стремиться правильно возделывать почву, чтобы потом забирать из продуктов все питательное, ею вложенное? И когда врачи предписывают такую пищу для грудных и взрослых детей, для беременных и кормящих матерей, для разного рода больных, то они проявляют и прискорбное невежество в отношении ценности пищи, и вопиющее равнодушие к здоровью и этих детей, и беременных, и кормящих матерей, и больных с самыми различными заболеваниями. А собственным потреблением такой пищи и кормлением ею своих детей они выявляют свое собственное невежество. Восемьдесят лет назад доктор Магенди из Парижа довел одну группу собак до голодной смерти питанием из белой муки и воды, в то время как другая экспериментальная группа собак процветала на пище из цельной пшеницы и воды. Еще одну группу собак ученый довел до голодной смерти крепким мясным бульоном. Собаки, которым он давал лишь воду, потеряли значительный вес и тоже погибли бы при продолжении эксперимента, но выжили, получив потом нормальное питание. Но за это же время животные, получавшие крепкий мясной бульон, умерли от истощения. Собаки, посаженные на еду только из яичного белка, фибрина и желатина, через месяц умирали, хотя могли бы жить дольше, потребляя одну воду. За такое же время умирали собаки, которых держали на искусственно смешанной мясной пище. Собаки, которых кормили растительным маслом, клейковиной злаков и сахаром, погибали за четыре — пять недель. Собаки, потреблявшие только рафинированную пшеничную муку, жили всего 50 дней. Через 26 дней умер гусь, которому давали лишь яичный белок, а утка, которую держали на сливочном масле, умерла через три недели, причем каждая частица ее тела и перья были пропитаны этим жиром. Гусь, получавший только клейковину злаков, умер через 16 дней, сахар — через 21 день, крахмал — через 24 дня. Согласно наблюдениям доктора Пейджа, «голуби, цыплята и мыши прекрасно живут на „муке Грэхема“ (из цельной пшеницы), но погибают через три недели, если их переводят на рафинированную, очищенную от оболочки пшеничного злака пшеничную муку. У большой группы мышей, которых кормили лучшим сортом рафинированной пшеничной муки, за 3 дня развился запор и через месяц все они погибли. А такая же группа мышей, которым давали ту же муку, но из цельной пшеницы, процветали и набирали вес. В процессе извлечения муки из цельного зерна удаляется его внешняя оболочка, т. е. уходит 75 % пшеничного кальция, большая часть фосфора, четыре пятых железа и большая часть прочих минералов, а также семь восьмых тиамина и ниацина, три четверти рибофлавина. При обмолоте устраняется также большая часть пшеничного белка, причем лучшего качества, нежели остающегося в муке. Отруби крестьяне отдают своим животным — „ну и глупцы же эти смертные люди!“ При обмолоте выбрасываются 30 % пшеничного зерна и с ними практически все щелочные элементы. Пшеничная рафинированная мука столь бесполезна, что жуки-долгоносики и черви, которые охотно едят муку из цельной пшеницы, отказываются от нее в очищенном виде, разве только при большом голоде, после чего они за короткое время погибают. Насколько же правильно изречение: „Мы хвастаемся самой белой в мире мукой. Но в результате этого у нас самые истонченные волосы и самые слабые кости, зубы и нервы“.
Однако и одна только цельная пшеница (о чем говорилось в предыдущей главе) не поддерживает жизнь в нормальном состоянии. Рано или поздно, но естественный темп роста организма понижается, если в пищу не добавлять зелень. И потому многие „диеты“, применяемые в экспериментальных целях, не достойны этого названия. Так, у крыс, посаженных на „диету“: белая мука — 95 %, молочный кальций — 2,9 %, сода — 2,9 %, железо — 0,1 %, - за 30 дней развился рахит. И никто, кроме невежд, не может назвать это диетой. Содержащаяся в ней белая мука является единственным, что хотя бы отдаленно напоминает пищу.
Учеными был назван ряд диет с недостаточным количеством витаминов. Доктора Осборн и Мендель составили одну из них: рафинированный казеин — 18 %, кукурузный крахмал — 48 %, лярд — 30 %, соли — 4 % и 0,3 г сухих дрожжей (ради витамина Е). Но уже на глаз видно, что это — не диета: в названных веществах почти нет никакого питания, а соли — неорганические. Крахмал, как и лярд, лишены минералов, казеин — очищенный, т. е. лишен всех солей. И витамин А не единственный витамин, отсутствующий в этой „диете“. Эксперименты с „диетами“ такого рода не могут иметь практической ценности, позволяющей нам получить питание наше, наших детей и наших родителей. И нас не должно удивлять, что существование на такой „диете“ сколько-нибудь продолжительное время прекращает рост молодых животных. Вряд ли возможен рост организма этих животных после израсходования накопленных в нем резервов. А добавление одного ли нескольких витаминов к таким „диетам“ не сделает последние адекватными. Истинная диета должна состоять из натуральных продуктов.
Однако ни одна из перечисленных „диет“ не напоминает даже наихудшие из диет, когда-либо применяемых. Ниже приводится еще один пример таких экспериментальных диет, предложенных доктором Перси Хью из Гарвардского университета: „Берем соебобы (50 %), толченый овес (28 %), сухое цельное молоко (10 %), дрожжи (4 %), сливочное масло (5 %), агар (1 %), карбонат кальция (1 %), хлористый натрий (1 %), смешиваем это с водой и запекаем в тонкое сухое печенье (крекер). Мы получаем нужное количество чистой целлюлозы как грубый балласт. Эта диета содержит достаточное количество всего необходимого для поддержания жизни, кроме витамина С; но можно быть уверенным, что ни одно живое существо не получит от этого пользы без длительного и тщательного его разжевывания“ Но это заявление, будто такая диета содержит достаточное количество всего необходимого для поддержания жизни, кроме витамина С, является абсолютно безграмотной ложью. Это вовсе не диета, это — яд, если вообще что-либо. И уж определенно не пища. Натрий хлор — это обычная столовая соль, которая не перерабатывается и не усваивается организмом и выводится из него неизмененной в своем составе, что не происходит ни с одним из усваиваемых продуктов. Это — раздражитель, а не пища. И ее добавка не прибавляет ни одного из недостающих в пище элементов. То же самое с карбонатом кальция, который является бесполезной неорганической солью: она ничего не добавляет организму. Пытаясь доказать, что эта „диета“ лишена только витамина С, доктор Хью не принимает во внимание, например, окисление серы и фосфора в процессе такой обработки. Белки соебобов — высокого качества, но превращение их в крекер не приносит им никакой пользы. Или возьмем молочное содержимое этой „диеты“. Попадая в руки этого экспериментатора, оно в процессе сушки уже повреждается, а при варке еще больше разрушается. Принятый процесс „стерилизации“ (пастеризации) молока, который осуществляется при сравнительно низкой температуре, заставляет содержащиеся в нем кальций, магний и фосфор распадаться на составляющие соли, три из которых — фосфат кальция, фосфат магния и карбонат кальция — являются в таком виде практически неусваиваемыми, из-за чего их полезность сильно снижается. Происходит также частичное свертывание молочного белка; при этом в свертываемой части оседают соли. Так, в результате простой стерилизации молока имеет место значительное и физиологически важное сокращение образующих и питающих кости солей, содержащихся в молоке. А при применении еще более сильного и длительного нагревания, как при кипячении, например, этим солям и белкам наносится еще большее разрушительное воздействие. То же самое происходит с солями и белками бобов, овса и дрожжей, сливочное же масло делается практически неусваиваемым. Неудивительно после этого, что доктор Хью добавляет: „Ни одно животное не проживет на этой диете слишком долго, как бы тщательно ни разжевывало, ибо если ее не сменить, все животные, исключительно на ней живущие, за четыре недели погибают“. Мы в этом не сомневаемся, фактически и ожидали, даже если бы никогда и не слышали о витаминах. Посаженные на такую „диету“ животные не питаются, ибо это не пища. Мы еще не научились сотворять, даже имитировать сотворение жизненных веществ.
Мы знаем, что животные зависят от растений как своего питания и они не могут обратиться за ним непосредственно к почве. Мы не умеем ни синтезировать эти вещества в лаборатории, ни делать их на кухне или в лаборатории путем „очистки“ (извлечения из них солей), не нанося их питательным свойствам большого вреда. Ошибочно полагать, как думают эти экспериментаторы, что химические вещества образуют питание независимо от их формы и состояния. В своих опытах они вовсе не кормили этих животных пищей; ведь ими была сильно нарушена химия Природы, а разложение процессами рафинирования, тепловой обработки и изменения химического состава солей конкретных элементов делало их все как пищу бесполезными. Я сильно сомневаюсь, что „неизвестные вещества“, в отношении которых применяется термин „витамин“, являются натуральной пищей. Природа дает нам не витамины, а целостные яблоки, груши, капусту, сельдерей, салат-латук, апельсины, орехи и т. д. Витамином же может быть какая-то конкретная химическая структура, элемент цельной, необработанной, невареной пищи. Некритическое же приписывание всех зол, проистекающих от преимущественно ненатуральной пищи, отсутствию только витаминов является совершенной глупостью. В таких „диетах“ отсутствуют многие питательные факторы. Там часто нет незаменимых аминокислот, жиры обычно вареные, что делает их бесполезными. Глупостью является и приписывание лишь витаминам всего того улучшения, которое наступает в „диетах недостаточности“ от добавления фруктовых и овощных соков. В этих соках содержатся многие питательные вещества и элементы помимо витаминов — элементы, часто отсутствующие в разных повсеместно потребляемых ненатуральных диетах.
Нервы и мозг богаты фосфором. А полированный рис — эта классическая „причина“ болезни бери-бери — практически лишен растворимого фосфора. По словам доктора Берга, „Чемберлен, Блумберг и Килнборн указывали на то, что все пищевые элементы, которые известны как вызывающие болезнь бери-бери, бедны фосфором и калием“. Доктор Шуман обнаружил, что сразу после начала эксперимента с диетой соотношения азотистого осадка и особенно фосфора и кальция становятся заметно негативными и по мере усугубления „болезни“ все более неблагоприятными. „Доктор Скала, — пишет Берг, — упрекает физиологов, исследующих в опытах причины „болезней недостаточности“, за некритическое приписывание всех их проявлений витаминам, забывая при этом, что органические экстракты, используемые ими в экспериментах, содержат кроме этого и сравнительно большое количество неорганических веществ (минеральных солей), которые также имеют сильное влияние“.
Апельсиновый сок добавляется для обогащения пастеризованного молока. Полагают, что он обеспечивает витамином С, разрушенным в молоке пастеризованием. Но апельсиновый сок содержит и некоторые соли и органические кислоты, и в пастеризованном молоке эти соли также разрушены. Так снабжает лишь апельсиновый сок этими солями и витаминами? Одним лишь добавлением излишнего крахмала или крахмала вместе с жирами к натуральной пище, богатой так называемыми витаминами, доктор Маккэрисон сумел вызвать у обезьян, которых он кормил этой пищей, ди арею, дизентерию, диспепсию, расширение желудка, язву желудка и двенадцатиперстной кишки, инвагинацию, колит и нарушения функций толстого кишечника. Таким образом, крахмалистое отравление вызвало состояния, обычно приписываемые авитаминозу, несмотря на присутствие там того, что принято считать избыточным количеством витаминов. И если бы простое добавление небольших количеств витаминов в дефектную пищу было бы достаточным для объявленных целей эксперимента, это питание не имело бы подобных последствий. Маккэрисон также показал, что „нельзя отделять результаты дефектной и плохо сбалансированной пищи от деятельности тех микробов и простейших микроорганизмов, вредоносные последствия которых стали возможными благодаря этой неправильной пище“.
Но это то же самое, что сказать, что недостаточность питания и токсемия столь неразрывно связаны, что их нельзя отделить друг от друга. Как писал Берг, „прежде всего мы должны помнить, что при экстрагировании из некоагулируемого материала (невареной пищи) основания (щелочные соли) в основном превращаются в раствор, в то время как при экстрагировании из материала, где вследствие нагревания произошла коагуляция белка, в растворе преобладают кислоты. Этот факт частично объясняет поведение термолабильных витаминов, о которых имеются сообщения“.