Осел и морковка
Шрифт:
Отец пожалел бы. Прижал к сердцу, погладил по голове, угостил вкусненьким… Он умел утешать, но спрашивать его совета было бы глупо. Он всегда смотрел на мир со своей очень мужской точки зрения. Дочери всегда в его глазах были глупышками, за которыми нужен пригляд.
Только моя тихая, кроткая мама могла бы дать дельный совет. Она никогда не кричала, никого не ругала и не обвиняла. Она просто разбирала любую ситуацию по косточкам и предлагала несколько выходов, заодно называя плюсы и минусы каждого варианта. Не навязывала готовое мнение, а давала возможность составить свое. Сейчас мне очень не хватает ее спокойного голоса, очень хочется
Мама всегда видела выход там, где я не вижу ровным счетом ничего. Вернулась бы к Армандо, если бы могла… Но я ухитрилась уплыть на такое огромное расстояние, которое мне пешком и за месяц не преодолеть. К тому же идти назад глупо.
Придется продвигаться вперед. Поплыву дальше, так довольно быстро получается. Плот у меня хоть и не настоящий, но показал себя неплохо: не перевернулся и не потопил меня. Мне бы до Элидианы добраться, а там я уж как-нибудь.
Пока нужно до утра дожить, не заработав воспаления легких. Сейчас притащу еще хвороста и устроюсь спать у костра. Если станет холодно, всегда можно в костер веточек подбросить. А утром в голову придут хоть какие-то здравые мысли…
Засыпая, еще раз вспомнила маму и подумала: есть одно, за что она бы меня похвалила. Я не поступила подло с Армандо, не забрала все вещи. Пусть я обездолила себя и сейчас страдаю от собственной глупости. Лучше так, чем радоваться собственной подлости.
Правда, не ко времени проснувшаяся совесть намекала, что бросить вот так, без объяснения причин, того, кто тебя спас, не самый благородный поступок, но я ее заткнула. Пусть не мешает спать!
Обсохнув и согревшись у костра, я заснула как убитая и открыла глаза только тогда, когда солнышко начало вовсю пригревать. Вскочила, огляделась…
Костер давно догорел, высокие стенки оврага не мешают дневному светилу заглядывать на самое его дно… Время ближе к полудню.
Перекусим и в путь. Я набрала воды в лист лопуха, свернув его и скрепив край травинкой, достала кусок лепешки, оставшийся с вечера, перекусила. Затем подобрала свои нехитрые пожитки и выбралась на берег Виэли. Он был пуст. Никаких признаков моего плота. Только на песке разводы от высокой волны как раз в том месте, где я его оставила.
Видно, ночью поднялся ветер и унес ничем не прикрепленную конструкцию. И что мне теперь делать?
Впервые с того дня, как пришла весть о смерти Антонио, я расплакалась. Вместо того, чтобы искать выход из создавшегося положения, позорно ревела, вспоминая все плохое и злое, что было в моей жизни за последние годы. Слезы текли без остановки и никак не желали заканчиваться. Я вытирала их подолом и мрачно констатировала, что он становится такой мокрый, как будто в реке побывал.
Но все когда-нибудь кончается, кончился и мой рев. Я с удивлением отметила, что он пошел мне на пользу: на сердце полегчало. А бабушка еще всегда нам запрещала плакать и ругала, если увидит чьи-то слезы. Мама, правда, разрешала и даже прятала плачущих у себя в комнате, пока глаза не просохнут. Я редко пользовалась ее добротой и гордилась этим. Выходит, зря. Горе действительно вылилось, оставив мокрое пятно на подоле и легкость пустоты в душе.
Теперь можно собраться и пораскинуть умишком. Что у нас есть в активе? Ничего. Дальше двигаться придется по берегу пешком. Идти вдоль воды по узкой полоске песка не выйдет. Она есть далеко не везде, как не везде можно залезть наверх, туда, где виднеется лес.
Значит, надо подняться по оврагу и выбраться на поверхность, а затем, держась берега, продвигаться вниз по течению.
Я в Мангре, а Армандо меня предупреждал: здесь магов не любят. Значит, чем меньше я буду сталкиваться с людьми, тем лучше. Первый пункт моего путешествия — остров Валарен на слиянии Виэли и Каруны. Там, по словам все того же Армандо, обосновалась община магов и ведьм. Надеюсь, они мне помогут.
Овраг оказался не таким уж большим, очень скоро я вылезла на усыпанную сосновыми иглами лесную подстилку. Подлеска здесь почти не было, золотистые стволы уходили вверх, раскрываясь на огромной высоте хвойными зонтиками. Было сухо, тепло и чудесно пахло смолой. По такой красоте идти будет приятно. Еще бы еды где-то добыть…
Я вспомнила слова Армандо, что в лесу от голода не умрешь, и приободрилась. Надо вернуться к реке и двигать вдоль нее. Глядишь, удастся набрести на земляничную поляну. Остальные ягоды еще только в проекте, а эта уже должна была созреть.
Очистив и высушив одежду подходящим заклинанием, я пошла вперед, жалея только о том, что на мне нет башмаков. Из-за этого придется быть очень осторожной.
До самого вечера ничего не произошло, если не считать, что я набрела-таки на землянику и наелась от пуза. С размоченной лепешкой она пошла как нельзя лучше, придав мне сил. Ближе к ночи я набрела на еще один овраг и устроилась в нем. Укромно, к воде поближе, да и хворост уже готовый. Терять мне больше было нечего: в плащ я завернулась, а сумку пристроила под голову.
В этот раз всю ночь меня донимали сны. Сначала снилась бабушка. Она была очень разгневана и ругательски меня ругала. Мол, она нашла мне подходящего мужчину, который способен меня вытащить из той задницы, куда я по своей глупости угодила, а я от него сбежала.
Очень я сомневалась в том., что моя покойная бабулечка стала бы специально подсовывать мне Армандо. Скорее, это моя неугомонная совесть, не пробившись ко мне за день, влезла в сон и оттуда пытается меня достать.
Затем мне приснилась надвигающаяся на меня целая толпа толпа мужчин в форменных мантиях кортальских армейских магов. Я бы сама такую носила, если бы Лапунда довез меня до крепости. Эти маги явно были настроены против меня. Они молча медленно сжимали кольцо, но я не видела их лиц, прикрытых капюшонами. Наконец один из них открыл лицо и я с ужасом узнала Антонио. Его взгляд был устремлен на меня и, казалось, прожигал насквозь. Я обрадовалась, подумала, что сейчас он меня спасет, но вместо этого он выбросил вперед руку с наставленным на меня пальцем и закричал: "Ведьма!".
Я тоже закричала и проснулась. Никого. Тишина, еще даже не начало светать.
Подкинула хворосту в костер, легла на другой бок и завернулась в плащ покрепче.
Под утро мне приснился еще один сон. Меня звал грустный, усталый голос. "Дина, где ты? Где ты, отзовись?!"
Армандо? Он меня ищет?
Ответ пришел сам и сразу. "Конечно, дурочка, я тебя ищу! Как я могу тебя бросить в чужой стране одну — одинешеньку? Дина, милая, скажи, где ты?"
Но я молчала. Во — первых, не верила, что Армандо смог до меня докричаться, слишком велико расстояние. Думаю, это опять моя совесть воду мутит. А во — вторых… Что я ему скажу? Я и сама не знаю, где очутилась. В Мангре, вот и весь сказ.