Осень прежнего мира (Семь цветов магии, Ралион 3)

Бояндин Константин Юрьевич

– Сходи да проверь, – карлик ехидно улыбнулся. – Поймать тебе сурка?

– Зачем было его так… – Ользан замялся, – разделывать? По-другому нельзя было?

Друид покачал головой.

– Радуйся, что времена изменились, друг мой. Всего лишь десять тысячелетий назад все наши ритуалы требовали кровавых жертв. Иногда – человеческих. То, что я сделал – всего лишь повторил то, о чём гласили письмена. Кстати… Что ты сказал там, перед тем, как я провёл ритуал?

Ользан нехотя повторил.

Карлик вновь покачал головой.

– Меня пугает то, что узнаёшь, юноша.

Ты слишком молод, чтобы получать знание таким образом… Смотри, не перестарайся…

Ользан вспыхнул.

– Не обращай на него внимания, – толкнул его локтем в бок Веркласс. – Большая часть наших находок – твоя заслуга. Всё в порядке, Олли. Охтанхи просто слишком стар, ему сами боги велели ворчать по любому поводу.

– Молод ты обо мне судить, – произнёс карлик с надменным видом и встал, опираясь на свой посох. Все остальные рассмеялись – и Охтанхи в том числе. Неожиданно Веркласс вскочил и указал дрожащим пальцем на посох друида.

– Ты… ты же оставил… – искра озарения мелькнула в изумлённых глазах лучника и он полез в свой мешок. Лук оказался на месте. В глазах Веркласса засветилась безумная радость.

Ольт, также поражённый, извлёк из кармана серебряный свисток и уставился на него, словно не понимая, что это за вещь.

Ользан, ахнув, хлопнул себя ладонью по правому боку. «Кошелёк» был там – вместе со всем грузом, что был внутри. Со всем, что вообще было у Ользана.

Все трое уставились на карлика, в глазах их читалось и восхищение и недоверие.

– Император великодушен, – указал карлик рукой на гробницу. – Не стоит говорить, что его империя исчезла.

Четверо очень долго стояли рядом, бок о бок, глядя в сторону гробницы. Могучее дерево мирно шелестело листвой; птицы безбоязненно садились на его ветви.

XIII

К вечеру со стороны южного прохода донеслось конское ржание.

Охтанхи вскочил и посмотрел в ту сторону.

– Вовремя, – он хлопнул в ладоши. – Сюда, мои дорогие.

Спустя каких-нибудь пять минут подошли три лошади – выглядели они обычно, но, как уже узнал Ользан, были тяжеловозами. Стражам сразу же нашлась работа – за которую они взялись с удовольствием. Несмотря на высокую плату, на некоторое разнообразие, наблюдение за археологами привело их в состояние, близкое к унынию. Что ж, могли бы быть и разбойники.

Ользан немало бы удивился, если бы узнал, что солдаты не видели никакой гробницы. Всё, что они заметили – это появление могучего дерева. Вот уж будет о чём рассказать! Хоть и не очень великое, а всё волшебство. В городах применение магии было строго регламентировано – и многие жители Ралиона проживали свой век, недоумевая, что же понимает под «магией» весь этот учёный люд…

– Кому можно об этом рассказывать? – спросил Ользан, неожиданно вспомнив Коллаис. Тут же он осознал, что страшно скучает по ней. Экспедиции, как средству отвлечения, была грош цена.

Веркласс задумчиво взглянул на него.

– Мозги у тебя на месте, – проронил он, наконец. – Кому сочтёшь нужным. Сам понимаешь, что охотники до золота найдутся. Так что думай. В любом случае, не теряйся в Оннде. Нас ждут через три дня во Дворце Мысли и ты там будешь главным докладчиком. Смотри, не загордись.

Ользан неловко усмехнулся, и разговор продолжался уже на другие темы.

– Кстати, – спросил он Илитанну, пока Веркласс с друидом о чём-то оживлённо спорили, вглядываясь в глубины килиана. – Что это за свисток у тебя? Если не секрет, конечно.

– Секрет, – ольт улыбнулся. – На, попробуй.

Ользан взял в руки небольшую изящную безделушку и с сомнением посмотрел на неё. Затем осторожно прикоснулся к свистку губами и легонько дунул.

Мелодичная птичья трель вырвалась из свистка. Но, судя по всему, лишь Ользан да Илитанна заметили её. Ользан сразу же опустил руку со свистком, но мелодия продолжалась. Юноша поспешно встал – ему казалось, что он взлетит, если проделает это слишком быстро. На какой-то момент все его чувства обострились. Он увидел долину и смутно видневшийся северный перевал далеко за ней. Он увидел каждую ночную бабочку, каждую мошку, – всё единой застывшей картиной, словно выхваченной вспышкой из темноты. Запахи долины обрушились на него, Он опустил голову вниз и увидел – смутно – нечёткие тени, что скользили неторопливо где-то под ногами.

Тут же всё и окончилось.

Ошеломлённый всем, что неожиданно обрушилось на него, Ользан едва не рухнул наземь. Илитанна стоял рядом и наблюдал за ним. Молча, без усмешки.

– Честно говоря, я так и не понял, что он делает, – признался юноша, возвращая ольту его собственность.

– Он для каждого свой, – заметил тот, убирая свисток прочь. – Поскольку я не знаю, что он сделал для тебя, мне трудно сравнить. Впрочем, мне и описать-то трудно. Скажу только, что мне было сказано: использовать только в безвыходных ситуациях.

– И часто ты его использовал?

– Один раз. Как и ты, из любопытства…

* * *

Обратная дорога была достаточно однообразной. Первые два дня повозки, тяжело груженные людьми и ящиками, двигались быстро: дорога шла под гору. Веркласс, когда устраивали привал, сочинял один за другим отчёты об экспедиции и, время от времени, рвал листы на части. Главная трудность, как он объяснил, была в том, чтобы, с одной стороны, убедить правительство продолжать финансировать его экспедиции, а с другой – дать информации настолько мало, насколько возможно.

– Не то сюда сам знаешь зачем повалят, – пояснил он, уничтожая пятый вариант своего отчёта. Участвовать же в его составлении он никого более не допускал.

…В конце концов они миновали один за другим Терлинг и Валлир – самые северные города Федерации – и потянулись бесконечные поля. Слева и справа они тянулись – куда хватало взгляда. Этим количеством зерна можно было бы накормить несколько Федераций, заметил Ользан. Зачем столько много? Ведь, насколько всем известно, Федерация издавна торгует с Алтионом, который снабжает продовольствием весь Континент. Друид только пожал плечами.