Осенние цветы
Шрифт:
— Переведёмся?..
— Да, — невозмутимо кивнул Фред. — Я не собираюсь оставлять тебя одну, с моей стороны это было бы безответственно. Мы поедем в Рудагу вместе. Там хорошие преподаватели, дипломы котируются даже в Императорском госпитале, я сегодня специально подробности узнавал.
— Фред… — От мощного прилива чувств у Ив даже голова закружилась и дыхание спёрло. — Спасибо тебе… Не очень понимаю, чем я это заслужила, но…
— Смеёшься? — Он покачал головой, серьёзно глядя на Ив жёлтыми птичьими глазами. — Ты первый человек в моей жизни — не считая родителей, брата и сестры — который общается со мной, не как с увечным аристократом. Все — и титулованные, и нетитулованные — всегда пытались самоутвердиться за мой счёт, показать,
— А девушки? Ты же говорил, что…
— Девушек интересуют в первую очередь деньги, — язвительно улыбнулся Фред. — Аристократки со мной связываться не рискнут, сама понимаешь, а нетитулованные, понимая, что свадьба им не светит, рассчитывают на богатые подарки. И на то, что я буду рад, когда меня облагодетельствуют из милости. Противненько, знаешь ли. Поэтому перестань выдумывать и благодарить меня ни за что. Ты — мой друг, Ив, и я не хочу тебя терять. Можно сказать, действую исключительно из эгоистических соображений.
Фред задорно усмехнулся, и Ив не удержалась — ответила ему слабой, как тень в сумерках, улыбкой.
30
Следующие несколько месяцев закрутились в её жизни колесом, завертелись так быстро, что Ив не успевала толком осознавать происходящее. Фред словно делал всё специально таким образом, чтобы она не могла опомниться и начать предаваться грустным мыслям. Сначала они забирали документы, затем пару дней собирали вещи — Ив при этом жила в столичном доме Фреда и успела перезнакомиться со всей его дружелюбной семьёй, — после переезжали в Рудагу, оформлялись в местном филиале их научно-исследовательского университета, обустраивались в общежитии, знакомились с однокурсниками… От количества событий кружилась и болела голова, и в какой-то момент Ив почти отпустила происходящее, позволив Фреду делать всё, что его душе угодно, и тащить её за собой. Впрочем, грех было жаловаться — друг устроил их обоих самым лучшим образом. Ив даже досталась комната на одного человека в общаге, что учитывая плотность студентов было практически чудом. Самому Фреду повезло гораздо меньше — он поселился ещё с двумя парнями, которые в первый же вечер захотели проверить аристократа на прочность, в результате на следующее утро оба сверкали здоровенными фонарями под глазами, тогда как Фред просто улыбался своей любимой язвительной улыбочкой на абсолютно целом лице.
Остальные однокурсники тоже быстро смекнули, что с новеньким лучше не связываться, и от Фреда отстали. Не полюбили, но зауважали. А вот на Ив смотрели косо, но ей в то время это было безразлично — слишком ещё кровоточила рана, нанесённая расставанием с Тианом. Поэтому на понимающие пошловатые усмешки и произносимое шёпотом прозвище «аристократкина подстилка» Ив обращала внимание даже меньше, чем на муравьёв в траве.
А вот Фред обращал. И запоминал всех, кто осмеливался обидеть Ив хоть словом, хоть взглядом, чтобы в дальнейшем поставить на место. Делал он это всегда по-разному, но каждый раз виртуозно — кого-то размазывал на семинаре, высмеивая уровень интеллекта в собеседнике во время спора, кому-то отказывал в списывании, займе денег или любой реальной помощи. Все знали, что с Альфредом Вайториусом лучше если не дружить, то хотя бы не ссориться — иначе будет больно. Не обязательно физически, но морально точно.
В результате к концу третьего курса Фред мало того, что был лучшим по результатам экзаменов, так ещё и декан факультета решил назначить его старостой курса, выпнув с этой почётной должности одну девицу, которая несколько раз смела морщить свой хорошенький носик при виде Ив. Девица присмирела, Фред ходил важным петухом, а сама Ив…
Что ж, она могла бы откровенно признаться — если бы не Фред, она бы не выдержала учёбы. Он тащил её за собой все месяцы, день за днём и час за часом — сидел вместе с Ив за домашней работой, объяснял чуть ли не каждый абзац учебников по три раза, помогал с контрольными, докладами и курсовыми. Несмотря на все его старания, лучшей, как было в Грааге, Ив не стала, но в первой пятёрке всё же отметилась.
— Ничего, — махнул рукой Фред, увидев итоговые списки в конце года, — в следующем году ты всем покажешь, на что способна. Время-то идёт.
Время действительно шло, но легче Ив пока не становилось. И Фред ещё не знал, с какой старательностью она пересматривает почти всю прессу, отыскивая любую информацию о Тиане или его отце. И с какой тревогой смотрит на север, где багряным заревом полыхает Геенна.
Летом им с Фредом пришлось расстаться — он отправился в столицу, к своей семье, Ив же поехала в родную деревню, где её ждали родители, сестра с мужем и три племянницы. Все здоровые, целые и невредимые, и Ив не могла нарадоваться на то, что это так, что она смогла уберечь родных от опасности. Пусть даже ценой ссоры с Тианом… Но им всё равно не светило совместное будущее, поэтому — неважно.
За лето она вновь настолько наобщалась с детьми, что в Рудагу возвращалась с отчётливым ощущением облегчения и новым витком мыслей о том, что в ближайшие лет пятьдесят детей ей точно не захочется.
Уже возле общежития Ив вдруг заметила двоих однокурсниц из числа особенно симпатичных, а рядом с ними — какого-то незнакомого парня, высокого и стройного, в кожаной куртке с накинутым на голову капюшоном. Девчонки заразительно смеялись, стреляли глазками и всячески заигрывали с собеседником, и делали это настолько откровенно, что Ив даже слегка смутилась.
«Интересно, что это за парень?» — подумала она, когда он вдруг обернулся, сияя знакомой тёплой улыбкой её Фреда.
Её. Фреда.
Ив почудилось, что её разом окунули головой в ледяную воду. Дыхание перехватило, и страх расползся по телу крошечными змейками и колючими иголками, кинжальной болью собираясь возле сердца.
— Иветти! — Фред, шагнув вперёд, приобнял её и чмокнул в висок. — Прекрасно, что ты приехала! А то я уже успел заскучать. — Однокурсницы после подобной фразочки синхронно скривили мордашки. — Пойдём скорее! Ты обедала?
— Д-да, — кивнула Ив, толком не понимая, на какой вопрос и что именно отвечает. Она не ела с самого утра, но сейчас это было не важно.
Увидев Фреда после долгого расставания в компании двоих явно заинтересованных в нём девушек, Ив неожиданно безумно испугалась, осознав, что так не может продолжаться вечно. Весь третий учебный год Фред таскал её за собой, помогал, поддерживал, и она уже успела забыть, каково это — жить без него, рассчитывать только на себя. Она завтракала, обедала и ужинала с ним, ходила с ним на занятия, проводила время после занятий — в общем, Фред составлял значительную часть жизни Ив, если не сказать даже, почти всю её жизнь. Но ведь они — не возлюбленные, несмотря на то, что все вокруг думают иначе, они — просто друзья. И Фред, рано или поздно найдя себе девушку, станет проводить с Ив гораздо меньше времени. Не будет больше с ней возиться, приносить полдник в комнату общаги, дарить милые цветочки — «потому что иначе нашей конспирации конец» — и прочие такие нужные ей мелочи… А учитывая интерес девчонок к Фреду, подобное будущее ждёт Ив очень скоро.
Она шла к своей комнате, от безнадёжного ужаса перед неведомым совершенно ничего не соображая и не слыша, как друг рассказывает о проведённом лете — о свадьбе сестры, о первенце брата, о собственной недельной практике в Императорском госпитале, куда его пообещали взять после окончания учёбы… Ив ничего не слышала: она была охвачена страхом. И, когда они вошли в комнату девушки, стремительно обняла Фреда, прижалась к нему, пряча на груди взволнованное лицо, и прошептала:
— Защитница…