Ошибка сказочника
Шрифт:
Он снова повернулся к Велизарию. Учитель задумчиво провёл рукой над его ладонями, и между ними слабо колыхнулась и тут же пропала синеватая туманная дымка.
Метелица ахнула. Велизарий свёл брови.
– Троекуров, это… – Велизарий не сразу подобрал слова. – Это немыслимо! Рассеянный Лонгир! Как ты смог собрать его для такого, скажи?! И что бы ты сделал с камнем?!
* * *
Ядвига предлагала оставить девочек у себя. Говорила, что Кеше тяжело будет с маленькой, обещала привозить их в Халдон каждый месяц. Велизарий с сомнениями
Он всё решил, девочки отправятся с ним. Велизарий не настаивал, и Ядвига сдалась тоже. Дело решил категорический отказ Маши расставаться с братом. Сейчас она, одетая и обутая, сидела на ковре между Метелицей и Соловьём и ревниво смотрела за сестренкой, посапывающей на руках у Метелицы. На время полёта, убедила Метелица Машу, только на время полета. Так безопаснее. Как только приземлятся, она сразу же вернёт ей сестрёнку.
– Троекуров! – позвал Велизарий Кешу, опять выводя того из задумчивой прострации. Всё то время, что они улаживали дела с урядником, хоронили обугленные тела родителей и Василисы, собирались в дорогу, подросток хмуро молчал, думая о чём-то своём. Каждый раз, когда его о чём-то спрашивали или звали, он словно выныривал из глубины сознания, несколько секунд осмысливал услышанное и лишь потом отвечал.
Так и сейчас. Кеша отвернулся от озера, по которому блуждал рассеянным взглядом, посмотрел на Велизария. Тот кивнул на стоящую рядом Ядвигу.
– А, да, – Кеша меланхолично обнял её. – Спасибо, Ядвига Михайловна.
– Не за что, мой дорогой! – она погладила Кешу по щеке. – Надумаешь вернуться – заходи всегда. Здесь вас всех примут в любое время.
Кеша молча кивнул и направился к ковру. Но сделал только пару шагов, остановился, словно что-то вспомнив, и повернулся. Велизарий с Ядвигой смотрели на него с некоторым беспокойством.
– Где её перстень?
– Что? – растерялся Велизарий.
– На крёстной не было перстня с Лонгиром. А я искал. И на теле, и рядом. Перстень мог расплавиться, но камень не горит, вы знаете. Я не нашёл его.
– Может, забился где? – с беспокойством предположил Велизарий
Он не зря беспокоился, он знал, что это не так. Велизарий лишь надеялся, что Троекурову сейчас будет не до этого. Напрасно надеялся.
– Она могла справиться с огнём в любом состоянии, – Кеша затруднённо качнул головой. – Но не справилась. Почему? У неё не было Лонгира?
– Думаешь, украли? – Велизарий не хотел представлять из себя дурака в глазах Троекурова. Он знал, что ему это, рано или поздно, аукнулось бы.
Кеша угрюмо кивнул.
– Если и так, то после смерти. Маша сказала, что ночью перстень на ней был. Почему же она не справилась?
– Иногда так бывает, Троекуров, – мягко сказал Велизарий. – Даже лучшие волшебники в таких условиях могут не справиться.
– Это я виновата, – горько произнесла Ядвига. – Васса была у меня вечером, накануне, и мы с ней изрядно накачались. Наверное, поэтому… Если бы я только знала!
Кеша молча и хмуро смотрел на Ядвигу. Велизарий осознал, что не может понять, о чём он думает. Это его беспокоило.
– Никто ничего не знал, Яга, – примирительно произнёс Велизарий. – Ты точно ни в чём не виновата. А перстень Василисы…
– Надо найти его!
– Да. Но не сегодня, – решительно заявил Велизарий. – Если его украли, нужен розыск, а это дело не на один день. У меня есть кое-какие связи и возможности, я приму меры. Такие камни, как у Василисы, не пропадают бесследно. Рано или поздно, он всплывёт где-нибудь, и мы его вернём. Ты получишь его, как законный наследник.
Кеша коротко взглянул на Велизария и кивнул. Что ему нравилось в подростке, помимо всего прочего, это его немногословность.
– Ну ладно, – Велизарий понял, что пора закругляться. – Яга, ты смотри, если вдруг тут кто-то объявится с камнем Василисы…
– Сообщу первым же делом, – заверила Ядвига.
Велизарий торопливо чмокнул её в щеку, кивнул на прощание и, взяв Кешу под локоть, подвёл его к ковру. Сейчас между Соловьём и Метелицей устроилась Маша, и Кеша опустился на ковёр рядом с Велизарием.
Велизарий взмахнул рукой и стал медленно поднимать ковёр. Помахала на прощание Маша, Метелица, Соловей, и даже Кеша поднял руку, по-прежнему думая о чём-то своем. Ядвига махала в ответ, пока ковёр не скрылся в сгустившихся сумерках за кронами деревьев.
Глава 6
Две подружки
Почему всё сорвалось, Маргарита не знала. Знала лишь, что с этого начались все их по-настоящему серьёзные проблемы.
Она болтала с Ликой на балконе, с которого открывался отличный вид на восточную часть города и обширную вымощенную площадь перед дворцовым крыльцом. Справа площадь ограничивал примыкавший к южному крылу дворца Арсенал, слева – гвардейские казармы. Впереди площадь закруглялась и переходила в широкую Дворцовую улицу, пересекавшую город вплоть до Восточных ворот.
Через эти ворота ввозил вчера в город царевич промокшую и измученную Маргариту. Она тогда так устала, что ей было ни до чего, и город промелькнул перед ней, как в тумане, размытым пятном. Сейчас же, стоя на балконе в тепле и удобстве, Маргарита жадно рассматривала сказочный Волхов и живо расспрашивала Лику, тыча пальцем и требуя рассказать, что это и зачем.
Лика лениво, периодически зевая и прикрывая ладонью рот, рассказывала. Она не выспалась. Ей ещё не приходилось вставать так рано, когда в семь утра испуганные сенные девушки постучали в спальню и сообщили, что до неё добивается вчерашняя гостья и утихомирить её нет никакой возможности.
Маргарита потребовала отвести её к Лике сразу, как встала. Она просто не представляла, к кому ещё идти и с кем провести время. Очевидно, что не с царицей и уж точно не с Коломной. Маргарита подумала со смущением про Ивана – да, с ним бы она хотела побыть. Но она совершенно не представляла, о чём говорить, да к тому же и вовремя сообразила, что был с ней царевич не слишком-то любезен, несмотря на одолженный плащ.
Оставались, из тех, кого она вообще здесь знала, либо Лика, либо Баюн. Но Баюн был предан царице, и Маргарите не хотелось, чтобы он тут же поскакал ей докладывать всё, о чём они говорили. А вот Лика, показалось Маргарите, относится к царице чуть прохладнее и находится во дворце на особом положении, и не слишком обременена заботами – с ней вполне можно поболтать.