Оскал «Тигра». Немецкие танки на Курской дуге
Шрифт:
— Какие указания, командир? — уточнил Карл Ланге.
— Движемся вперед на самой малой скорости.
— В таком дыму напоремся на что-нибудь, — засомневался Карл, — или своих парней подавим.
— Выполнять приказ! — заорал я. — Останемся на месте, нас точно подобьют. Жми!
— Мое дело маленькое, только я не вижу ни хрена, — пробурчал Ланге.
Он разозлил меня, но я не стал ему ничего говорить, не та ситуация. Главное, сейчас выжить в бою, а когда выберемся из этого безумия, обязательно устрою ему взбучку за несоблюдение субординации и слишком длинный язык.
Насчет видимости Ланге был, конечно, прав. Пришлось, рискуя получить в голову осколок
Солнце стояло высоко, но казалось, что наступили сумерки. Впереди едва различались темные силуэты. Были это наши танки или вражеские, разобрать в таком бардаке с полной уверенностью не представлялось возможным. Нам ничего не оставалось делать, как медленно двигаться в этом аду среди взрывов, гари и копоти.
— Давай понемногу, не торопись! — уже спокойнее приказал я Ланге, но как мы ни старались с ним быть внимательными, все равно въехали в какую-то воронку и чуть было не воткнулись стволом в землю. Танк взревел, будто раненый зверь, и задним ходом вылез из ямы.
Я заглянул в люк проверить, как там ребята. Ефрейтор Зигель плотно прильнул к оптическому прицелу в поисках цели. Что он мог узреть в такой пыли?
— Сейчас, сейчас… — без остановки повторял он, — сейчас достану его!
Кого он пытался достать, мне понятно не было. Но если Зигель находил цель, то уж только держись. Глаз у него острый и наметанный.
Из сектора обстрела русских удалось выбраться, но впереди нас ждали заграждения, противотанковые рвы и минные поля. Последние были очень опасны, но как в этой свалке разобрать, где они? Русские за время подготовки напихали в землю столько смертоносного металла, что страшно представить.
Мы двигались медленно, гренадеры обогнали нас и уже сражались с иванами возле их окопов, пытаясь прорваться сквозь нагромождения мотков колючей проволоки. Поддержать их огнем мы не могли, опасаясь попасть в своих. Все перемешалось на этой проклятой земле. Ох, не так планировали мы провести сегодняшний день. Молниеносной атаки не получилось, мы увязли в этом дерьме, и что самое отвратительное, не имели понятия, как действовать дальше.
— Дитрих! — закричал я командиру соседнего «тигра», в горячке боя позабыв, что по связи следует использовать только кодовые имена, данные нам на время операции. — Дитрих, не стой! Иди за нами на заграждения!
«Тигр» Дитриха подтянулся к нашему танку, и мы одновременно наехали на колючую проволоку, подмяли ее, давая пехотинцам возможность пробраться вплотную к окопам.
Я обернулся. Несколько «пантер» последовали за моим танком. Их командиры направили машины в образовавшуюся брешь. Я невольно выругался. Из-за неналаженной связи «пантеры» выбрали тактику следовать за головной машиной и вели себя, как слепые котята.
Херманн нещадно поливал красноармейцев из пулемета, а Шварц затолкал осколочный снаряд, и Зигель нажал на спуск, разворотив пулеметное гнездо русских, создававшее проблемы нашей пехоте. Гренадеры ринулись вперед. Ураганный огонь нескольких танков вынудил Иванов отступать. Тех, кто не успел, гренадеры добили в окопах.
Первый рубеж мы взяли!
Дым понемногу рассеивался, вдалеке можно было различить вторую линию обороны русских и небольшое село. Не останавливаясь на достигнутом, я дал приказ Ланге двигаться дальше, развивая успех. Мы легко перевалили через окопы, но тут удача повернулась к нам спиной. Свежие батареи русских, усиленные «тридцатьчетверками», обрушили на нас такую лавину огня, что
По рации прошло сообщение от командования закрепиться и ждать дальнейших распоряжений. Я огляделся. От искореженных машин в небо поднимались густые столбы черного дыма. Русские повредили много нашей техники, а мы уничтожили их машин еще больше. Столько подбитых танков мне еще видеть не доводилось.
— Ланге, — окликнул я водителя, — встань там за холмом и глуши двигатель. Отдыхать будем.
Что ж, мы прорвали первую линию обороны русских, и нам всем нужна была передышка. Пехотинцы заняли окопы иванов и устанавливали на бруствере пулеметы.
Наш «тигр» дернулся и замер.
ГЛАВА 2
Я с трудом вылез из танка. Руки дрожали, ноги подкашивались, голова раскалывалась от непрекращающегося, заунывного гула в ушах. Быстро окинув взглядом нашу позицию, пришел к выводу, что здесь относительно безопасно и можно немного расслабиться. Русским тоже нужна передышка, к тому же с такого расстояния они вряд ли нас достанут, даже если очень захотят.
Осмотрев «тигр», убедился, что он практически не пострадал. Тот снаряд, что влетел нам в лобовую броню, оставил лишь глубокий скользящий след. Броня была толстой и крепкой, не крошилась, и попадание вражеского заряда походило на след от горячего паяльника на олове. Никакого вреда ни машине, ни экипажу. А шрамы лишь украсят нашего стального зверя.
Однако итог самого боя оказался неутешительным. «Пантеры», как выяснилось, были не готовы к возложенным на них задачам, а наши старые модели танков не отвечали современным требованиям, и многие были подбиты. Прямое попадание русской противотанковой пушки превращало их в бесполезную груду металлолома.
Оставалось только благодарить Господа, что я командую такой мощной машиной, как «тигр». Недаром экипажи остальных танков с завистью посматривали на нашего «зверя». Танк показал себя превосходно. Несмотря на габариты и солидный вес в пятьдесят шесть тонн, он был маневренным, достаточно быстроходным, а пушка его при точном попадании сокрушала любую боевую технику русских, раскалывая, как скорлупу, даже лобовую броню некогда грозных «тридцатьчетверок».
Но, пускай этот бой оказался труден, иванам долго не устоять.
— Эй, Ланге, — позвал я водителя, — что у нас с горючим?
— Пока порядок, командир, а вот расход масла большой, — из люка высунулась сначала закопченная улыбающаяся рожа нашего механика-водителя, а потом и он сам. Его комбинезон был рваным, местами прожженным и чудовищно грязным. Я тысячу раз делал ему замечание, но Ланге упорно не хотел слушаться и переодеваться в новый комбинезон. Мне даже «посчастливилось» получить из-за него нагоняй от командира роты. Конечно, я мог надавить на Карла, но уж больно он был хорошим специалистом. В конце концов, я плюнул на это и стал делать вид, что не замечаю его затрапезного вида. Если вдуматься, у нас у каждого туг на Восточном фронте куча недостатков: мы уже не обращаем внимания на всклоченные бороды, на надорванные карманы на мундирах. Казалось бы, мы — бойцы самой мощной армии, несокрушимая сила, опора Германии… Да что там Германия — мы надежда всей Европы! И вот чистокровные немцы, славящиеся своей педантичностью во всем, ходят, как грязные цыгане.