Осколки-кровоточащие звезды
Шрифт:
— Но почему ты так уверен, что это все ради Лии? — настаивала Лайза, должно быть, алкоголь уже ударил ей в голову. — Ты прости, но большим романтиком Стэр не выглядит. А вот карьеристом — очень даже.
— Ага, это если его не знать. На самом деле, Вилт тот еще слюнтяй, — хмыкнул Айн. — Если бы он хотел карьеры, полетел бы с родителями. Они отправились в одну из перспективных колоний… Там и финансирование светило, и шансов продвинуться было больше. А он… вцепился в Лию. Должно быть, в детстве она его просто слишком сильно долбанула…
— По голове?
— По печени!
Лайза захихикала.
— Пусть к сердцу мужчины где-то рядом… действительно, есть о чем задуматься!
— Удивительно, что эти два идиота до последнего сомневались в своих чувствах. Лия думала, он ее пожалел, а Вилт — что принудил ее к браку…
Лайза присвистнула. И хоть она не задала вопроса, Айн все равно пояснил:
— Когда наши родители погибли, все деньги ушли на выплаты за дом и оплату учебы… А родители Вилта как раз собирались улетать. И он вроде тоже, с ними… не знаю, может, хотел потом вернуться.
Лайза скептически поморщилась. Айн кивнул. Он тоже считал, что Стэр упустил бы свой шанс. Возможно, Лия поначалу действительно считала, что просто привыкла к нему… А может, сперва именно так все и было. Бездна, он упрекал этих двоих в том, что они друг другу как чужие, но сам до сих пор не понимал, насколько был прав!
— Потому он так упирался на работе. Вбил в башку, что должен обеспечить Лию по первому разряду. Только Лия все равно не стала бы домохозяйкой, даже если бы у него и получилось… Ну и вот, — как-то беспомощно закончил Айн.
Он, наконец, спохватился, что слишком уж разоткровенничался. Похоже, ему самому нужно было отвлечься на разговор не меньше, чем Лайзе.
Снабженка с каким-то странным выражением разглядывала остатки коктейля: в бокале еще колыхались три слоя, так и не смешавшиеся между собой.
— Теперь понятно, почему вы так бесились, когда он пропал, — медленно сказала она. Айн пожал плечами, не зная, что еще сказать. Лайза рассеянно отставила бокал. Разговор увял, и возникшая неловкость мешала его возобновить. Айн подумал, что самое время уйти. Тем более, Лайза словно забыла о нем: задумчиво смотрела на барную стойку, словно размышляя, не заказать ли еще что-нибудь, и неосознанно разглаживала складки на коленках… привычка школьных отличниц.
Рука Лайзы вдруг замерла, а взгляд, наоборот, заметался. Изменение было таким стремительным, что Айн вместо вопроса о том, заплатить ему только за коктейль или Лайза решила оттянуться за его счет по полной, спросил:
— Что?
Он даже оглянулся, подумав, что снабженка просто увидела что-то неприятное. Может, Лек появился и она на него так бурно отреагировала… мало ли, что у них там на самом деле. А он с историями о большой любви сестры и Стэра…
Когда он снова повернулся к Лайзе, ее руки лежали на столешнице. В пальцах был сжат клочок мятой цветной бумаги. Треугольник с цветочным рисунком. Пальцы Лайзы мелко дрожали, будто с трудом удерживались поверх этого клочка. Снабженка стремительно бледнела, потом прикрыла ладонью рот, будто пыталась предотвратить рвущийся крик. Теперь треугольник был виден Айну лучше.
«Вы прекрасны, Моя Госпожа!» — размашистым почерком было выведено на нем. Вся надпись уместилась в две строки.
Лайза всхлипнула. Поднялась, слепо нащупала столешницу, оперлась на нее…
— Лайза! — окликнул Айн снабженку, но она его будто не слышала. Развернувшись, она побрела к выходу. По пути зацепила плечом кого-то из пилотов. Парень огрызнулся было, но тут между ними вклинился Айн.
— Прости, приятель, — перехватив Лайзу за плечи, он повел ее прочь из бара. В коридоре народу было не то чтобы много, но Айн увлек снабженку под вентиляцию, подальше от чужих глаз. Лайза споткнулась. Ее трясло. Не придумав ничего лучше, Айн прижал ее к себе.
— Ну, чего ты… — пробормотал он неловко. Вместо того чтобы привычно огрызнуться, Лайза уткнулась ему в грудь и разрыдалась. Была бы это Нейра, Айн придумал бы, что сделать. Что сказать, как успокоить. Даже если бы она страдала по Салерно так, как Лайза сейчас рыдала по Шарену, единственному человеку, который на памяти Айна называл ее «госпожой». А так — он какое-то время слушал, как Лайза давится слезами и что-то бессвязно бормочет.
— По праздникам… оставлял мне всякие… глупости… дурак! Нашла в кармане… Зачем он?! Какой дурак… зачем…
На «дураке» Лайзу явно переклинило.
Айн бы выразился куда грубее. Сейчас он почти ненавидел Шарена. Видать, оставил записочку в платье Лайзы еще до того, как выдал себя… И если раньше Айн с трудом верил в то, что Шарен был шпионом, сейчас не на шутку разозлился. «Зачем он…» — продолжала шептать Лайза. Айн поглаживал ее по спине, дожидаясь, когда истерика пойдет на спад.
Должно быть, Шарен играл с Лайзой. Она была ему интересна, потому что спала с Леком, вот и все! Если бы действительно любил — не перетягивал бы на свою сторону, зная, что предаст. Какой бы стервой ни была Лайза, такого она не заслужила!
— Он сделал свой выбор, — жестче, чем следовало бы, проговорил Айн.
Лайза отстранилась.
— Ему даже не дали возможности оправдаться! — с неожиданным раздражением выдохнула она.
Айн решил, что это хорошо: снабженка начала реагировать на него, значит, приходила в себя.
— Лек готов был его выслушать, — возразил он, не желая, чтобы сейчас Лайза впала в заблуждение по поводу Шарена и мучилась бы из-за этого.
— Интересно, что бы ты говорил, окажись на его месте! — процедила снабженка. Айн не стал отвечать.
Не успел.
Послышалось гудение, и между ними завис маленький — с кулак — блестящий дрон, больше всего напоминающий металлического жука с преувеличенно большой головой, на которой выделялись два огромных фасетчатых глаза.
Что за… — выдохнула Лайза. Жук помахивал перед ее лицом тонкой лапкой-щупом, в которой была зажата конфета в яркой обертке.
Лайза неожиданно улыбнулась. Айн изумленно подумал, что сам он был в секунде от того, чтобы схватить странную штуку и размозжить ее о стену. Вот был бы номер!