Осколки памяти

У каждого человека в памяти хранится информация о событиях самого разного масштаба – от планетарного, космического до сугубо личных трагедий и удач. Иногда приходится перелопачивать весь этот ворох воспоминаний. Приятно любоваться своими добрыми делами, заслуженными достижениями. Бывает, что поднимается из глубин то, что пытался закопать поглубже и забыть навсегда.

Факты и события, порой случившиеся давным-давно, неожиданно оказываются тесно связанными с сегодняшним днем. Меняется и эмоциональная окраска, и палитра чувств, сопутствовавших ушедшим в историю делам.

На самую быстротечную жизнь в памяти обречены

наши размышления. Лишь некоторые превращаются в стойкие убеждения и получают шанс пройти с нами до финиша.

До изобретения электричества, когда семьи были большими и жили вместе, по вечерам под потрескивание дров в печи или камине старшие делились воспоминаниями, которые дети и внуки с удовольствием слушали. Сейчас младшее поколение погрузилось в виртуальный мир электронных гаджетов (слово-то какое мерзкое), где невозможно отличить правду от лжи, подлинные чувства от лицемерия, где даже не помышляют об ответственности за оскорбление и унижение.

Издавая эту книгу, я не только хочу поделиться воспоминаниями о близких мне людях, размышлениями о событиях и фантазиях, но и внести свою лепту в традицию сохранения ответственности за сказанное и написанное.

Каждую ночь он уходил в побег. И каждый раз терпел поражение. Ноги предательски отказывались подчиняться. Днем он даже не упоминал о ночных происшествиях, лишь иногда заговаривал о том, что 95 лет это чересчур много и пора прекратить «издеваться» над дочкой и зятем, предоставив им возможность ходить в театры и рестораны с друзьями, путешествовать и отдыхать на море, а не сидеть у его кровати.

Поскольку за последний год такой разговор возникал, по меньшей мере, раз в неделю, он уже заранее знал ответ. Во-первых, он не доставляет особых хлопот. Во-вторых, внуки и правнучки гордятся, что их дедушка-прадедушка гвардии рядовой участник Великой Отечественной войны жив и здоров, и ему уже 95 лет, чем удивляют своих друзей и приятелей. В-третьих, они учатся, как надо заботиться о родных людях. Кроме того, у него, как у инвалида Великой Отечественной войны, большая пенсия, и это серьезное подспорье в нынешние тяжелые времена. Главным козырем, забивающим последний гвоздь в его мечту «дезертировать», служит высказанное им когда-то утверждение, что коммунист не должен уступить в споре за долголетие английской королеве, которая тоже родилась в 1926 году.

Каждую ночь побег заканчивался одинаково. Он лежал поперек кровати на спине, ноги безвольно свешивались, лишь слегка касаясь пола. Сил не хватало не то, чтобы встать, а просто подтянуть их и нормально лечь. Не оставалось даже на то, чтобы накинуть на себя одеяло.

Окончательно обессилив от бесплодных попыток совершить побег, он рассматривал освещенные лунным светом разноцветные корешки книг, заполнявшие всю противоположную стену, и вспоминал.

Никакой последовательности в крутящемся в мозгу калейдоскопе разных событий не было. Скорее это напоминало бесцельное переключение телевизионных программ в надежде наткнуться на что-то интересное.

Валентин вынужден был рано стать взрослым. Ему не исполнилось и 9 лет, когда трагически погиб отец. А за два года до этого он лишился дедушки и бабушки. В начале 30-х годов в Нижне-Боганский район Новосибирской области пришла беда – началось

раскулачивание. Дед Валентина с двумя сыновьями держал мельницу и потому идеально подходил на роль кулака по двум параметрам: осенью, когда работы было выше крыши, нанимал в помощь мужиков. Их засчитали, как батраков. А поскольку, завершив сельхозработы на своем земельном наделе, дед и отец Валентина напряженно работали и зимой, то достаток был в доме повыше, чем у большинства сельчан, которые полгода вынужденно сидели на завалинке.

Зажиточные и батраков нанимали – вот вам и кулаки во всей красе! Но про главный критерий как-то позабыли. Не были они эксплуататорами. Сами работали до седьмого пота. А мужики зимой в очередь стояли в надежде у них подзаработать и не то, что обид не держали, а благодарны были, если выпадало им такое везение. По сути, отец и дед были единоличниками и одновременно представителями рабочего класса, но это в расчет принято не было. Мельница после выселки деда проработала несколько месяцев и вышла из строя. Пришлось односельчанам возить зерно за много километров. Не раз они это раскулачивание поминали недобрым словом.

Деда с бабкой отправили в ссылку в Магаданский край. В конце 30-х годов дед вернулся один, бабушку похоронил на северах. Но и сам прожил в Нижнем Богане всего около года. Перед самой войной Валентин с матерью и сестренкой перебрались в Казахстан на окраину Алма-Аты.

Не желая будить дочь и зятя, некоторое время он лежал, вспоминая тяжелую, но нередко и радостную жизнь в Сибири. Мать в 4 утра уходила на ферму доить коров. А он, накормив домашнюю живность, брал отцовское ружье и отправлялся охотиться на уток и перепелов. Другие пацаны ему жутко завидовали, им родители такого не позволяли. А уж когда удавалось подстрелить пару селезней, Валентин нарочно шел по селу не торопясь, предоставляя всем возможность налюбоваться на добычу и вдоволь позавидовать.

В безлунные ночи, да если еще за окном был туман или шел снег, книжные стеллажи сливались в одно черное громадное полотно. От безысходности и бессилия мысли в голове настойчиво сводились к одной – зачем и кому нужна такая жизнь? Смерть представлялась избавлением. Но привычка никогда не сдаваться перед трудностями, заставлять свое тело двигаться «через не могу», да воспоминания, как он преодолевал критические времена, совсем нередко вносившие «разнообразие» в его долгую и, по его убеждению, несмотря ни на что счастливую жизнь, помогала избавляться от пораженческих мыслей.

23 ноября 1943 года Валентин без особой нервотрепки (а ведь ему только исполнилось 17 лет) добровольцем был зачислен в ряды Красной Армии. Главную роль сыграло наличие у него семиклассного образования, что среди призывников в Казахстане встречалось не часто. Именно поэтому его направили на курсы подготовки артиллеристов, где образование было первым по значимости. Вот второму критерию он полностью не соответствовал – артиллеристы должны были быть физически крепкими здоровяками, все-таки пушка – это не винтовка, а Валентин росточка был совсем небольшого. Выручила полученная в сибирском селе закалка: с 5 утра и до ночи работа на огороде, уход за животиной, заготовка на зиму ягод, грибов, дров, охота и рыбалка. Был он крепким, жилистым, складным. Суровость пронзительных синих глаз несколько сглаживалась задорным кучерявым чубчиком. С первых минут общения у собеседников непроизвольно возникала уверенность, что перед ними «свой» надежный человек. А для Валентина «своими» были все советские люди.