Осколок Далекого Прошлого
Шрифт:
– Компьютер, усиление гравитационных захватов. 92% земной гравитации!
– Принято. Гравитационная постоянная 92 %.
На внутреннем экране поступили данные о задаче.
– Десять треног с полным вооружением.
Тридцать шесть противников.
Вооружение штатное, боевая мощность станнеров 40%. При повреждении защиты брони испытуемый считается мертвым.
Время теста ровно 60 минут.
– Ну что Иван Павлович жульничаем или да здравствует пейнтбол будущего?
Ответа не последовало.
Ну да связь только односторонняя.
Включился таймер обратного отсчета...
– Андрей, действуй на свое усмотрение.
Засада...
Зеро!
Прыгнув вперед, я прокатился по лунному гравию и укрылся за крупным валуном. Россыпь искр и каменная крошка рассказали о своевременности искать другое укрытие куда лучше слов...
Отрикошетив от валуна справа от меня упал небольшой шарик магнитной гранаты-маркера.
Б...
Десять...
Девять...
Сорвав наплечник мобильной брони, я бросил его в сторону катящейся ко мне мины, после чего совершил новый прыжок.
Ноль!
Вокруг гранаты вспыхнуло невесомое облако синей краски, после чего неторопливо осело на лунный гравий и пыль.
Умные сволочи!
Прыжок, перекат, укрыться.
Первый же герой схватил три пучка заряженных частиц в шлем, после чего упал, выронив оружие. Замечательно. Взяв в руки его оружие, я поставил на нем режим самоуничтожения, после чего положил на землю. С груди героя я снял три чеки от гранат и, взведя, стал отползать в сторону.
В "труп" пришлось еще несколько очередей, после чего к нему на ускорении подошел сборщик трофеев.
Подрыв гранат-маркеров.
За доли секунд вояка успел покинуть "зону поражения" краской, после чего сработал таймер на его трофее. Сорок процентов от мощности взрыва и минус еще один боец. У меня уже два плюса.
Неподалеку развернулась настоящее сражение. Более десяти человек вели перекрестный огонь из своих укрытий. Учитывая, что каждый был сам за себя - ни о какой командной игре не было и речи.
"Люби себя, чихай на всех, и в жизни ждет тебя успех..." - так вроде говаривал преподаватель учеников-чертят.
Голову дернуло в сторону, и на табло состояния моей брони высветилось 60% от номинала. Великолепно! Снайпер! Мать... пе...
Две синхронные тени бросились на меня из-за укрытия, вскидывая на ходу оружие...
Мир поплыл...
Первого "прошила" моя очередь, второго удар прикладом в забрало и прямой выстрел в грудь.
Смена магазина. Еще два в запасе.
Взрыв гранаты-маркера...
Я пришел в себя в двадцати метрах в стороне от взрыва, лежа под нешироким каменным навесом. Индикатор брони показывал сорок семь процентов.
Три шарика магнитных мин выкатились мне прямо под нос...
Я пролежал "покрашенный" еще около сорока с половиной минут, после чего тест закончился.
За это время я даже лежа в неудобном положении и под гудением уставших мышц умудрился слегка вздремнуть. Один черт краской залепило все камеры.
Глава 8.
После того как меня выпустили из "панциря краба" я был полузадушен захлебывающейся слезами Эллис. Правда, меня успели спасти от удушения рыжеволосой девицы два дюжих медика. При этом умудрившись поставить девушку на место и прочитав короткую лекцию по обращению с пострадавшими. Масла в огонь подлил мой пернатый компаньон, сидевший на каком-то металлическом шкафу и чистящий клювом перья.
Вот так под громкий смех одного из медиков и пунцовое от смущения лицо Эллис я и лежал под капельницей в каком-то помещении в блоке восемь.
Вскоре пришел Нестеров.
На вопрос: "как все прошло" только махнул рукой, сказав:
– Могло быть хуже.
Но реже. Значит фиг нам не доп-грант на исследования!
– Значит провал?
– Не провал, но и не идеал. Посмотрим, что наши яйцеголовые и солдафоны решат совместным совещанием. Как только встанешь на ноги, советую плотно поужинать. Завтра с утра устрою тебе встречу с твоей таинственной незнакомкой.
– Эллис при последних словах вздрогнула, несильно, но заметно.
– Эллис позаботьтесь, пожалуйста, об Андрее. Сегодня он не боец после испытаний, и сильная женская рука не помешает.
Повторно вогнав в краску Эллис Нестеров, удалился, что-то бубня себе под нос. Эта его дурная привычка выдавала в нем нервозное состояние. За год эта привычка проявлялась у профессора чаще всего.
После ухода Нестерова Эллис с "доброй" улыбкой всепрощения подсела ближе и мягким, настолько, что я вздрогнул, голосом спросила:
– И что это за таинственная незнакомка, с которой ты так рвешься встретиться?
– У тебя есть брат или сестра?
– Нет, а причем тут это?
– В "той" жизни у меня была. Осталась дома вместе с моей прошлой жизнью.
– Эллис хмуро смотрела на меня сквозь прищур красивых глаз.
– И представь мое удивление, когда в зал входит точная ее копия?
– И что ты собираешься делать? Она это или не она?
– Да вот, хотел переговорить.
– А почему не поговорил сразу?
Я усмехнулся.
– Мне не понравились два кренделя в ее сопровождении. Спокойного разговора тут не получится. Еще она меня не узнала.
– Я глянул на остаток глюкозы в капельнице и попытался устроиться поудобнее на жестком ложе, куда меня уложили медики.
– Встречусь, задам пару вопросов, для успокоения души. Вероятности в то, что это она мало, но есть.