Осьминог. Неонуарная киноповесть
Шрифт:
– Да… Да, могу… Сейчас, только пассажира завезу по адресу… Да минут через пять… Да, знаю. Это на Горке, возле озера.
Лена положила телефон на панель, а пассажир спросил:
– Дэвушка, тэлэфон свой скажете?
Лена, не отвлекаясь от дороги, молча сунула ему простенькую визитку.
– Приехали.
Пассажир протянул ей помятую ветхую купюру и с надеждой спросил:
– Я вам завтра позвоню?
Лена взглянула не него довольно прохладно:
– Только по поводу вызова такси.
Машина с мягким шипением затормозила рядом
Возле довольно скромного двухэтажного дома они остановились. Лена осталась в машине. Она достала зеркальце и начала что-то подправлять в своем тщательно сработанном макияже. Роман вышел, позвонил в звонок.
Дверь открыл сам Терновских, крепкий полный мужчина лет пятидесяти пяти. Роман вспомнил старое прозвище Вячеслава Максимовича Терновских. В лихие девяностые был он больше известен под прозвищем Слава Кашалот, известен не только в Городе, но и за его пределами. Роман показал Кашалоту удостоверение, тот молча кивнул и жестом пригласил следовать за ним в дом.
Они прошли в просторный холл – чучела медведя, оленя и кабана, на стенах – пара пейзажей авторства каких-то безымянных художников. Сели за большой стол с могучими резными ножками, Роман положил на дубовую столешницу телефон и включил его на запись.
– Не надо, выключи, – резким жестом остановил его Терновских. – Так поговорим сначала. А потом уже для протокола.
Роман согласно кивнул.
– Дочь с вами проживала? – спросил он.
– Да. А позавчера она у подруги ночевать осталась. С утра оттуда должна была на занятия пойти. Это новый дом возле мореходки. Машину не брала, отсюда на такси уехала. Вчера утром позвонила перед занятиями, сказала что вечером у них какие-то планы, что еще останется, скорее всего. Вчера вечером не позвонила – а я значения не придал. Да если честно, даже и не подумал, что надо бы связаться. Закрутился как-то…
Терновский тяжело встал, подошел к окну, где серела осенняя хмарь.
– Опять дождь крапает… – негромко сказал он.
– Враги у нее были? Подозрительные знакомства? – спросил Роман. Терновских не оборачиваясь и продолжая смотреть в окно ответил:
– Нет, какие враги? И подозрительных знакомств не было. Я бы этим знакомствам сразу башку отвернул. Враги у меня были. И есть. Я бы две версии отработал на вашем месте.
– Какие? – Роман достал из сумки блокнот, приготовился записывать.
– Вот первая для начала. Она не очень вероятна, но отработать надо. Напротив пятого микрорайона мы собираемся новый угольный терминал строить. Собственники –
– А вы в доле? – зачем-то спросил Роман.
Терновских повернулся к нему:
– И я в доле. Жители микрорайона против строительства, естественно. Да и вообще жители города. Угольная пыль от терминала будет, черные легкие и прочие страхи нагоняют.
Он подошел к столу, сел.
– А будет угольная пыль? – спросил Роман.
– Будет, конечно, – чуть заметно усмехнулся Терновских. – Куда от нее денешься. Но городской бюджет получит дополнительные налоги. Все жалуются на разбитые дороги – вот и починим их. Освещение уличное восстановим на Третьей Речке. Да много чего еще сделать можно. Но этим… эко-активистам – хрен что докажешь. Есть там такая сумасшедшая, демшиза восьмидесятых. В годах тетка, но очень активная.
– Славуцкая, что ли?
– Точно, Славуцкая, – кивнул Терновских. – Блогерша, тудыть её налево. В общем, она про меня дрянь всякую пишет. Я с ней судился уже трижды, два раза выиграл. Но что ей штрафы эти копеечные? У нее знаешь, кто спонсоры? Она опять пишет и пишет. Я решил плюнуть на нее и просто не читать. Но вот смотри, что эта сука позавчера утром написала.
Терновских достал телефон, полистал там что-то, протянул Роману. На экране под заголовком ГНИЛОЕ ЯБЛОЧКО он увидел фотографию улыбающейся Аиды Терновских, которую совсем недавно он видел в виде трупа с искаженным смертью лицом. Роман начал читать вслух текст заметки:
– «Яблоко от яблони недалеко откатывается. Аида Терновских выросла в атмосфере криминала и темных делишек, поэтому неудивительно, что..»
Терновских прервал его:
– Не, ты в конце читай, последний абзац.
– «… С учетом того, какую негативную карму наработал себе ее отец, можно не сомневаться, что жизнь Аиды Вячеславовны не будет ни счастливой, ни долгой. И закончится эта жизнь гораздо раньше, чем полагает ее папаша. Гораздо раньше». Ничего себе…
– Видишь, что эта тварь пишет? – с ненавистью сказал мэр. – Похоже на угрозу убийства?
Роман с сомнением приподнял брови:
– Но все-таки – от пожилой блогерши ожидать таких насильственных действий…
Терновский как-то незаметно перешел на «ты»:
– А ты знаешь, что она привлекалась за совершение террористического акта?
– Да ну? – искренне удивился Роман.
– В девяносто первом году во время ГКЧП она взорвала машину первого секретаря горкома. Засунула в бензобак скомканную газету с портретом Ленина и подожгла. Машина взорвалась.
– Бред какой-то! – нахмурился Роман.
– А вот такая она, демшиза. Ее арестовали – а через три дня выпустили. И амнистировали. И Ельцин лично подписал ей благодарственную грамоту. Благодарю, мол, за вклад в нашу борьбу. Так что баба с придурью и способна на многое. Ее надо арестовать.
– Опросим ее обязательно. А вторая версия какая? Вы же говорили, у вас их две.
– Вторая версия тоже с терминалом связана. Решетниковские ребята просили им подряд на строительство отдать. Вы, говорят, нас вообще из города почти вытеснили. Не по людски, мол. Пацанов мол, кормить надо.