Основная миссия
Шрифт:
Все это конечно мало отличалось от обычной войсковой операции, но имелся один нюанс. Засадный кавполк заставит основную массу рассеяться. А так как командиры у АКовцев вовсе не дураки, то оставшиеся в живых вполне смогут предположить горячую встречу на лесной дороге отделяющей этот участок леса от остального массива. И значит что? А это значит, что они постараются уйти в сторону от своих основных сил. И уйти не столбовым путем, а наиболее непролазными буераками. Вот тут и начнется работа для ребят из террор-групп.
Я же, решил расположиться еще дальше. Просто прикинул - кого-то возьмут кавалеристы. Кого-то НКВД. Самых хитрых захомутают "невидимки". Но у руководства нападающих, должны быть свои пути отхода. Или хотя бы места лежек, чтобы была возможность
Просидев полдня с картой, нашел на ней шесть хуторов расположенных недалеко от Здохлева болота. Два их них отпали автоматически - из-за своей большой удаленности от места событий. А относительно еще пяти, попросил Гусева уточнить сведения у местных сотрудников НКВД. Серега мою просьбу выполнил практически молниеносно и к вечеру первого дня я беседовал с лейтенантом Смирновым. Иван Смирнов, оказавшийся плечистым мужиком лет тридцати с маленькими умными глазами на костистом лице сразу понял, что мне нужно. Поправляя перевязь, на которой висела раненая рука, он ответил:
– На трех хуторах расположенных здесь и здесь - Иван показал места на карте - проживают украинцы. Причем - "щирые". Контакты с ОУН не зафиксированы, но вполне возможны. Лесовики, что с них взять… Вот на этом - Смирнов опять ткнул в точку на карте - нормальные люди. Хозяин - Мыкола Стахив активно помогал партизанам с самого начала войны. ОУНовцы его бы уже спалили, но у него пятеро детей: пацанов-погодков от четырнадцати до восемнадцати лет. И с оружием все управляются просто отлично. Шестнадцатилетний Ясь, тот вообще, пулеметчик - виртуоз. Поэтому националисты, пару раз обломав зубы, вот уже месяц к нему не лезут. Из этого можно сделать вывод, что АКовцы ни к кому из этих троих не сунуться. С "щирыми" у них слишком уж большие трения после Волыни да Галиции. Стахив, по понятным причинам тоже отпадает.
Лейтенант сделал паузу, а я кивнув, признал правильность его мыслей. Это он точно заметил, что после этнических чисток проводимых ОУН в Галиции да и в других местах "кресов всходних", как поляки называют эти территории, какой либо союз между ОУН и АК практически невозможен. Уж очень хорошо "щирые" постарались в уничтожении поляков, имеющих "счастье" там жить. Это в мое время украинские националисты и Польша - братья навек в своей дружбе против "москалей". А сейчас они хуже кошки с собакой и взаимный счет только растет.
Иван же очередной раз поправив повязку, продолжил:
– А вот на четвертом хуторе проживает некий Кшиштоф Ломзицкий. В каких либо связях не замечен, но Стахив говорил о том, что старший сын Ломзицкого - Юзеф, пропал еще в сорок первом. Ну, пропал и пропал… Только есть странность - жена Юзефа, которая проживает на том же хуторе, в этом году родила. У хуторян с этим строго, значит сын Ломзицкого если и пропал, то не с концами. Во всяком случае, в прошлом году он был у отца. В связи с этим возникает вопрос - почему он не возвращается домой и где вообще проводит время? Понимаю что эта наводка очень хилая, но если и предполагать связь с АК то она может быть осуществлена именно через Ломзицкого. Сам он поляк, сын почему-то скрывается… Да и хутор расположен в самой глуши, в полутора километрах от Здохлева болота.
– Болото на карте обозначено как непроходимое, но я по себе знаю, что у местных всегда тропка найдется. Ты не в курсе?
Смирнов пожав плечами извиняющимся тоном ответил:
– Я тут меньше месяца работаю. Прислали на замену убитого уполномоченного, поэтому всего еще разузнать не успел. Только-только с людьми познакомился…
Кивнув на его перевязанную руку я поинтересовался:
– И часто тут постреливают?
– Да каждый день! Близко к воинским частям конечно соваться не рискуют, зато как в глубинку поедешь, считай обязательно какая-нибудь падла из кустов шмальнет. И главное - людей у меня не хватает! Восемь человек на такой район - это же несерьезно! Мне пару раз взвод из запасного полка давали, для прочески, но все бессмысленно. Тут не столько банды действуют, сколько сами хуторяне шалят… А он винтовку убрал в сарай и все - мирный человек. И таких "мирных" здесь - десятки…
– Что, егерей в вашем районе не водится? Они бы быстро всех лесных шалунов на ноль помножили.
– Откуда? Крупных банд у нас нет, а с этой мелочью, как начальство считает, мы сами разбираться должны. И я думаю - оно право. Вот только людей мало… Обещали через неделю подкинуть еще пятерых толковых парней. Так что через неделю и начнем этих стреляльщиков к ногтю прижимать!
– Как действовать - знаешь?
Лейтенант на этот вопрос только ухмыльнулся:
– Ученый.
Я не стал интересоваться насколько он ученый - и так ясно. Спецкурс ввели еще в начале прошлого года. Тогда, для всех уполномоченных давалась краткая выжимка из антипартизанской тактики действий егерей. А этих самых егерей, активно начали готовить на тех же базах, где шла подготовка "невидимок". И хоть говорят, что партизанскую войну прекратить очень тяжело, практически невозможно, но ребята из террор-групп с этим справляются довольно бодро. Тут ведь все зависит от тактики действий и знания психологии человека. И еще надо учесть, что основную массу "лесовиков" составляют именно крестьяне. Городские среди них конечно тоже встречаются, но и к ним есть свой подход. А метода кстати, достаточно проста. Если совсем вкратце, то - егеря сначала ведут тихую разведку в местах предполагаемого базирования противника. Но не в самом лесу, а в районе окружающих его деревень и хуторов. Разумеется, не показываясь на глаза местным жителям. "Лесовики" ведь не в вакууме живут, поэтому из леса в деревни периодически ходят курьеры. Да и не только курьеры. Разведчики, которые через своих родственников получают нужные данные, фуражиры, которые таскают продукты в отряд, просто бойцы, которые к своей жене на побывку забредают. Да и баня далеко не всегда в лесу присутствует…
В общем, егеря какое-то время отслеживают все эти перемещения, отмечая маршруты и время, а потом хлоп - оседлывают изученные тропы и начинают резню. Причем, желательно - бесшумную. В стане тех же "мельниковцев" в результате этих действий начинается нервотрепка. То есть - разведчиков они потеряли, жрать тоже становиться нечего и окружающая обстановка не ясна. Вроде против них никто не проводит войсковой операции, о которой они всегда осведомлены по косвенным признакам (таким как аресты по деревням и блокирование населенных пунктов солдатами). А тут все тихо, но люди пропадают, есть становится нечего, да и деревенские бойцы оторванные от своей родни начинают бухтеть. Какой напрашивается выход? Только уходить из данного района, так как против обученных егерей, которые никогда не вступят в отрытый бой с превосходящими силами, шансов у "мельниковцев" - никаких. А людей становиться все меньше с каждым днем и, нет никакой гарантии, что когда их станет достаточно мало, весь "рой" не прихлопнут возникшие из темноты леса "невидимки".
И они уходят. Безвозвратно, так как выжившие их егеря могут действовать в этом районе и месяц и два и три, даже после ухода "роя" оставшегося от "четы".Уходят туда, где уже нет деревенских родственников, которые всегда готовы накормить и обогреть. Нет, агентура у них конечно работает, и даже в другом районе всегда найдутся люди готовые помочь, но это уже мизер по сравнению с тем что было. Да и хуторяне, составляющие основную массу "борцов", недовольные тем, что не видят своих родных и близких, начинают задумываться над дальнейшими перспективами этой борьбы. А так как между налетами им хочется и поесть и поспать и бабу, то существует два варианта развития событий: либо группа постепенно распадается, либо начинается беспредел. Если распадается, то и хрен с ними, а вот если беспредел…