Основная операция
Шрифт:
— Куда теперь?
Джип блуждал между сопками, кромешная тьма не позволяла ориентироваться, тем более что Сливин всегда приезжал сюда в качестве пассажира и не запоминал дороги.
— Здесь должна быть каменная россыпь… От нее направо.
— Где эта россыпь? — раздраженно спросил Али. Он говорил по-русски пришепетывая и мягко растягивая слова, но акцент не был похож на азербайджанский. Пришла неожиданная мысль, что Ахмед соврал, представляя их как бизнесменов из Баку.
— Не знаю. Я никогда не сидел за рулем. Надо ждать рассвета.
Али зло выругался.
— Какая
И, взглянув на Сливина, добавил что-то на своем языке. Оба рассмеялись. Как показалось Василию Семеновичу — недобрым смехом.
«Что он сказал? — испуганно прикидывал конструктор. — Что-то типа: и этот чуть дольше поживет… Они не собираются меня отпускать… И зачем я влез?»
Махмуд выключил двигатель и габаритные огни. Джип растворился в ночи. Только огоньки панели приборов слабо освещали салон.
— Что там из жратвы? Не накормят ли они нас свиньей?
Чужие носатые профили склонились над коробкой. Сливину на миг показалось, что он спит у себя дома, в покое и безопасности, а все происходящее — обычный сон, потому что ему нечего делать в ночной казахстанской степи с неизвестными головорезами, ему не нужен уцелевший ядерный фугас, не нужны десятки и сотни тысяч долларов, это совершенно другая жизнь, в которой ему нет места…
— И водку положили! — удивился Али. — Это нашему другу. Мусульмане не пьют спиртного.
Сливин не отказался. После ста пятидесяти граммов под рыбные консервы он несколько расслабился.
— Вы меня не убьете? — напрямик спросил он у Али.
— Ты что?! — возмутился тот. — Ты же нам помогаешь, значит, наш друг. И потом, я вообще никого не убивал!
Успокаивающим тоном Али начал рассказывать, как он учился в Москве. Махмуд время от времени включал двигатель, прогревая салон. Разомлевший Сливин подремывал, изредка невпопад встревая в разговор. Ощущение нереальности происходящего не исчезало. Словно он перешагнул границу киноэкрана и оказался в вымышленном мире героики, опасностей и приключений. По законам жанра его непременно должны были отыскать и спасти. Хотя он и не подал сигнала майору Межуеву, контрразведчики обязаны вычислить его местонахождение и прийти на помощь.
Его надежды имели некоторое основание. Группа Карла заняла исходную позицию на сопке у самого ограждения полигона. Они разместились в небольшой пещере и приготовились ждать. Все, чем помог им капитан — отлитый прямо из бака в стеклянную банку из-под огурцов бензин. Время от времени Рик аккуратно сливал граммов двести в небольшое естественное углубление и осторожно поджигал. С гулом вспыхивало брызжущее искрами сине-желтое пламя, к нему тянулись шесть пар огромных ладоней с растопыренными деревянными пальцами. Когда горючее выгорало, температура вокруг несколько поднималась. Коротать время в суровых походных условиях без специального снаряжения и в обычной гражданской одежде было нелегко, но «торпеды» привыкли терпеть неудобства.
Они переключились на предстоящую работу и были вынуждены признать, что она может оказаться сложной. За Шахом и Воином официально числилось тридцать два террористических акта, каждый из которых в свое время заставил содрогнуться целый континент, а то и весь мир. Трижды их задерживали, два раза судили. Гуманность государств, отказавшихся от смертной казни, привела к тому, что из двух пожизненных заключений террористы отбыли лишь несколько лет. Однажды они бесследно исчезли из бельгийской тюрьмы, и тайна этого побега так и осталась неразгаданной.
Второй раз их отбили прямо в Олд Бейли, британская юстиция просто не знала, что такое нападение на суд. В стране, где уважение к правосудию сохранилось со средневековья, когда приближение к судье на расстояние вытянутой шпаги каралось каторгой, где за последние двадцать лет погибли всего восемь полицейских, где уличные констебли несут службу без оружия, а специальная оперативная группа криминальной полиции распечатывает пирамиду с карабинами лишь по особому приказу, в этой стране невозможно было представить, что два десятка арабов, потрясая автоматами и бешено стреляя во все стороны, ворвутся во Дворец правосудия, освободят подсудимых и скроются на поджидавшем их вертолете. Теперь благодаря «Джихаду» чопорные англичане вполне могут представить такую концовку судебного процесса.
Третий раз знаменитые террористы сели «на всю жизнь» в Германии, где высокая организованность полицейского аппарата и педантичность исполнителей исключают любые подобные эксцессы. Власти здесь последовательно борются с терроризмом, никогда не вступают в переговоры и не идут на уступки. Благодаря твердой позиции им удалось ликвидировать такую мощную террористическую организацию, как «Красные бригады». Но когда в разных концах земного шара одновременно взорвались три «боинга» и два шикарных круизных теплохода, а «Джихад» громогласно заявил, что это только начало — на очереди главное здание ООН, штаб-квартира ЮНЕСКО и наиболее крупные отели Европы, железные немцы вынуждены были сдаться…
Шах и Воин всегда оказывали самое ожесточенное сопротивление силам правопорядка и никогда не сдавались даже многократно превосходящему противнику. Они презирали смерть, фанатично веря в мусульманский рай, куда попадают доблестные бойцы. Они были прекрасно подготовлены физически, не боялись боли, чужой и собственной крови. В критических ситуациях непременно захватывали заложников, проявляя к ним крайнюю жестокость. Какие бы отношения ни связывали с ними атомника Сливина, судьба его незавидна.
Если бы на месте «торпед» находились более впечатлительные люди, предстоящая операция должна была заставить их изрядно поволноваться. Но Карл и его товарищи по чертам характера и соответствующим навыкам мало чем отличались от Шаха и Воина, разве что направленностью личностных качеств. И им предстоящее представлялось ясным и простым: надо внезапно напасть на террористов и растерзать их на куски. Потому что в противном случае те растерзают их самих.
— Что там по Черепу? — вроде как лениво спросил Пол.