Основное событие
Шрифт:
IX
Солярис-Сити, Солярис 4 августа 3054 года
После выстрела прошло шесть часов. В «Пеликане» было тихо и пусто; здесь остались лишь Роуз, Диллон и лейтенант Вьетс из полицейского департамента Объединенного Содружества. Диллон рассказывал то немногое, что он знал о столь короткой жизни Джерил, Роуз сидел на своем ставшем привычном месте и молча потягивал «Коннерз» – первую бутылку после выстрела. С плохо скрытым презрением Роуз наблюдал за работой женщины-полицейского.
При других обстоятельствах на него могли бы произвести впечатление нежные черты ее лица и атлетически сложенное тело, но сейчас он видел в ней только офицера полиции. Офицера, к которому он относился с пренебрежением. Офицера, который за истекшие шесть часов не предпринял ничего стоящего и лишь задавал одни и те же вопросы.
После происшедших событий Роуз оцепенел и впал в прострацию. Джереми не раз видел смерть в ее самых отвратительных формах, но никогда не наблюдал работу убийцы так близко. Соприкосновение с ней его потрясло. Люди вокруг смеялись и развлекались. Люди не должны умирать так, как умерла Джерил. Смерть должна приходить либо на поле брани, либо в результате несчастного случая, либо в постели.
Ситуация начинала действовать ему на нервы, но вскоре профессионализм, жизненный опыт и чувство ответственности помогли Джереми взять себя в руки. Джерил была воином. Да, она не походила на прочих его знакомых, но ведь все, что он пережил на Солярисе, было не похоже на то, с чем он сталкивался раньше. Жизнь в Ком-Гвардии была куда проще. «Догма и долг» – так формулировали свой главный принцип его друзья по оружию. Два "Д".
Лейтенант Вьетс допрашивала Роуза около часа. Видимо, она узнала немного или ей не понравилось то, что она узнала, потому что вскоре женщина-полицейский приказала закрыть бар и отправиться всем по домам. Пока она выгоняла посетителей, Диллон стонал, как раненый зверь. Он бормотал что-то насчет неполученной прибыли, а на губах его застыла потерянная улыбка. Когда допрос был окончен, Роуз вернулся к стойке, чтобы собраться с мыслями. Большинство полицейских ушло через несколько часов, предварительно группами по двое и по трое посновав по залу, входя и выходя, собирая улики– занимаясь всем тем, чем полиция занимается на месте преступления.
Роуз наблюдал за происходящим со сдержанным интересом. Он сделал новый шаг – и снова тупик, только на сей раз ничего нельзя поделать, он мог лишь наблюдать за тем, как женщина, пытавшаяся ему помочь, была хладнокровно застрелена. Он подумал было, что в этом убийстве есть доля его вины, но скоро оставил такую мысль. Джереми сомневался в том, чтобы Уорвик или еще кто-нибудь стал убивать Джерил ради того, чтобы отомстить ему. Очевидно, Джерил стала мишенью Скоггинса из-за того, что сделала или, наоборот, не сделала нечто такое, о чем Роуз не мог и предположить.
Роуз посмотрел в полупустую бутылку «Коннерз» и взболтал содержимое. Пиво уже давно перестало пениться и теперь вяло кружилось в маленьком водовороте. Не в первый раз Роуз видел смерть, но ведь хладнокровное убийство – это совсем не
Он снова посмотрел на Вьетс и Диллона, которые спокойно разговаривали за стойкой. Роузу показалось, что они хорошо знают друг друга, по крайней мере с профессиональной стороны. Во всяком случае, Диллон относился к ней с гораздо большей предупредительностью, чем Роуз, который отвечал на ее вопросы полтора часа назад.
Роуз дунул в бутылку, проклиная про себя Солярис, Уорвика, лейтенанта Вьетс, кланы и вообще все, что приходило ему на ум. Как может функционировать общество, имеющее пять независимых, наделенных равными правами правительств? Как могут эти правительства позволять убийце спокойно разгуливать по улице? Как они смогут привлечь виновника к ответу, когда каждый сектор города имеет свою самостоятельную полицию? И как может Вьетс сидеть здесь, когда он, Роуз, безошибочно узнал в убийце Скоггинса? Он выкрикнул этот вопрос ей в лицо своим командирским голосом.
На фоне его враждебности вежливость лейтенанта казалась удивительной. Очевидно, Вьетс решила, что он в конце концов только случайный посетитель, не имеющий отношения ни к жертве, ни к подозреваемому.
«Конечно же, мы воспользуемся вашими сведениями,– сказала ему лейтенант, вежливо улыбаясь.– Но я не уверена, что из этого что-нибудь выйдет. Мистер Скоггинс – подданный Ляо, а значит, находится сейчас в здравии и безопасности где-нибудь в Катэе».
Роуз одним глотком допил пиво, а затем снова посмотрел на Вьетс и Диллона. которые разговаривали шепотом.
В нем все кипело, душу переполняли разочарование от неудачных поисков боевого робота, усталость от сорокавосьмичасового бодрствования и вот теперь – смерть Джерил. Даже такой выдержанный человек, как Роуз, не мог вынести подобного напряжения.
– Итак, лейтенант Вьетс,– горько сказал он.– я думаю, что все идет к тому, что вы продефилируете в отделение и напишете рапорт. Потом вы перекусите, может быть, в компании какого-нибудь молодого поклонника и отправитесь домой. И весь сегодняшний инцидент исчерпан?
Вьетс, сжав губы, сурово посмотрела на Роуза. Суставы пальцев на ее кулаке побелели, она неторопливо отвернулась от Диллона, а Роуз продолжал издеваться:
– Все вы, олухи с недоразвитым подбородком и впалой грудью, друг друга стоите. В этой бутылке больше мозгов!
– О, значит, мудрый повелитель боевых экипажей желает продемонстрировать мне, несчастному олуху, как вести полицейское расследование. Что же, мудрец, растолкуй поскорее, как мне следует действовать.
Вьетс усмехнулась. Роуз ожидал вспышки гнева, но не столь быстрой конфронтации.
– Не трудись, я знаю сама,– саркастическим тоном продолжала она.– Я должна собрать все полицейские силы и отправиться в Катэй, выбить там дух из всего, что движется, и притащить этого Скоггинса, который, как ты утверждаешь, убил Джерил Уоллинс.
– Да, это он убил ее!
Обвиняющим перстом Роуз ткнул в офицера и для убедительности ударил кулаком по стойке. Бутылка задрожала, как дрожали прежде бутылки на столике рядом с Джерил. Лейтенант Вьетс даже не обратила внимания на его слова.