Основы флирта с обнаженным оборотнем

Харпер Молли

— Слушай, давай без брехни, ладно? — закричала я. — Ты появляешься в моем доме в волчьем обличье после того, как попадаешь в капкан, а на следующий день мы узнаем, что кто-то из наших соседей пострадал от нападения волка. Совпадение во времени представляется мне несколько странным. Так что мне любопытно, Купер, какие выводы сделал ты?

— Я не знаю, — признался он удрученно. — Я не помню, чтобы был здесь прошлой ночью, не чувствую здесь своего запаха, только… кровь, кровь Сьюзи. Не знаю, что и думать.

Услышав муку и боль в голосе Купера, я растеряла

весь пыл злости и ярости. Я чувствовала себя опустошенной и беспомощной, и он, похоже, разделял мое состояние. Я глубоко вздохнула и подошла ближе. Он, напротив, отодвинулся.

— Сейчас — только сейчас — я поверю, что ты не имеешь никакого отношения к произошедшему. Ты, конечно, иногда ведешь себя, как полный кретин, но я не думаю, будто ты мог напасть на беззащитную женщину, даже принимая во внимание то, что ты сделал с Джоном Тигом.

Я расстроилась, когда Купер отвел взгляд и засунул руки в карманы. Он сжал губы в тонкую линию, словно бы не давая шальным словам сорваться. Я понизила голос и подошла ближе, почти на расстояние прикосновения, держа руки по швам.

— Ты много раз мог причинить мне вред, как в человеческой ипостаси, так и в волчьей, но не сделал этого, так что я принимаю на веру то, что ты не виновен. Я ни единой душе не расскажу о произошедшем у меня дома, не поменяю своего отношения к тебе, но, честное слово, Купер Грэхем, если ты предашь мое доверие, если окажется, что ты напал на Сьюзи Ку, я выстрелю тебе транквилизатором в зад и доставлю к парадному входу Алана, перевязав розовым бантиком.

Он усмехнулся.

— А ты, оказывается, не так проста, Мо Ванштейн.

Я ткнула его пальцем в плечо.

— Вот и не забывай об этом.

Раздался долгий тоскливый собачий вой. Я повернулась к псу и попросила:

— Подожди минутку, Оскар. — И продолжила разговор с Купером. — Однако у меня есть несколько вопросов о происходящем с тобой в звериной форме. Так вот, что ты имеешь в виду… — я повернулась туда, где Купер стоял, но его там не было. Он ухитрился беззвучно убежать в лес.

— Я еще и сама с собой разговариваю, — проворчала я. — Чертовы оборотни.

Я быстро пошла к Оскару, бубня под нос, что навыки общения у некоторых совершенно не развиты, а рвотный корень очень легко можно подмешать в любимое волком чили.

— Прости, приятель, — я почесала Оскара за ушами, — Сьюзи пока не вернется, но мы о тебе позаботимся. Пойдем найдем тебе что-нибудь пожевать.

Я попыталась уговорить собаку зайти в дом — без шансов. Попыталась его затащить — он тут же выскочил обратно. Вытащила ему собачьи миски — он перекатился на спину и спрятал нос.

— Не голоден? — уточнила я и поднесла несколько кусочков корма к его морде. Оскар отвернулся.

Глупый цилиндр на ножках!

— Ладно, Оскар, мне надо идти, пока-пока, так что, если ты есть не собираешься…

Стоило мне сказать «пока-пока», как Оскар сорвался с места и помчался к Люсиль, а я поняла, что, торопясь выпустить воющего пса на свободу, не закрыла дверь своей машины.

— Нет, нет! Ох! Оскар, вылезай из грузовика немедленно!

Кто

же знал, что таксы могут подпрыгнуть на высоту, в пять раз превышающую их рост? Оскар удобно устроился на сиденье рядом с водительским и гавкнул мне, словно желая сказать что-то вроде «Поздно! Уже занято!»

— Блин. — Я засмеялась и покачала головой. Сомневаюсь, что Герти сможет вернуться в дом Сьюзи после того, что увидела утром, так что, вероятно, кормить Оскара станет моей обязанностью, пока Сьюзи не выпишут… если ее выпишут. Так что, может, будет и проще действительно забрать Оскара с собой. Я закатила глаза и бросилась за сумкой с собачьим кормом и постелью. Когда я вернулась, Оскар нетерпеливо бил хвостом по сиденью.

— Никаких вечеринок. Курить нельзя. И пульт принадлежит мне. — Оскар гавкнул и свернулся в кресле, так что я решила считать это согласием.

— Я вообще-то кошатница, — проворчала я, заводя мотор.

Прогнозы Сьюзи были хорошими, но она все еще оставалась в реанимации. Серьезно пострадали ее трахея, челюсть; ребра оказались сломаны, имелись повреждения внутренних органов, и она потеряла два пальца на правой руке, стараясь загородиться от волка. Врачи не знали, сможет ли Сьюзи разговаривать. Мысль о том, что я могу никогда больше не услышать, как она гнусаво ругается, стала едва ли не самой грустной во всей этой тяжелой истории. Полиция приходила к Сьюзи, но все, что она сумела нацарапать на листочке, забываясь то от боли ранений, то от действия обезболивающих, «большой волк укусил меня». Еще несколько дней после нападения на Сьюзи Алан обследовал пространство вокруг ее дома в поисках зверя, но след терялся в лесу через пару миль.

— След исчезает, словно волк выпустил крылья и улетел, — объяснил мне Алан за ланчем.

— Слушай, но ведь на самом деле они так не могут, да?

— Ну, я таких случаев не знаю, — отозвался он и покачал головой. Кажется, сама мысль о подобном слегка развеяла его мрачное настроение. — Я звонил эксперту по поведению волков в университете Аризоны. Он сказал, что нет ничего необычного в том, что волк атакует одинокую, беззащитную женщину, оказавшуюся на улице ночью. Но также добавил, что такому нападению обычно предшествуют определенные знаки, показывающие, что волки кружат в окрестностях города: убийство скота, пропажа домашних животных.

— Я ничего подобного не слышала.

Алан пожал плечами.

— Он сказал, что пошлет мне подборку статей, которые могли бы помочь попытаться предсказать модель поведения волка, если, конечно, он не болен и не ранен, потому что тогда шансов просчитать его поведение просто нет. Я хочу найти зверя прежде, чем на его поиски отправятся другие люди — такие вещи приводят к панике и массовому помешательству.

— Что ты имеешь в виду? — удивилась я.

— Ты видела «Челюсти»? Как сумасшедшие рыбаки охотятся на двадцатифутовую акулу на маленькой лодке с сигнальным пистолетом? Вот точно такая же ситуация — люди жаждут защитить свою собственность, но в процессе, скорее, навредят себе или друг другу, чем поймают монстра.