Основы Христианской Культуры
Шрифт:
Итак, человеку доступно на земле благодатное единение с Богом и Христом. Он может "сделаться" "причастником Божеского естества" (2 Петра. 1,4). И это единение и причастничество даст ему новые творческие силы.
В Своей последней беседе с учениками на Тайной Вечере Христос обещал Своим ученикам благодатные дары Святого Духа: "И Я умолю Отца и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек, Духа истины, которого мир не может принять, потому что не видит Его и не знает Его; а вы знаете Его, ибо Он с вами пребывает и с вами будет" (Иоан. 14,16-17). "Утешитель же, Дух Святый, Которого пошлет Отец во имя Мое, научит вас всему и напомнит вам все, что Я говорил вам" (Иоан. 14, 26). "Когда же приидет Утешитель, которого я пошлю вам от Отца, Дух истины, который от Отца исходит.
Это обетование Апостолы понимали не иносказательно, но совершенно реальное жизненно; и относили его не только к себе (Деяния, 2. глава2) и к своим ученикам (Деян. 4, 31), но и ко всем, приемлющим Христа Сына Божия верою и любовию. Ибо это сказано обо всех, без ограничения, что "соединяющийся с Господом есть един дух с Господом" (1 Кор. 6,17). И еще: "все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божии" (Римл. 8,14). А также: "всякий любящий рожден от Бога и знает Бога" (1 Иоан. 4,7) и "всякий, делающий правду, рожден от Него" (1 Иоан. 2, 29). Всем христианам, пребывающим во Христе, обещан Святый Дух: Им изливается в сердца наши "Любовь Божия" (Рим. 5,5). Он обновляет в нас ум и разумение, чтобы нам "иметь Бога в разуме" (Римл. 1, 28). Он "живет" в нас (1 Кор. 3,16; 2 Тим. 1,14), "водит" нас (Римл. 8,14), "свидетельствует духу нашему, что мы дети Божий" (Римл. 8,16) и в час нашей искренней, но беспомощной молитвы "ходатайствует за нас воздыханиями неизреченными" (Римл. 8, 26). Пребывая в нем, мы можем "поступать, как чада света" и творить "плод Духа", который "состоит во всякой благости, праведности и истине" (Еф. 5, 8-9). А Он "действующею в нас силою может сделать несравненно больше всего, чего мы просим или о чем помышляем" (Еф. 3,20-21).
Принимая это апостольское учение, не надо истолковывать его в смысле, благоприятствующем какому-либо самомнению, посягательству, гордыне или прямому лжепророчеству. Напротив, этот путь требует от человека неподдельного, искреннего смирения, трезвения, искуса и жизненных усилий, того, что во всей полноте раскрыто в православном Добротолюбии и что осуществляется православым старчеством. Это, конечно, свидетельствует о том, что полнота такого опыта доступна лишь очень немногим. Но искание этого пути и приближение к нему - заповедано нам всем, особливо же тем, кто желает творчески строить христианскую культуру.
Христианская культура есть или красивое, но неопределенное слово, которым можно прикрыть и "оправдать" слишком многое; и не о таком слове мы здесь говорим. Или же это есть великое и претрудное, обязывающее и ответственное дело: и сущность его в том, чтобы в меру своих сил усвоить Дух Христа и творить из него земную культуру человечества. Творить, с дерзновением6, принимая на себя ответственность за свое разумение, за свое решение и за дела, и всегда взывая к Тому, Который "может сделать несравненно больше всего, чего мы просим или о чем помышляем". (Еф. 3, 20-21). Кто хочет делать христианскую культуру, тот должен попытаться взрастить в своей душе "чадо света"7 и предоставить ему говорить и поступать так, как подобает человеку, "имеющему быть судимым по закону свободы".
Иного пути мы не видим.
4. ОСНОВЫ ХРИСТИАНСКОЙ КУЛЬТУРЫ
Культура есть явление внутреннее и органическое: она захватывает самую глубину человеческой души и слагается на путях живой, таинственной целесообразности. Этим она отличается от цивилизации, которая может усваиваться внешне и поверхностно, и не требует всей полноты душевного участия. Поэтому народ может иметь древнюю и утонченную духовную культуру, но в вопросах внешней цивилизации (одежда, жилище, пути сообщения, промышленная техника и т. д.) являть картину отсталости и первобытности. И обратно: народ может стоять, на последней высоте техники и цивилизаций, а в вопросах духовной культуры (нравственность, наука, искусство, политика и хозяйство) переживать эпоху упадка.
Из этого одного различения ясно, какое исключительное значение имело в истории культуры христианство. Оно внесло в культуру человечества некий новый, благодатный дух, тот дух, который должен был оживить и оживил самую субстанцию культуры,
Но именно этот дух должны были принять люди, чтобы стать христианами; именно этот дух необходим и ныне христианам, для того, чтобы творить христианскую культуру. В чем же сущность этого духа?
Казалось бы, каждый христианин должен был бы не только носить этот дух в себе, но и разуметь его с такою силою ясности, чтобы ответить без особого труда на этот вопрос. Тем не менее я попытаюсь очертить его вкратце.
1. Дух христианства есть дух "овнутренения". "Царствие Божие внутрь вас есть" (Лк. 17,21). Согласно этому, все внешнее, материальное, чувственное само по себе не имеет безусловной ценности и не оправдывается перед лицом Божиим. Это не значит, что оно всецело и окончательно отметается; нет, но оно является лишь возможностью духа и совершенства: как бы незасеянным полем (и какой же сеятель захочет отвергнуть свое поле?); или сосудом для драгоценного вина (и что есть пустой сосуд? но и вино нуждается в сосуде!); или жилищем, не могущим оставаться впусте. Внутреннее, сокровенное, духовное решает вопрос о достоинстве внешнего, явного, вещественного.
Ныне это должно считаться аксиомой всякой культуры и особенно христианской культуры. Так, нравственное состояние человека ценится не по его материальным последствиям и не по внешней пользе, из него проистекающей, но по внутреннему состоянию души и сердца человека, его переживающего. Так, произведение искусства художественно не тогда, когда эффектна и оригинальна его эстетическая материя8, но тогда, когда оно верно своему сокровенному, духовному предмету. Так, внешняя точность научного описания есть только начало истинного знания. Так, право и государство жизненны и верны именно там и только там, где на высоте пребывает живое правосознание людей. Так, все хозяйственные вопросы и затруднения разрешаются именно изнутри, - через воспитание людей к братству и справедливости; ибо так воспитанные люди найдут и внешние формы братской жизни. Культура творится изнутри; она есть создание души и духа: христианскую культуру может творить только христиански укрепленная душа.
2. Дух христианства есть дух любви. "Бог есть любовь" (1 Иоан. 4,8).
Это означает, что Христос указал в любви последний и безусловный первоисточник всякого творчества, а следовательно и всякой культуры. Ибо культура творит и утверждает; она произносит некое приемлющее и пребывающее "да". Любовь же есть первая и величайшая способность - принимать, утверждать и творить В любви любящий сливается, духовно срастается с любимым предметом; он приемлет его силою художественного отождествления и самоутраты, он отдает себя ему и принимает его в себя. Возникает новое, подобно тому, как в браке и деторождении; создание же нового есть творчество
При этом любовь противопоставляется сразу - и отвлеченному рассудку, и черствой воле, и холодному воображению, и земной похоти. Но противопоставляется так, что все эти способности, подчиняясь любви и насыщаясь ею, обновляются и перерождаются. Мысль, движимая любовью, становится силою разума, прилепляется к познаваемому предмету и дает настоящее знание. Воля, рожденная из любви, становится совестною, благородною волею и оказывается источником настоящих христиански-героических поступков. Воображение теряет свой холод, перестает быть праздной и безразличной игрой, загорается духовным огнем, и начинает воистину видеть и творить. А земная похоть, в просторечии именуемая любовью, не заслуживает этого имени; но, проникнутая любовью, она перестает быть элементарною, страстною одержимостью и начинает осуществлять законы духа.