Основы литературоведения. Анализ романного текста: учебное пособие
Шрифт:
Почти любой разговор о «Преступлении и наказании» обращается к вопросу о теории Раскольникова. Сущность этой теории не так уж сложна и к настоящему времени в принципе выяснена. Расхождения в толковании ее не радикальные, хотя каждый исследователь идет своим путем и вносит свои акценты в ее понимание. Поэтому еще один разговор на эту тему вряд ли целесообразен – необходима постановка вопроса о принципах воспроизведения теории Раскольникова и ее влиянии на структуру романа.
Решение такого вопроса требует размышлений об источниках самой теории и ее практических результатах. С самого начала не соглашаясь со своим героем, Достоевский вместе с тем честно старается исследовать причины и истоки его мышления. Он помещает его в такие условия, при которых Раскольников не может не стать свидетелем, а затем и участником постоянных жизненных драм и трагедий – в семье Мармеладовых, в собственной семье, на улице, в трактире и т. д. В этих драмах таится глубокий социальный
Наряду с непосредственными жизненными впечатлениями источником формирования сознания героя являются умственные веяния и идейные настроения того времени. В разговоре о них Достоевский более скуп и лаконичен, чем в описании жизненных впечатлений. Поэтому и исследователи предположительно говорят на эту тему: «Тот комплекс идей, из которых сложилась теория Раскольникова, не может быть спроецирован на какую-либо философскую или социологическую систему, имевшую хождение в 60-х годах… В теории Раскольникова множество отголосков современных идей и, добавляет В.И. Кулешов, «смесь разных начал, эклектичность, сумбурность теории должны, по мысли Достоевского, придать ей жизненный, правдоподобный характер «недоконченных идей», которые «пагубны» [52] . Действительно, такие идеи слишком причудливо сочетаются в сознании героя, на что указывал еще Писарев в статье «Борьба за жизнь». Но за этим стоит определенное намерение писателя: он не показывает процесс формирования теории, а преподносит готовую теорию, заставляя предположить, что она складывалась в «кабинетных» условиях (если можно назвать кабинетом жилище Раскольникова), без обсуждения ее с другими и тем более опоры на какие-то общественные силы и партии.
52
Кулешов В.И. Указ. соч.
Таким образом, писатель объясняет и предполагает, некая теория могла сложиться в голове героя, как и других ему подобных мыслителей, но он не допускает, чтобы она была оправдана и санкционирована обществом, а в конечном счете и самим героем. Поэтому, предложив нам одну из концепций и даже показав возможность ее появления, Достоевский ставит задачу доказать, что такая концепция должна быть отвергнута и осуждена. И писатель добивается этого, используя резервы структуры романа и собственные находки, которыми он обогащает эту структуру. К ним относятся в первую очередь старые, традиционные и предложенные самим Достоевским принципы психологического анализа, которые открываются и вырабатываются по мере изображения такой своеобразной личности, как Раскольников.
Приступая к рассмотрению этих принципов, начнем с фактов и напомним еще раз, что убийство «по совести», задуманное и осуществленное Родионом Раскольниковым, для всех без исключения является преступлением, которое должно быть раскрыто. Но случилось так, что убийцу физически поймать не удалось, обнаружить его прямые следы тоже. У следователя не оказалось никаких улик, кроме потревоженной совести преступника. Значит, найти его можно было только по этой примете. Именно так Порфирий Петрович через некоторое время и обнаружил его. Но, во-первых, реальным доказательством при отсутствии улик является только признание виновного – это первейший закон судопроизводства. Во-вторых, Раскольников не считал себя по-настоящему виновным и потому до конца событий, вплоть до каторги, не признавал себя преступником. Отсюда главная задача, которую ставит себе Порфирий, а ему вменяет в обязанность автор: не просто уличить героя, но и доказать ему, что он преступник и что его идеи привели его на ложный путь. Порфирию это нужно для следствия, а писателю для развенчания идей, для критики умственных увлечений своих молодых современников. Преследуя эту цель, писатель анализирует внутренний мир человека в созданной им экстремальной ситуации, что побуждает его искать новые способы изображения личности.
Поскольку в Раскольникове мы имеем дело с умственно развитым человеком, то одним из способов ознакомления с его мыслями является диалогическое общение героя с теми, кто может его мысли понять. Об этом много написано в литературе. Но если в Братьях Карамазовых» Иван сам делится своими мыслями с окружающими и старается довольно полно их изложить, то высказывания Раскольникова большей частью носят
Многое проговаривает Порфирий, излагая содержание мыслей Раскольникова и нарочито утрируя их, – поэтому истинный смысл их все время затушевывается. Ближе к концу романа герой сам разъясняет Соне мотивы своего поведения, но и здесь нет полной ясности и отчетливости: «Штука в том: я задал себе один раз такой вопрос: что если бы, например, на моем месте случился Наполеон и не было бы у него, чтобы карьеру начать, ни Тулона, ни Египта, ни перехода через Монблан, а была бы вместо всех этих красивых и монументальных вещей, просто запросто, одна какая-нибудь смешная старушонка, регистраторша, которую еще вдобавок надо убить, чтоб из сундука у ней деньги стащить (для карьеры-то, понимаешь?), так решился ли бы он на это, если бы другого выхода не было?» Или: «И не деньги, главное, нужны мне были, Соня, когда я убил; не столько деньги нужны были, как другое… Я это все теперь знаю… Пойми меня: может быть тою же дорогой идя, я уже никогда более не повторил бы убийства. Мне другое надо было узнать, другое толкало меня под руки: мне надо было узнать тогда, и поскорей узнать, вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу! Осмелюсь ли нагнуться и взять или нет? Тварь ли я дрожащая или право имею…»
В данном случае характер идей Раскольникова заслоняется эмоциональным состоянием, его волнением, что Соня, может быть, не поймет его по причине своей ограниченности. И она действительно не понимает, но по другой причине – вследствие несовместимости, как ей думается, его мыслей с реальными человеческими представлениями. Но объективный смысл их все-таки проясняется в этом сбивчивом и нервном рассказе-диалоге.
Сущность мыслей героя скорее уясняется из его внутренних монологов, которые произносятся про себя и большей частью наедине с собой, например в каморке, а чаще во время его «прогулок» по Петербургу. «Вдруг он остановился; новый, совершенно неожиданный и чрезвычайно простой вопрос разом сбил его с толку и горько его изумил: “Если действительно все это дело сделано было сознательно, а не по-дурацки, если у тебя действительно была определенная и твердая цель, то каким же образом ты до сих пор даже и не взглянул в кошелек, и не знаешь, что тебе досталось, из-за чего все муки принял и на такое подлое, гадкое, низкое дело сознательно шел? Да ведь ты в воду его хотел сейчас бросить, кошелек-то, вместе со всеми вещами, которых ты тоже еще не видел… Это как же?”»
Или: «порою он останавливался неподвижно перед какою-нибудь мыслию: “Нет, те люди не так сделаны; настоящий властелин, кому все разрешается, громит Тулон, делает резню в Париже, забывает армию в Египте, тратит полмиллиона людей в московском походе и отделывается каламбуром в Вильне; и ему же, по смерти, ставят кумиры, – а стало быть и все разрешается. Нет, на этаких людях, видно, не тело, а бронза!”».
«Одна внезапная посторонняя мысль вдруг почти рассмешила его: Наполеон, пирамиды, Ватерлоо – и тощая гаденькая регистраторша, старушонка, процентщица, с красною укладкою под кроватью, – ну каково это переварить хоть бы Порфирию Петровичу!.. Где же им переварить!.. Эстетика помешает: “полезет ли, дескать, Наполеон под кровать к старушонке! Эх, дрянь!..”»
«Старушонка вздор! – думал он горячо и порывисто, – старуха пожалуй что и ошибка, не в ней и дело! Старуха была только болезнь, я переступить поскорее хотел… я не человека убил, я принцип убил! Принцип-то я и убил, а переступить-то не переступил, на этой стороне остался… Только и сумел что убить. Да и того не сумел, оказывается…»
Поиски все новых средств анализа внутреннего мира героя приводят писателя к использованию приемов, направленных на выявление сущности идеи путем ее оценки. Ведь несогласие с тем или иным мыслителем обычно выражается в оценке его суждений. В изображении Раскольникова оценка часто внешне не обнаруживается, будучи заложенной в нравственный смысл его действий, мыслей и состояний. Это подтверждают приведенные примеры, в частности диалог с Соней. В рассказе Раскольникова вырисовывается именно безнравственный смысл его поступка, отчего Соня и не может уяснить сути и поверить в его возможность.
Но оценка может быть и более обнаженной. Порфирий недвусмысленно, хотя поначалу и намеками, выражает свое отношение к содержанию мыслей и к нервозному поведению Раскольникова. Кроме Порфирия и после него о сути дела узнает Соня, а за ней и Свидригайлов. И Соня не может не оценить всего соответствующим образом, но ее оценка накладывается на впечатление от добрых дел Раскольникова по отношению к себе и Мармеладовым. Это ослабляет и сглаживает ее реакцию на преступление, но она не скрывает своей негативной оценки содеянного, которую разделяет с ней автор. Другие действующие лица – друзья и родные Раскольникова – не знают, что стоит за поведением героя, поэтому они очень удивляются и ищут мотивы, приписывая их большей частью его болезни. В этом тоже заложена оценка.