Основы литературоведения. Анализ романного текста: учебное пособие
Шрифт:
В литературе о Стендале своеобразие героя не раз сводилось к честолюбию, тщеславию, лицемерию. Роман ставился в ряд с многочисленными произведениями о молодых людях, рвущихся наверх. Такая мысль звучала и в ранних работах Реизова, одного из лучших отечественных специалистов по творчеству Стендаля, но позднее ученый откорректировал свою точку зрения [36] . Оценки романа продолжают уточнять и в наше время. [37]
Всмотримся внимательно в характер героя. Первое, на что обращает внимание автор при изображении Жюльена, это способности человека. Могут ли они принадлежать плебею? Судьба Жюльена Сореля дает явно положительный ответ. Но такому человеку для существования в мире Реналей, Вально и де ла Молей необходима определенная доля притворства, лицемерия, приспособленчества, и Жюльен не может не пользоваться этим оружием.
36
Реизов
37
Реизов Б.Г. Стендаль. М., 1974.
К этому его цели и мироощущение, однако, не сводятся. Нравственные принципы молодого героя в первую очередь основаны на чувстве гордости и независимости, которые достаточно дорого даются человеку в том мире. Постоянная настороженность, резкость, колючесть, доходящая подчас до способности обидеть любимую женщину, объясняются именно нравственной позицией, боязнью быть оскорбленным аристократами и стремлением во всех случаях сохранить свою честь. Незнание человеческой психологии, особенно женской, усугубляет его страх и провоцирует агрессивность. Но главное, что движет им, – это сознание собственного достоинства.
Подобная позиция обычно свойственна не любому плебею, а лишь тому, кто не желает мириться со своим положением и с необходимостью подчиняться унизительным принципам. Чувство гордости и нравственной независимости постепенно перерастает у Жюльена в мировоззрение, которое питают неприязнь и враждебность к дворянско-буржуазному кругу. Сначала это неприязнь человека, обиженного судьбой и лишенного достойного социального положения. Но вскоре, еще в Верьере, неприязнь превращается в осознанное чувство презрения к обладателям денег, которые думают только о наживе. Жюльен проникается уважением, симпатией к госпоже Реналь потому, что ей чужды корыстные мечты ее мужа, что она внутренне безразлична к тому богатству, которое ее окружает. Помимо этого Жюльен замечает, что стремление к обогащению у Вально и страх за потерю своих привилегий у Реналя не сочетаются ни с какими духовными интересами. Так, общение с гостями и единомышленниками своего патрона приводит Жюльена к пониманию, что их разделяют не только социальный барьер, но и внутренние убеждения.
Эти убеждения складываются у него в совокупность некоторых принципов, которыми он не бравирует, а хранит в своем сознании, пока не встречает человека, способного понять его мысли. Таким человеком оказывается граф Альтамира, испанский заговорщик, спасшийся от расправы. Матильда де ла Моль и ее брат граф Норбер сразу замечают, что Жюльен не только заурядный плебей, стремящийся к богатству и положению, но и носитель определенных идей. Матильда называет его про себя Дантоном и осознает, что в случае революционных событий он неминуемо примкнет к революционной партии.
Герой действительно озабочен подобными мыслями. «Если бы испанские либералы, – говорит он себе, – вовлекли народ в преступления, их бы тогда не выкинули с такой легкостью. А это были дети, они важничали, разглагольствовали, как я». О серьезности позиции Жюльена говорит и отношение к Наполеону, которое меняется сначала на более трезвое, а затем и резко критическое: «Всюду одно лицемерие, даже у самых добродетельных, даже у самых великих! Наполеон на острове Елены… Боже мой! Даже такой человек, да еще в такую пору, когда несчастье должно было его призывать к долгу, унижается до шарлатанства». А.В. Карельский отмечал: «Жюльен Сорель при всем его французском «тщеславии» – натура героическая. Пресловутое лицемерие Жюльена – лишь навязанная внешними условиями поведения маска, так и не приросшая к его лицу. За ним таится саморазвитие души, генетически структурированной «по-итальянски» – страстью, а не расчетом». [38]
38
Карельский А.В. От героя к человеку // ВЛ. 1982. № 9.
Внешнее сближение с кругом маркиза не снимает и не уничтожает внутреннего отчуждения от дворянства. «Вместо того чтобы найти в сыне плотника преклонение перед «высшей» средой, в которую он попал, – писал другой ученый еще в 30-е годы, – читатель видит в герое черты отточенной ненависти к этой среде, черты большого ума и озлобленной энергии» [39] . Сорель не увлечен честолюбивыми планами, им движет мстительность, а не честолюбие.
Удивительные успехи, которых он достигает, – получение офицерского чина и дворянского титула – обеспечены его умом и способностями. Они не могут остаться незамеченными окружающими и не привлечь к нему внимания. Эти способности развиваются в процессе того, как они используются и эксплуатируются. А не использоваться они не могут, ибо, как неоднократно подчеркивается маркизом и его дочерью, в их среде трудно найти мыслящего
39
Виноградов А.К. Стендаль и его время. М., 1938. С. 169.
Для обычного простолюдина и даже буржуа этого было бы вполне достаточно. Для Жюльена – нет. Совершая те или иные поступки, Жюльен ни на минуту не забывает о своем самолюбии и чувстве гордости. Единственный раз, когда он по-настоящему изменяет себе, это момент выстрела в Верьере, сделанного им в состоянии предельного эмоционального возбуждения, заставившего его трезво оценить и свои стремления, и мечты о богатстве и положении: «Каким глупцом я был в Страсбурге! Мои мысли не поднимались выше воротника на моем мундире». Трагическая развязка, которой завершается судьба героя, – не просчет зарвавшегося плебея, а следствие его нравственно-идеологической позиции, той основы, что всегда корректировала его действия. «Стендаль с поистине виртуозным мастерством изображает противоборство полярных принципов в душе героя. Но общая линия такова, что изначальное благородство души то и дело ломает все блестящие стратегические диспозиции Жюльена… Именно в этом разгадка его выстрела в госпожу Реналь… Когда он обрел, наконец, истинного себя, он отвергает все предлагаемые ему «по протекции» пути возврата в мир всеобщего лицемерия, он бросит в лицо эпохи Реставрации свою обвинительную речь на суде и умрет верным себе, непобежденным» [40] . Приведенные суждения А.В. Карельского подтверждают и оправдывают предложенное понимание романа Стендаля.
40
Карельский А.В. Указ. соч. С. 87.
Даже краткий анализ характера Жюльена убеждает в том, что он – главная фигура микросреды, к которой следует отнести также Матильду и госпожу Реналь. В общении их друг с другом раскрываются характеры и нравственно-психологические возможности каждого персонажа. Характеры героинь, достаточно неординарные, тоже могли бы остаться нереализованными, не окажись на их пути Жюльен Сорель. Таким образом, наличие микросреды, как показывает данный роман, – один из главных и необходимых признаков романной структуры. В предшествующих французских романах, в том числе романах Руссо и Констана, общая ситуация ограничивалась воспроизведением микросреды и намеками на существование иного, более широкого мира. Реальные связи героев с историческими обстоятельствами оставались не выявленными. В «Красном и черном» эти связи предельно обнажены, личностные миры сплетены друг с другом и жизнью общества в целом. За счет этих связей и изображения различных социальных кругов расширяется жизненная ситуация, что добавляет новые впечатления в сознание Жюльена. Развязка демонстрирует итог эволюции героя, поэтому она очень значима в сюжетном и семантическом плане.
Реалистически точный анализ сложного и противоречивого внутреннего мира героя не заслоняет тех ценностных ориентиров, которые присутствуют в его сознании. Временами они как бы уходят вглубь, а в финале четко обозначаются и осознаются героем, предопределяя трагический исход его жизни. Трагическая развязка в данном случае – способ утверждения характера человека, который поднялся до осмысления не просто бесперспективности борьбы с окружающим миром, а неминуемости глубокого и непреодолимого конфликта с обществом и невозможности нравственного и идейного слияния с ним. Что и указывает на присутствие монологической тенденции в романе Стендаля.
Отмеченные особенности содержательного характера являются признаками романа нового типа. Они обусловливают и многие стилевые тенденции, в первую очередь тип сюжета. Сюжет органически сочетает концентричность, т. е. сосредоточенность на судьбах главных героев, и масштабность, т. е. широту изображаемой жизни. Французский ученый Жан Прево в своей книге «Стендаль», написанной еще в 1942 г. и переведенной на русский язык в 1960-м, заметил, что его изумляет «ритмическая последовательность сатирических эскизов и глав, посвященных интриге»; это он назвал контрапунктом. Исследователь обратил внимание на умелое чередование описания и повествования, на построение самих сцен, на выбор повествователя, который не прибегает к форме чужих писем или записок, не притворяется незнающим, а ведет рассказ от своего имени, т. е. от третьего лица, изредка комментируя происходящее, а чаще добиваясь эффекта только повествованием или описанием, иначе говоря, предметными деталями. Повествователь свободно переходит от одного эпизода к другому, а внутри эпизода – от собственного рассказа к речи героев, используя нередко прием несобственно-прямой речи. «Эти переходы, – отмечал Прево, – так быстры, так великолепно выполнены, что читатель не замечает перемены, ему не нужно заново приспосабливаться в каждом отдельном случае, как это бывает при чтении эпистолярных романов».