Основы социологии. Том 3: Часть 3. Жизнь человечества: толпо-«элитаризм» — историко-политическая реальность и перспективы (Книга 2)
Шрифт:
11.3.3. Общебиосферный механизм естественного отбора как фактор самоуничтожения толпо-«элитаризма» в эпоху после изменения соотношения эталонных частот биологического и социального времени
После того, как произошло изменение соотношения частот биологического и социального времени, в наши дни на протяжении активной жизни одного поколения неоднократно успевают обновиться несколько поколений технологий и техники не в одной или нескольких (как было во времена первой промышленной революции), а почти во всех отраслях техносферы, изменяя как сферу профессиональной деятельности людей, так и их домашний быт. И если подавляющее большинство населения по-прежнему живёт, будучи мотивированными в своём поведении (обдумано или бездумно) полосой «Настоящее» (рис. 10.3-1), то, поскольку жизнь большинства протекает
Так выясняется, что для поддержания своего социального статуса всем (за редким исключением) необходимо непрерывно воспроизводить свой профессионализм.
Кроме того своё воздействие оказывает и ссудный процент, обесценивающий накопления большинства и вынуждающий большинство суетиться, чтобы сделать деньги, более интенсивно. Кроме того процессы глобализации и ухудшение конъюнктуры рынка труда в развитых странах тоже имеют место, вследствие чего и высокий профессионализм в нескольких отраслях не всегда является гарантией от безработицы. Эти специфически конъюнктурно-экономические факторы создают давление на психику многих людей, дополняющее давление предельно ускорившегося научно-технического прогресса.
Это всё внезапно обнажилось в России как результат имевших место с начала перестройки государственно-политических событий. Но такое же положение и в стабильных (по российским понятиям) обществах Запада, которые последние сто — двести лет живут без изменения общественно-экономического устройства и потому видятся из России доморощенным реформаторам в качестве идеала[409], подлежащего воплощению в жизнь и здесь.
По причине такого рода идеализации внешне представляющегося стабильным Запада, в России реформаторы на протяжении примерно двадцати лет пытаются осуществить то, что следовало воплотить в жизнь ещё во времена Петра I, а самое позднее — во времена Екатерины II. Ныне следует воплощать в жизнь совсем другое, но «элитарным» реформаторам — жертвам зомбирующей «педагогики» — до этого самостоятельно не додуматься, а принять со стороны — невозможно по причине нелегитимности такого рода знаний в господствующей системе явных и тайных посвящений и сопутствующей ей системе зомбирующего образования, программирующего психику людей, будто люди — компьютеры.
Возможности психики и тела человека по переработке информации обусловлены не только генетически, но и воспитанием личностной культуры психической деятельности: культуры чувств, культуры мышления каждого. И потому возможности ограничены как генетически, так и достигнутым уровнем развития личностной духовной культуры в пределах генетически заложенного потенциала. По причине такого рода ограниченности, перемалывая информацию в темпе её поступления под напором «веяний времени» (тем более, если это делается на основе культуры шаблонного, исключающего творчество мышления, порождаемой зомбирующим образованием), можно только войти в «стресс», который повлечёт разного рода болезни, излечить которые возможно только одним способом — ликвидировать информационную причину «стресса». Но последнее вне власти всех отраслей развитой на Западе медицины, а также и вне власти западной социологии и общественно-политического устройства[410].
Это означает, что участие в гонке за поддержание и повышение своего социального статуса[411]в технократическом обществе (подобном Западу) — прямой путь к мучительному самоубийству через болезни, вызванные неспособностью переработать всю информацию, необходимую для поддержания и роста квалификации и обусловленного ею дохода, определяющего «жизненный стандарт» «потреблятства».
Кроме того, такого рода «стрессы» гонки потребления бьют
А если у них даже и будут дети, то таким детям при их жизни в семьежертв непрерывного «стрессового» состояниябудет передана вся проблематика взрослых; либо же детям придётся самостоятельно заняться воспитанием в себе иной нравственности, иной жизненной ориентации и иного стиля жизни с учётом печального опыта старшего поколения — на основе его переосмысления. Только в этом случае всё же родившиеся дети смогут избежать воспроизводства в новых поколениях бездумно унаследованной судьбы своих предков и тех неприятностей, с которыми столкнулись их родители, но сверх того отягощённой и их собственными ошибками.
Одной из такого рода массовых ошибок стала попытка «снять стресс» разного рода сильными и слабыми наркотиками, как природного происхождения, так и синтетическими. Если оставить в стороне приобщение к наркомании подростков, стремящихся таким путем проявить себя в качестве независимой от взрослых «сильной личности», которой «море по колено», либо ищущих удовольствия под давлением бессмысленности своего существования, а рассматривать именно «снятие стресса» таким путём, то имеет место по существу следующее.
Психика индивида выдаёт (либо пытается выдать) на уровень сознания — обусловленную реальной нравственностью — оценку качества его жизни (см. раздел 4.5 о роли эмоций в процессе самоуправления личности). Такая оценка может быть эмоционально двузначной (хорошо либо плохо) или же ей могут сопутствовать какие-то интеллектуальные рассуждения и обоснования. Если оценка воспринимается как нежелательная, то человек по существу оказывается перед выбором:
· либо осмыслить свои эмоциональные оценки ситуации до конца, т.е. до осознания определённого ответа на вопрос, как изменить себя и окружающие обстоятельства так, чтобы обеспечивался психологический комфорт;
· либо закрыть выход на уровень сознания нравственно неприемлемой информации в её эмоционально обобщённом виде или в интеллектуально детализированном виде, не изменив ничего в своей нравственности, психике и определяемом ими образе жизни.
Для стремящегося обладать достоинством человека и поддерживать таковое и впредь — естественно осмыслить обстоятельства и себя в них до конца (т.е. до осознания определённого ответа на вопрос, как обрести психологический комфорт), после чего попробовать осуществить в жизни полученный им ответ или попробовать получить новый иной лучший ответ на те же вопросы.
Для того, кому первое оказывается невыносимым бременем, непреодолимой преградой, наркотический способ «снятия стресса» может обеспечить психологический комфорт быстро и без психологически тяжёлых размышлений о неприятном, а тем более — без постановки каких-либо обязательств перед самим собой; конечно, если наркотизация не открывает сразу в его психику дорогу какому-либо кошмару, от которого всё же предпочтительнее скрываться в менее кошмарной трезвости. Наркотическое опьянение извращает и разрушает интеллект, как естественный генетически предопределённый процесс, поэтому, если кто-то в борьбе со «стрессом» или в поисках удовольствий встаёт на путь «сильной» или «слабой» наркомании, то по существу тем самым он делает заявление о том, что разум для него избыточен и мешает жить, а ему было бы приятнее существовать неразумной хорошо ухоженной декоративной[412](а не рабочей)[413]скотиной, живущей беззаботно на всём готовом в своё удовольствие. Тем самым он изобличает себя в качестведействительного недолюдка.И это так, каких бы высот он ни достиг в социальных иерархиях цивилизации, культура которой воспроизводит животный строй психики и строй психики зомби в преемственности поколений в качестве господствующего в статистической массе.