Основы тибетского мистицизма
Шрифт:
Следующая ступень состоит в успокоении всех функций тела путем установления сознательного ритма дыхания. Из состояния совершенного психического и физического равновесия и его следствия – внутренней гармонии – вырастает безмятежность и удовлетворенность, наполняющие все тело чувством высшего блаженства, подобно освежающей прохладе источников, наполняющих воды горных озер:
"Ощущая безмятежность, я вдыхаю,
Ощущая безмятежность, я выдыхаю", – так он внушает себе.
"Ощущая блаженство, я вдыхаю,
Ощущая блаженство, я выдыхаю", – так он внушает себе.
Таким образом,
Следующая ступень посвящена внедрению духовных функций в процесс дыхания:
"Ощущая активность ума, сознавая ум, радуясь уму, концентрируя ум,
Освобождая ум, я вдыхаю и выдыхаю", – так практикует он далее.
Другими словами, все, что может быть объектом медитации: тело, чувство, ум или то, что движет ум (явления и идеи), связываются с функцией дыхания, проецируются на нее, ощущаются в ней, поддерживаются ею, становясь единым "телом дыхания". Этот процесс нельзя объяснить, его может пережить и понять только тот, кто имеет практическое знание о медитации. Отсюда афористичная краткость палийских текстов, в которых этот процесс описывается.
Те, кому близка индийская традиция, должны понять, что эти формулы предполагают знание индийской философии вообще, а также устоявшейся религиозной практики, связанной с ней. Несмотря на их краткость, эти формулы могут передавать четко определенное содержание тому, кто знаком с этой традицией. И только когда Буддизм распространился в другие страны, где эта традиция не была живой, практика медитации выродилась в искусственное словесное знание, как это видно по комментариям поздней Тхеравады. Но знаменательно, что недавние тенденции в Южном Буддизме обнаруживают серьезные усилия в направлении возрождения духа этой древней практики.
Наиболее важный результат практики "анапанасати" или концентрации внимания на дыхании – это осознание того, что процесс дыхания представляет собой связующее звено между сознательным и бессознательным, грубо- и тонкоматериальным, волевыми и не-волевыми функциями и поэтому – более совершенное выражение всей жизни. Эти упражнения, ведущие к глубоким состояниям медитации (дхьяна и самадхи), начинаются с наблюдения за дыханием и регулирования его, вследствие чего оно превращается из автоматической непроизвольной функции в сознательную и в конечном счете становится посредником духовных сил: праны в ее самом глубоком аспекте.
В тибетской традиции, никогда не терявшей своей связи с коренной традицией, порожденной индийской почвой, техника пранаямы, контроля сил праны, осталась живой до настоящего времени. Чтобы понять всю широту и глубину этого термина, не следует смешивать прану с "дыханием" в обычном, строго физиологическом смысле.
Хотя пранаяма начиналась с простых функций дыхания и положила его в основу своей практики, она означает намного больше, чем просто технику контроля за дыханием. Она является средством контроля над жизненными
Когда прекращаются все чувственные функции и даже сознание, как, например, в глубоком сне или обмороке, дыхание, тем не менее, не прекращается. Пока есть дыхание, есть жизнь. Мы можем оставаться сравнительно долгое время безо всех сознательных функций ума и чувств, но не без дыхания. Поэтому дыхание – символ всех сил жизни и стоит первым среди телесных функций праны.
Эти телесные функции, которые представляют "отрицательную", т.е. грубоматериальную сторону, объединены общим термином "вайю". Этот термин играет важную роль в тибетской системе медитации, особенно в школе Каргьюдпа, в связи с созерцанием Лунг и созданием Тум-мо ("Внутреннего огня"). Поэтому нужно сказать относительно этого несколько слов, прежде чем перейти к практическому аспекту буддийской йоги.
"Вайю", как и соответствующее ему тибетское слово "Лунг", обозначает обычно "воздух", или "ветер", так оно и было переведено на большинство европейских языков, даже в том случае, когда это слово казалось противоречащим всем физиологическим процессам: говорилось, что воздух (дыхание) проникает в пальцы ног или кончики пальцев или поднимается по спинному хребту к мозгу.
Как слово "вдохновение" несет корень, связанный с "вдохом", как греческое слово "пневма" означает и "дух", и "воздух", так и слово "вайю" имеет двойное значение: оно относится и к первичному элементу, и к жизненным и динамичным силам человеческого организма.
Природа его в обоих случаях одинакова с природой движения (корень "ва" обозначает "движение", "ветер"). В этом его внутреннее родство с более широким и общим термином "прана".
Это также подтверждается тибетским определением слова "Лунг", выражающим в случае применения его к психофизическим или медитативным процессам следующие функции (в полном соответствии с индийской традицией):
"Срог-зин": то, что поддерживает жизнь (зин-па: "поддерживать", срог: "жизнь"), то, что осуществляет дыхание, которое вносит в нас силы (санскр. пранав своем самом прямом и узком смысле).
"Ен-гью": то, что является причиной (гью) стремящегося вверх ("ен") выдоха и способности речи ( санскр. "удана-вайю").
"Тхур-сэл": то, что давит вниз (тхур) и является причиной различных секреций (сэл) ( санскр. апана-вайю).
"Мэ-ньян": огонь (мэ), уравнивающий (ньян-па жед-па) все; способность ассимиляции, пищеварения, дыхания, дающих тепло процессов окисления ( санскр. самана-вайю).
"Кдье-жед": то, что пронизывает тело, то, что вызывает (жед) проникновение (кхье), т.е. причина мускульного движения, кровообращения и метаболических процессов преобразования веществ (санскр. вьяна-вайю).