Особенности перевода
Шрифт:
Анна сняла с колен салфетку и поднялась.
— Скажи, Диего, ты ведь раньше здесь жил? — Тот недоумевающе кивнул, отрываясь от зрительного поединка. — Пошли, покажешь свою комнату.
И утянула его за собой под слабые возражения Исабель о том, что десерт-то еще, десерт…
Глава 7
Диего уже в холле перехватил управление, привычно взяв руку Анны в свою и переплетя пальцы. Поднялся по широкой лестнице, застеленной ковром, на второй этаж, свернул направо. Длинный коридор с застекленными арками окон, в каждой арке — цветной витраж.
— Сколько лет этому дому? — Анна невольно залюбовалась разноцветными отблесками.
— Его построил мой прадед, когда переехал на Коста Брава из Кордобы. Так что не очень много. Чуть за сотню. Новодел.
Диего остановился, пошарил рукой по стене, включил свет и пропустил девушку в просторную комнату, в которой свободно поместилась бы вся их коммуналка. Потолок был высоченный, и архитектор умело этим воспользовался, превратив пространство в двухуровневую студию. На втором этаже-балкончике расположилась низкая кровать, подняться к которой можно было по узкой винтовой лестнице. Все три стены, свободные от окон, занимали стеллажи с книгами. Огромная люстра из миллиона хрустальных подвесок каскадом спускалась с потолка.
Анна прошлась вдоль полок, задумчиво ведя пальцем по корешкам. Маркес, Сервантес, Лорка, Ницше, Достоевский…
— Ты читаешь Достоевского? — Изумилась она, вытаскивая томик. Естественно, перевод, но впечатляет.
— Нудновато, зато хорошо прописаны человеческие пороки. — пожал плечами Диего. — Чехов веселее.
Однако, неожиданно. Плейбой, увлекающийся классикой. Кому рассказать — не поверят.
Под балконом с кроватью расположился письменный стол с удобным креслом. За спинкой кресла висели фотографии. Портрет Эстебана, он тут помоложе. Федерико на свадьбе, молодой и довольный, и потупившаяся Камилла. Эта вилла, вид с моря. Пейзажи, закаты, несколько птиц крупным планом.
— Красивые фото.
— Сам делал.
Анна наклонилась поближе, придирчиво изучая снимки. Вполне профессиональные работы, удачный ракурс, хорошо обработаны.
— А у тебя хорошо получается.
Диего просиял, будто она ему Оскара вручила.
— Отцу не нравится мое увлечение. Говорит, любой дурак может кнопочку нажать и сфоткать. Хочешь, еще покажу?
— Хочу!
Она присела на низкий, широкий подоконник у окна, где были небрежно раскиданы подушки, превращая его в некое подобие диванчика. Наварро залез по деревянной лестнице на самую верхнюю полку стеллажа, вытащил оттуда несколько альбомов — вот ведь шифруется человек — и принес ей стопочкой.
За этим невинным занятием и застал их стук в дверь. Диего переполошился так, будто они в постели кувыркались. Поискав судорожно взглядом, куда бы спрятать альбомы, быстро свалил их на кресло, под прикрытие столешницы. И вовремя. Не дожидаясь разрешения, в комнату зашёл отец семейства.
— Я хочу поговорить с Анной, если позволишь. — сказал он таким тоном, что было понятно — поговорит в любом случае, плевать ему на разрешение.
— Да, конечно. — Поспешно согласилась Анна, спрыгивая с подоконника. Лучше потенциальную ссору душить в зародыше. Прежде чем Диего успел возразить, Анна уже закрыла за собой и старшим Наварро дверь.
Его кабинет был на первом этаже и выходил огромным окном в темный, трепещущий листьями патио.
Эстебан Наварро нервно выхаживал в узком пространстве за рабочим столом. Анна сидела напротив, в кресле посетителей, уже привычно зажав потеющие нервно ладошки между колен.
Хорошо, что это было довольно высокое и жесткое кресло, не из тех, в которые проваливаешься по уши, а потом полчаса выбираешься.
Кабинет был обставлен со вкусом, стены выложены натуральным деревом, полки с книгами во всю стену — понятно, от кого Диего унаследовал любовь к литературе. Массивный старинный стол из темного полированного дуба, удобное кожаное кресло за ним, на стене на удивление яркий пейзаж в зелёных тонах, тем не менее вполне уравновешивающий остальную монохромность кабинета.
Наконец отец семейства собрался с мыслями и заговорил.
— Вы производите впечатление порядочной, умной девушки. Мне бы хотелось вас как-то защитить. Я в курсе вопиющего контракта, который заключил с вами мой сын.
Он многозначительно глянул на Анну, которая неслышно застонала про себя. Значит, весь диалог за столом был сплошным фарсом. Ничего себе актеры, ей до них еще кашлять и кашлять!
— Моя жена не в курсе, естественно. — пояснил Наварро-старший. — В ее положении нельзя волноваться, и мне бы не хотелось заставлять ее переживать и в будущем, если вы понимаете, о чем я. Вы ей, кажется, понравились, Исабель всегда отличалась мягкосердечием. Ей очень хочется увидеть не только наших детей, но и внуков, но Диего готов на все, лишь бы не радовать свою мачеху.
Анна не знала, куда себя девать от смущения. Зачем вываливать на неё грязное белье семьи в таких количествах? Она уже поняла за ужином, что Исабель не родная мать Диего и они не очень-то ладят, но посвящать в это прямым текстом человека, которого видишь первый раз в жизни?
— Я хотел бы предложить вам контракт. — Перешёл, наконец, к делу Эстебан.
Это у них что, семейное?!
Наварро-старший выложил на стол стопку бумаг. Анна вчиталась.
Тот же текст, что и у Диего. Шпионская служба хорошо развита. Некоторые дополнения, например предоставление практики по специализации переводчик сроком на три месяца. Ровнёхонько до следующего учебного года. Что ей собственно и требовалось. Перевод после практики в другой филиал, с повышением зарплаты.
Понятно, подальше от Диего и соблазнов.
Дата, число, прочерк для подписи.
— А Диего? — удивлённо уточнила Анна. — Мы же вдвоём должны подписать.
— Он тоже подпишет. — отмахнулся заботливый родитель. — Позднее. У нас уже был разговор по этому поводу, и он заверил меня, что не причинит вам вреда, но всегда лучше подстраховаться документом. Вы ведь понимаете?
Анна понимала.
Предыдущий контракт предусматривал штрафы для неё, если она вдруг вздумает пытаться продолжить знакомство. Новый делал штрафы и запрет на продолжение обоюдным. И для Диего штраф был куда внушительнее — все акции компании плюс неустойка в миллион.
Перевести на счёт отца.
Мало ли, он передумает и начнёт ухаживать всерьёз за русской прохиндейкой.
Вся ситуация отдавала дешевой мелодрамой и легким маразмом.
Анна размашисто поставила подпись на двух экземплярах и поднялась.
— Я могу идти?
— Да, конечно. — рассеянно разрешил Эстебан. — И Диего позови, пожалуйста.
Анна закрыла за собой дверь и медленно пошла по коридору.
Затея с подставной подружкой нравилась ей все меньше, и в то же время контракт решал множество проблем. Например, денежных. И практику.