Особенности содержания небожителей
Шрифт:
— Юншен, ты мне очень нравишься, — начала она.
Да, верю, игрушка из меня вышла забавная.
— Я уже почти забыла, что за дурацкие обстоятельства нас свели. Но не могу забыть другое…
Я решил все же прислушаться к ее словам. Может, у нас, наконец, получится немного… хм... обозначить границы? Я ведь давно, еще совершенствуясь на пике, планировал обычный брак по расчету. Почему же сейчас все полетело кувырком и я сам не шел по намеченному пути? Может, потому, что понадеялся на что-то большее? Ха, не смешно вышло.
— Я не могу забыть другое. Потому что ты каждый раз напоминаешь.
Печать на моей шее тоже вспыхнула огнем, обжигая кожу болью, и… исчезла. Я всем телом почувствовал, что ее больше нет.
— Ты что наделала? — Меня пробрала дрожь, пока я шокированно осматривал ее с ног до головы. — Ты… ты ведь сама только что говорила, что женщина. Без печати я… я ведь могу… я ведь сильнее тебя, даже в таком состоянии! — Я поднялся во весь рост и, схватив ее за рукава халата, притянул ближе. Сейчас ясно чувствовалось, что я выше, шире в плечах и могу одним движением сломать ей кости. Теперь ничто не помешает...
— А ты это сделаешь? — спросила она, не отводя от меня взгляда. — Знаешь, я вдруг подумала, что жду от тебя доверия там, где не доверяю сама. Это так не работает. Поэтому вот. Я. Тебе. Верю. А ты мне?
Я долго еще всматривался в такие непривычно близкие лисьи глаза, а потом просто выдохнул. Выдохнул и опустил лоб на ее плечо, вдыхая привычный аромат трав и снадобий. Руки сами собой обхватили чужие плечи в объятьях и притянули ближе.
— Дурная хули-цзин, — фыркнул я ей куда-то в шею. — И я все равно не понимаю. — Мои руки спустились на ее талию. Я прижимал к себе такое маленькое и хрупкое тело, по-прежнему уткнувшись лбом в ее плечо. — Что ты устроила… там, на кровати? Зачем? Если не хотела меня подразнить, не хотела унизить… зачем? Я ведь взрослый мужчина, и, в каком бы ужасном положении я ни был, у меня есть честь и гордость. Ладно уж желание тела, несколько минут разгона ци — и я бы пришел в себя, но...
— Глупость сделала, — спокойно как-то произнесла лиса. Она вообще, как я заметил, умела легко признавать свои ошибки, не пыталась увильнуть от ответственности за них и при этом не боялась потерять лицо. И не теряла, вот что странно. Во всяком случае сейчас. — Но я так хотела, чтобы ты почувствовал разницу. Ты всерьез думаешь, что я дотрагиваюсь до чужих тел с мыслями о чем-то непристойном? Или просто личном? Сейчас там, — она дернула подбородком в сторону кровати, — я попыталась показать тебе, как велика она... разница между тем, как я чувствую, веду себя и касаюсь, когда лечу и когда… хочу.
— Хорошо. Не продолжай. Сейчас на мне нет рабской печати, а тебя я все еще хочу до скрежета зубов. Не провоцируй. — Я поднял на нее потемневшие от несовместимых желаний глаза. Как можно одновременно хотеть убить лису за ее фокусы и… и хотеть ее почти до искажения ци?!
— Глупый. — Мне в лоб уперся тонкий палец. — У тебя есть кое-что покрепче дурацкой татуировки. Это что-то держит тебя гораздо… гораздо надежнее.
— М-м-м? — не совсем понял я, наблюдая за тем, как маленький розовый язычок скользнул по лисьим губам. Ее узкая ладонь легла мне на грудь, выше солнечного сплетения, выше того места, где остался пепел золотого ядра.
— Вот тут. Чувствуешь? Оно зеленое. — Лиса одновременно со словами взяла и мою руку, чтобы прижать ее к себе в том же месте. — И у меня. Досадно так… Я не хотела, честно. Не рассчитывала, что такое вообще возможно. Не ждала, не… Оно само.
— Что? — Пошлые мысли сразу покинули голову. Я интуитивно понимал, что сейчас мы говорим о чем-то более важном.
— Вот тут, — изящный теплый палец коснулся моей переносицы, — ядро интуиции. Сиреневое. Вот тут, — рука сместилась вниз, к пупку, — ядро удовольствия, оранжевое. «Выживание» ты сам знаешь где. А тут, — теплая ладонь вернулась на грудь, — живет любовь.
— Хочешь сказать, что мы оба полюбили окружающий мир? — решил я припомнить ей ее же слова.
— Идиот.
Я перехватил отшатнувшуюся лисицу, не дав ей выскользнуть из моих рук, и с улыбкой поцеловал. Отпустил, всмотрелся в глаза. Притянул обратно.
— Ну не одной же тебе надо мной издеваться, любимая супруга, — прошептал в маленькое ушко и продолжил поцелуй. Янли явно была не против, пусть и отомстила мне, в процессе больно ущипнув пониже спины.
Откуда-то из угла на нас грустно смотрел проснувшийся в горе одеял и подушек змей, досадливо покусывая кляп. Но его мы заметим… позже.
Глава 49
Янли
М-да. Ну вот как-то так… дожили, можно сказать. Кто бы мне сказал, что за две недели можно не только выйти замуж за пациента, но еще и влюбиться в него — послала бы к специалисту. А теперь сама вляпалась… но я никогда не сделала бы такую глупость, если бы не почувствовала, насколько сильно он сам влип. Забавно, что эти наши нетрадиционные методы заклинательства и левые ядра позволяют довольно легко считывать такие нюансы. Его зеленое ядро уже соединено с моим почти напрямую, и здесь не ошибешься. Потому я и решилась.
Ладно. Чего ныть, если все уже случилось? В конце концов, было бы на что жаловаться. Любовь — это уязвимость… но кто сказал, что с ней нельзя жить? Надо просто об этом всегда помнить. И наслаждаться тем, что есть.
В частности, можно больше не стесняться и тискать заклинателя за все места, сколько мне хочется! Раньше мне многое мешало. И его дурацкая рабская печать в первую очередь.
— Никому и никогда не говори, что ты уничтожила мою печать. — Словно бы отвечая моим мыслям, Юншен вдруг отстранился и посмотрел на меня из-под нахмуренных бровей. — Поняла? Это совсем не ради красивой легенды, от этого напрямую зависит твоя… и моя безопасность.