Особые полномочия на любовь
Шрифт:
Иначе руки потянутся сейчас к телефону клянчить свидание. А это не очень хорошая тактика. Переизбыток внимания скорее отмораживает таких фей, чем привлекает. Всего надо в меру, особенно поначалу.
И я изнываю на этой чертовой дорожке…
– Зольников, – окликает меня сослуживец. – Пойдем поспаррингуем.
Я хотел бы со своим лейтенантом, но чисто для поддержания формы надо, конечно, практиковать и вот с такими лбами. Терёхин в другой весовой.
Бычара под два метра, бывший борец с молотами вместо кулаков.
– Пойдем! –
– Перчатки? – кивает он на стойку у ринга с боксёрскими.
– Да нафиг ты нужен с тобой боксировать, – скептически оглядываю его бычью грудь, забирая беспалые.
– Давай смешанный бой.
– Боишься? – провокационно.
– Смысл вставать на пути у танка? Это не смелость, это глупость. Танку надо траки подрывать, – легонько пинаю его по кроссовку.
– Ну, давай, подорви меня, Зольников. Хватит пороху?
Эта махина из мышц, оттолкнувшись от пола, подтягивается на ринг.
– Сколько же тебе есть приходится, Терёхин, чтобы все это счастье содержать?
Гордо ставит кулаки в бока.
Оставляю свой телефон и часы на краю ринга. Запрыгиваю следом за ним.
«Самое слабое место – колени», – тут же прикидываю я.
А потом – только на удушающий или болевой. Других вариантов нет! И самое главное – это не попасть в его нежные объятия.
– Поехали! – дает отмашку один из наблюдающих за боем.
Не смотря на то, что тушка у Терёхина огромная, двигается он резво, а на ринге особенно не побегаешь.
– Ну, иди сюда, котлетка! – стебет меня.
– Неее… – скачу я на месте. – «Порхай как бабочка, жаль как пчела!»
Близко подпускать этого бычару нельзя.
И я держу его на расстоянии, отвешивая ему несколько дразнящих ударов ногами в верхнюю часть корпуса.
Уходит в защиту.
Танец продолжается… Но в разном ритме.
Он – скала, я – вода! Мне нужно его вымотать.
И дышит он уже неровно, в лицо бросается кровь. Неожиданный рывок вперед. Успеваю сделать блок, закрыв лицо перчатками. Пробивает прямой прямо в них. И мне оглушающе прилетает по носу. Из глаз искры… Двухсекундный нокдаун.
Встряхиваюсь, увеличивая дистанцию.
Чувствую щекочущую струйку крови из носа.
– Нормально? – дергает он бровью.
– Нормально, – оскаливаюсь, шмыгая носом.
Пытаюсь подгадать момент, чтобы свалить его и сразу же выйти на удушающий. Но как только он подворачивается, в глаза бросается знакомый силуэт Диляры.
Периферийным зрением вижу, как она кладет руки на край ринга, внимательно наблюдая за нами, и машинально дергаю головой в ее сторону.
В то же мгновение чувствую, как меня сносит танк-Терёхин! Блять! Летим на ринг, от удара его тела сверху из легких вылетает весь воздух.
И грудная клетка болезненно проминается.
Но я успеваю выдернуть руку, чтобы перехватить его за шею. Делаю рывок…
Взаимный удушающий захват.
В глазах темнеет… кожу саднит… но чувствую, как его тело обмякает тоже.
– Брейк, пацаны! Ничья.
Но наши тела еще продолжают друг друга убивать. Шлепок по полу ринга.
– Брейк!
Отпускаю первым. И сразу становится легче дышать. Горло рвет от боли.
Отдышавшись, Терёхин скатывается.
И я, тяжело дыша, со звездами в глазах поворачиваю лицо в сторону Диляры.
Улыбается…
– Ты где была?… – хриплю я, пытаясь улыбаться. – Меня тут злые дядьки убивают.
Вытираю предплечьем кровь под носом.
– И оплакать некому.
– Не симулируй, – протягивает мне влажную салфетку.
Присаживаюсь. Пожимаю протянутую лапу Терёхина, прижимая салфетку к носу.
– Молодец, Зольников, – шлепает меня по плечу.
– Аха… Ты тоже ничего… – бормочу я, усмехаясь.
Ухожу на ближайший тренажер.
Ринг за нами занимает следующая пара бойцов. Диляра забирает мои вещи с ринга и подходит ко мне, покачивая бедрами. Развожу свои чуть шире, приглашающее стреляя ей взглядом. И она встает впритык, принимая это приглашение.
– Не сломал? – наклоняется, ведя пальцем по носу.
– Нет, – с шипением отстраняюсь я.
Хочется усадить ее к себе на колени и потискать. Но блять… Не место.
– Ты почему так поздно? – надеваю протянутые часы на запястье и смотрю на время.
Пиздец… Вот и пообщались. Времени осталось – забежать в душ и сразу в тир.
– У меня инструктаж для стажеров через двадцать минут.
– А я знаю… – ухмыляется она мне, медленно моргая ресницами.
– Да-а-а? Ваше внимание к моему расписанию вдохновляет, девушка.
– Я записалась на твой инструктаж, капитан. Хочу… – облизывает она пухлые бордовые губы, – … подержать в руках ствол.
Воу!! Давление подскакивает одновременно с членом.
– А-ха-ха… – закрываю я глаза, качая головой.
Вот провокаторша!
– В любви уже пора признаваться?
– Повремени пока… – прикусывает губу. – Давай, дуй в душ.
В паху болезненно тянет.
И, блять, он теперь не упадет, пока она будет рядом.
А в душе расправляться с этой проблемой в одиночку как-то не вдохновляет.
– Пойдем со мной? – сглатываю я ком в горле. – Ты же… хотела… подержать в руках ствол.
– А-ха-ха… – теперь закатывается она, качая головой. – Зольников, ты – чудо.
– Хватай и беги!
– Возможно, так и сделаю.
Встаю, наклоняясь поближе к ее ушку.
И столько хочется всего ей сказать… и пошлого… и нежного… и просто человеческого, мужского… Что я помешался на ней к чертям! Но… Просто целую незаметно в кромку.
– Увидимся в тире.
И, делая над собой усилие, отрываюсь от нее и сваливаю в душ.