Особый гномий первач
Шрифт:
замечал подобных свойств у ночного времени. До вчерашней ночи. Так что у нас с
крушением?
С крушением было сложно. И вообще крушить было стыдно. Растерянно стоя у
постели, Акина кусала губы, краснела, вспоминая подробности вчерашнего лишения
чести собственно принца, краснела еще сильнее и…
— Давайте я лучше в камере посижу.
— Нет! — последовал четкий и совершенно определенный ответ. Крэйн даже головой
отрицательно качнул. — Давай круши что-нибудь и переходим
Но делая шаг в сторону, Акина робко взмолилась:
— Только не самое интересное, пожалуйста.
— В каком смысле? — не понял его высочество.
Краснея, бледнея и мечтая провалиться сквозь пол, девушка отошла еще на
несколько шагов и прошептала:
— Нет.
— Не будешь крушить мой дворец?- уточнил наследник государства.
— Не буду… которое самое приятное, — пояснила Акина.
От подобного поворота событий Крэйн несколько растерялся.
— Я пойду, — Акина скользнула к двери. — Ночь уже, спать пора и…
И тут она вспомнила о переместителе, который все еще находился у нее под
широким кожаным браслетом. Накрыла его рукой, сжала и…
— Стоять! — рявкнул принц.
В следующую секунду ничего не произошло.
Застыла зажмурившись и молясь всем богам о спасении Акина, разгневанным
изваянием стоял взбешенный принц, могучий артефакт перенесший толпу
невменяемых магов и воров в королевский замок бездействовал.
— Милая, давай поговорим, — стараясь сдержаться предложил Крэйн.
Отрицательно покачав головой Акина прошептала:
— Нет, мне слишком… стыдно.
— Стыдно значит, — повторил Крэйн. — Дорогая, вот объясни, почему стыдно тебе, а
страдать я должен. И прекрати сжимать свой браслет! Видят боги я тебя в
следующий раз для начала полностью раздену, чтобы никаких артефактов, а вот уже
после буду возвращать к памяти!
Совершенно не испугавшаяся угрозы Акина, обратила внимание на один момент:
— Кстати о памяти, вы сказали, что выпившие первач ничего не помнят, а я…
— Привыкание, — раздраженно объяснил принц. — Слава небу у этой гадости есть
привыкание, посему с четвертого раза народ уже не бросается на спасение
«замечательного гнома изобретателя», вспоминая о своих прежних героических
безумствах во имя этой великой цели. Но, милая, я сейчас как-то не настроен
говорить о чем-либо кроме… Иди сюда!
Отступая еще на шаг к двери, Акина вопросила:
— А откуда вы знаете, что к первачу имеется привыкание и…
— Да потому что прежде чем докатиться до вашей провинции, эта гадость полторы
недели гуляла по столице! Милая, чудесная моя, замечательная и
замкоразрушательная, давай мы сейчас успокоимся, ты забудешь про стыд и… Не
надо сжимать эту гадость!
Акина сжимала не гадость, а вовсе даже и приятный как на ощупь так и в целом
кожаный браслет, и вообще:
— Занимайтесь своими приятными вещами с кем-нибудь другим! — решительно
заявила магиня. — Вы принц, у вас женщин целое королевство! А мне лично вы не
нравитесь, мужчиной моей мечты никогда не были, мне вообще не до мужчин сейчас, даже если и можно уже, и в конце концов я была пьяна, но пить больше не буду, соответственно… Ну вы большой мальчик, сами понимаете, ваше высочество. И
вообще — артефакт уже запущен, сейчас сработает.
Крэйн нахмурился и сложил руки на груди. Взгляд его сделался суровым и злым, после чего он взбешенно произнес:
— Точно сработает?
— Совершенно определенно, — не будучи ни в чем уверенной, заявила Акина.
Принц после ее слов закрыл глаза, сделал глубокий вдох, выдохнул, открыл глаза, посмотрел на девушку и тихо сказал:
— Хорошо, сейчас я уже ничего не смогу сделать. И раз ты этого не желаешь — не
стану даже пытаться. Но учти — еще раз напьешься этой гадости, еще один
единственный раз и больше я тебя не отпущу, и ты…
— Да я больше никогда пить не буду! — заорала магиня.
В следующее мгновение свет перед ее глазами померк.
***
На утро выяснилось, что за истекшие две ночи в провинциальном городке за двести
верст от столицы исчезло семнадцать магов, сорок учеников магов, четыреста
человек нечайно оказавшихся под рукой у обладающих знаниями, а остальные
воодушевленные идеей «спасти замечательного гнома изобретателя» протрезвели
по дороге в столицу и вернулись сами. Магов и их соучастников вернули спустя
неделю одним внушительным порталом столичные маги. Изрядно отощавшего
магистра Сорсена из жизнеспасительного ящика вытащили так же они. Поговаривали, что с магами провинцию посетил и сам наследник Аренского государства, но Акина об
этом точно не ведала, так как отсиживалась в карцере за то, что по возвращению из
королевского дворца с горя обрушила заклинание «Топь» на двор магического
оплота. Теперь в гильдии Магов имелось собственное гиблое болото, очень
симпатичное, с лягушками, цветущими кувшинками, ряской и камышами. Именно в
нем разъяренный и изрядно постройневший магистр Сорсен и утопил свою
жизнеспасательную кровать, заявив, что все пережитые им катаклизмы пыль в
сравнении с неделей заточения в этом злодейском ящике. После чего отправился на
разборки с ученицей, где обнаружил пропавший переместитель. Еще неделя карцера
и стенания магистра Акину не обрадовали. Стенания не радовали больше, зато после