Остановить Явь
Шрифт:
– Дай сведущ в вопросах, которые ты пока можешь воспринимаешь только эмоционально, – ответил Карсад, остановившись возле нее. – Речь пойдет о серьезных вещах.
– Я поговорю с ней, – подошла Правительница Айра.
Она мягко взяла Анну за руку и отвела в сторону.
– Ты мне не мать после этого, – обиженно бросила Анна, отстраняясь.
– Тут вообще-то Правители собрались, – бросил Зарт, закрывая дверь и вставая у порога. – Как ты разговариваешь с матерью?!
– А я кто?! Серое облако пыли? – Анна развернулась и быстрым шагом вышла из зала.
Мало того, что ее игнорировали и использовали, так еще выставляли на всю галактику убогой, не способной
Анну душила обида, слезы бежали по лицу.
Наверное, это был последний день, когда она входила в Олеомское содружество. Никто не воспринимал ее здесь, как Правителя. Она уже жалела, что согласилась принять в империи бажби и динов. Вырвать их из империи, когда они только-только вернулись в цивилизацию, было то же самое, что заставить их вернуться в каменный век.
Ну и пусть! Она еще достанет себе звезд, а эти две передаст матери. Дины и бажби отца с удовольствием примут ее правление.
На Сорее мать простили, позволив занять дворец, который долгое время принадлежал Катрин, но конфисковали половину звезд. И народа у нее осталось немного. Мать вела себя тише воды, ниже травы, редко появляясь даже на Огре. Но она отстраивала империю. На рынке начали появляться товары с гербом империи Гидра.
– Аня, послушай… – мать поравнялась с нею, ухватив за руку. – Не пори горячку.
Анна и не заметила, что мать идет за ней.
– Отстань! – выдохнула она, вытирая слезы.
– Давай посидим где-нибудь, не вынося сор из избы.
Они стояли на центральной площади. Прохожие с удивлением оглядывались на них и замедляли шаг.
Нечасто увидишь Правителя в слезах.
Анна сполоснула лицо из фонтана, задержав взгляд на беззаботной яркой радуге дождевой пыли. Солнечные лучи преломлялись в прозрачном камне статуи, окрашивая струи воды в разные цвета.
– А ты не пойдешь на Совет? – прищурилась она, повернувшись к матери. Совет уже, наверное, начался, но мать не торопилась, придирчиво осматривая свой отреставрированный дворец. Когда Анна была здесь в первый раз, дворец матери выглядел запущенно, ее статуя, женщина с крыльями, со временем потеряла форму, теперь же и дворец, и фонтаны, и статую привели в порядок. Ночью здесь все светилось, флюоресцируя, собирая много зрителей. Сейчас, сияя в солнечных лучах, площадь была относительно пустынна – днем жизнь на Огре сосредотачивалась в деловых кварталах.
– Меня не было шестьдесят пять миллионов лет, как-то обходились, – мать взяла ее под руку и повела через площадь.
– Но почему Даю разрешили, а меня выставили? – Анна всхлипнула, высморкавшись.
– Он единственный представитель империи Анит, способный отстаивать твои интересы, – ответила мать, поднимаясь по ступенькам. – Ты, в сущности, еще ребенок.
– Я не ребенок! Понятно тебе?! – Анна развернулась, собираясь уходить.
– А что ты будешь делать, если Совет примет решение производить такое оружие у себя? – бросила мать вслед. – Там не сопли с сахаром обсуждают, а оружие, которое может разрушить полгалактики. Олеом, а именно империи Каффа и Катрин, давно производят крейсеры, которыми Правители и люди убивают друг друга.
Анна остановилась, повернувшись и испуганно взглянув на мать.
– Они что, с ума сошли?
Мать продолжала смотреть молча, но в глазах ее застыла боль. Теперь, когда не было демонов, чувства матери лежали перед Анной, как на ладони. И, наверное, она испугалась за себя. Возможно, именно такая – раздетая, очеловеченная, она стояла перед Правителем Зартом, пытаясь убедить его, что она Правитель, и перед Каффой на крейсере, когда он читал ее, как открытую книгу.
Анна вдруг пожалела мать. Она слишком долго знала ее, чтобы обмануться. Выглядела мать усталой, обессилевшей. Возможно, сказывались последствия заключения меча и силы под стражу, а она разучилась быстро восполнять ресурсы. Или тратила слишком много сил, зарабатывая средства преобразованием планет полукровок в империи деда или Правителей, которые в преобразованиях были не сильны. На восстановлении империи требовались большие средства – империя поднималась из руин, но никому в Олеоме не было до нее дела. К ней относились с таким же пренебрежением, как к империи Анит. Чтобы противостоять Правителям и Галактическому Совету, мечтающим лишить ее всего, до последней звезды, ей приходилось молча сносить обиды.
«Боги тоже плачут!» – с горькой иронией подумала Анна, поднимаясь по ступеням вслед за матерью.
– Ты это серьезно? Про то, чтобы мины такие создавать?
– Вполне… Я надеюсь, до маразма не дойдем, но ты должна понимать, что есть много вещей, о которых тебе лучше не знать. Если мы в чем-то уступим, от Олеомского содружества не оставят камня на камне. У нас много врагов, которые мечтают поставить Олеом на колени. Здесь ничуть не лучше, чем на Земле. И мы с тобой пострадаем в первую очередь. Нас рассматривают не иначе, как Олеом, а у нас нет ничего из того, что есть у них, мы – слабое звено. С нас и начнут. Я иногда жалею, что не успела выйти из состава содружества. Мне было бы проще объяснить народу, почему мы не живем богато, как в империи Каффы или Карсада. Трудно удерживать народ, который мечтает жить так же. Я проголодалась, – перевела она тему. – Не составишь мне компанию?
– Да, с удовольствием. Последний раз пообедала с правителем Каффой, – растерянно проговорила Анна, укорив себя, что не поинтересовалась делами матери раньше.
– А у тебя ничего так стало, – порадовалась она, осматриваясь.
– Ты не видела дворец, когда здесь бывал твой отец, – грустно улыбнулась она. – Его строили по его проекту.
Дворцовых служителей у матери было немного, дворец казался почти пустым, и оттого давил громадными залами, пока еще ничем не заполненными. А кое-где шло строительство, гоблины укладывали тяжелые каменные плиты. Мать кивнула на работающих людей, поговорив с одним из бригадиров, что-то черкнув на бумаге, которую он ей показал.
– Нет худа без добра, за то время, пока империя была в изоляции, расы людей почти не смешивались, – рассмеялась мать. – У меня есть и гоблины, и оборотни, и гномы. Так что мы быстро отстроим империю заново. На Реюлине и Айране остались руины дворца твоего отца, я буду рада помочь его восстановить, если захочешь. У меня где-то должны были сохраниться чертежи. Я поищу в архивах.
– Можно, – согласилась Анна. – А я помогу тебе с преобразованием. Да, я хотела попросить тебя. Дай нашел еще тринадцать звезд империи Дайкон, оставшихся бесхозными. Там тоже есть обитаемые планеты и народ отца. Ты не могла бы их взять? Я, правда, не готова, – с досадой проговорила Анна, вспомнив, как мало уделяет времени своей империи. – Им нужна помощь, а звезды и люди отца хорошо тебя знают.