Остатки
Шрифт:
– Я точно не знаю. Все это странно. Если и так, то где великий голос диктатора? Или же образ хотя бы? Просто… Итан бы не стал все уничтожать ради уничтожения, такой подход не для него.
– Откуда ты знаешь?
– «Не тот человек».
Генералу не особо понравилась возвращенная фраза.
– Если нанороботы – правда, то в ЦРТ должен быть способ найти их и ликвидировать. Что-то знаешь?
– Да ничего я не знаю! Бенджамина не стало на моих глазах, и я не знаю, чего он добивался. Я осталась одна, там, наедине со всем этим!
– Успокойся.
– А вас, я вижу, и не удивили ни Искусственный Интеллект, ни нанороботы.
– Наличие у ЦРТ ИИ – актуальный вопрос уже лет десять, нанороботы занимают не последнее место в том же списке. Моя работа – не удивляться,
– Этот враг может быть среди нас.
– Хорошее замечание. Ответь, почему ты рассказала мне про ИИ и нанороботов?
Этот вопрос удивил ее отсутствием удобоваримого ответа.
– Молчишь? Интересно. Откуда мне знать, что ты не пытаешься дезинформировать меня? Доказательств нет, лишь твое слово. Сейчас я брошу все силы на поиски того, что не знаю ни как найти, ни как обезвредить, а в это время… да, кто знает, что произойдет еще. Понимаешь, к чему я клоню? Ты связана с Бенджамином и Итаном, а они неизвестно где. Отсюда я делаю неприятное предположение – ты можешь быть засланной. Развивать цепочку дальше?
– Не вижу смысла лгать.
– Ты выше этой чуши.
Ксения и правда не находила ответа. Ложь в ее жизни стала столь же привычным явлением, сколь раздражающим. Она и правда могла бы солгать, а то и просто умолчать, но в таком случае… будет ли она нести ответственность за то, что случится из-за лжи?
– Слушайте, – начала она, не скрывая смятения и усталости, – я уже все сказала, а значит, что будет, то будет. Я не стала лгать лишь потому… Не знаю почему. Может, просто устала от лжи, а с учетом того, как при ее наличии или отсутствии все равно происходит что-то ужасное и настигает чувство вины, то какая разница. Я так запуталась в правильном и неправильном, что попросту не вижу разницы, генерал.
– После таких слов я должен тебя уволить или запереть на замок.
– Да. Только сейчас я поняла, что у меня есть одно незаконченное дело, которое я должна довести до конца.
– Эхо?
Подумав, Ксения посмотрела в глаза генералу и сказала с определенной мрачностью и злобой:
– Я слишком хорошо его знаю и в какой-то степени понимаю. Раз уж он теперь в вашей обойме, то… клин клином вышибают. Засранец умеет манипулировать, убалтывать и давить на нужные ему эмоции. Со мной не получится.
Из последних сил она понимала жизненную важность за что-то зацепиться, найти себе задачку или цель, этакую связь с реальностью, дабы не потерять саму себя в бездонной апатии и депрессии. Эхо подошел идеально, ведь с ним у нее и правда незаконченное дело, а злость в его адрес позволяет еще чувствовать себя обычным человеком. Надо двигаться, иначе она повторит судьбу Бенджамина Хилла.
6
Нужда в осмыслении этого бесконечного дня оказалась сильнее желания Эхо увидеться с любимой женой Алиной. Встреча с Конором прошла вопреки ожиданию, а следующий за этим разговор с генералом дался настолько трудно, насколько не хватило сил для простейшего удовольствия от успешной договоренности. Его Семья получила возможность наладить производство с последующим внедрением в массы Коллектива – системы виртуального контроля для лечения психических расстройств, тем самым предоставляя каждому шанс стать лучше. Он искренне хочет прочувствовать этот момент возвышения, ибо всего неделю назад Ксения Конлон почти уничтожила весь его труд. И вот он напрямую сотрудничает с главнокомандующим над созданием глобальной сети. Но Эхо не чувствует радости или гордости, как раз наоборот – он будто бы проиграл, нечто внутри так и вынуждает ненавидеть столь ценный результат, отчего он еще больше уходит в чуждую апатию. Может быть, дело в том, что, несмотря на такой статус, его роль так и осталась отвлекающим внимание лицом да голосом? Будто бы вся его жизнь и вера – лишь игрушка в руках Конора, а теперь и генерала! А ведь так и есть, признает он нехотя, поглядывая в зеркало перед собой, видя в собственных глазах нереализованность и неоцененный по достоинству потенциал. Хотя нельзя отдаваться гордыне: сам Космос оставил ему жизнь именно ради великой цели объединения, а значит, все происходит
Двери переговорной, где ранее Эхо провел встречу с генералом, вновь открылись. Он ожидал кого угодно, даже военную полицию, но тут Ксения Конлон заняла место за столом со стороны входа. Взгляд ее был пропитан смесью презрения и нежелания быть здесь, но все же он сумел прочесть и закравшийся интерес, что и подтолкнуло начать первым:
– Твое благо радует как никогда! – Внезапно он понял, как трудно ему соблюдать казавшуюся естественной добрую наигранность.
– Поздравляю. Генерал одобрил твой Коллектив, будешь промывать людям мозги с полным иммунитетом. Хоть кто-то получил желаемое.
С Отказа он успел и позабыть столь сложные отношения с этим человеком.
– Сейчас слишком много вражды, Ксения, а мы с тобой достаточно пережили и знаем, как разрушителен бывает конфликт. Но я не обвиняю тебя, уж если и есть кто-то, понимающий оставшееся человечество, то это ты, а не я.
– Вот так просто? Я обличила все твои лаборатории и раскрыла людям причину возрастающего за последние несколько лет бесплодия, а ты даже не злишься на меня?
– «Вот-так-просто» – Эхо не хотел злиться, более того, он всерьез осознавал роль Ксении в его долгосрочном предназначении. – Скажи, ты знаешь, почему случился Отказ?
– Известные нам с тобой нанороботы постарались.
– Не «как», а почему?
– Да, знаю. Мне Бенджамин все рассказал, прежде чем умер у меня на глазах. Ты удивлен? Не думала, что ты на такое способен, вроде бы все предрешено твоим Космосом.
– Он был хорошим человеком. Прими мои…
– Ой, да заткнись! Убери это сочувствующее дерьмо, я здесь не за этим! Во-первых, мне плевать, во-вторых, уверена, будет упомянут Космос, а в-третьих, каким бы праведным ты себя ни считал, даже несмотря на… как минимум временное закрытие нашей общей темы, я не позволю тебе свободно создать Коллектив! Я ведь ныне глава ЦРТ, если ты не знал. Бенджамин отдал все мне, а раз Итан – пропавший без вести, да и мало кто будет о нем плакать, то вся власть у меня в руках. И знай: я не хотела ее, но время такое, никого не волнует, чего и кто хочет и не хочет.
Эхо слушал всю ее насыщенную эмоциями речь с самым что ни есть чистым восхищением как характером этой женщины, так и открывающимися возможностями. Смиренно дослушав, он медленно и тактично заговорил:
– Ты рассказала Локку про найденных нанороботов?
– О да. А еще попросила его проверить найденные мною сведения в твоих лабораториях – но, о чудо, в сети нет ни кода, все пропало, будто бы и не было.
– И я знаю причину, как и исполнителя. Его зовут Конор, возможно, имя ненастоящее. – Эхо аккуратно подсадил ее на крючок, любопытство сверкнуло в глазах, осталось за малым. – Когда «Дорога света» оказалась катастрофой, он появился из ниоткуда, предложил сверхвыгодные условия, а выбор у меня, как ты и сама помнишь, был небольшой. Можешь представить его связи с самыми верхами, которые в нынешнее время проредились. В твоих глазах я вижу недоверие, но ты прекрасно знаешь, что сам я слишком мелкая для генерала птица, – меня привели и указали, что и про что говорить. Например, молчать про нанороботов.
– Зачем? – Ксения не хотела верить ему, не хотела даже позволять затянуть себя в болото интриг, но куда больше она не хотела быть слабой.
– Боится, что Локк или кто-то, например, руководство ЦРТ, – Эхо указал на Ксению, – захочет такую технологию.
– Но я уже рассказала генералу.
– И что он сделал? – Ксения задумалась, вспоминая тот момент, как генерал четко и ясно дал понять невозможность в его положении верить неподтвержденному слову. – Прислал тебя следить за мной, но никак не захотел привлечь директора ЦРТ к разрешению столь катастрофической для всех нас проблемы. Пусть он не верит мне, но уж ты не можешь не обладать высоким доверительным уровнем.